Я часто задавался вопросом: «А что бы я стал делать – имей я впереди не пару десятков лет, а целую бесконечность?!» Действительно, с каким бы чувством просыпался каждое утро тот, кто пережил не одно столетие? О чём бы он думал, когда представлял себе предстоящий день? Не может же он проснуться, потянуться в кровати и произнести: «Так-с…сейчас я встану, почищу зубы…ага – ещё нужно в магазин зайти…»…глупость какая-то! Куда более просто укладывается в голове образ эдакого графа Дракулы, живущего в огромном старинном замке, где каждая комната наполнена атмосферой вечности. Оригиналы известных полотен на стенах напоминают о духе мрачного величия, царящего в этом месте. Медленно и бесшумно передвигается по дому дворецкий, который ведает о каждом шаге своего хозяина, но хранит все секреты поместья и, несомненно, унесёт их с собой – в могилу. Сам же граф, преисполненный надменности и самолюбия, расположился в кабинете, похожем скорее на тронный зал. Где на противоположной стене от единственного окна висит огромная картина с изображением графа, в очередной раз подчеркивающая силу его самомнения. Но хотел бы я посмотреть на того смельчака, который решится упрекнуть ему этим! Ведь обычная человеческая жизнь не стоит для графа ни гроша, он плевать хотел на ваши упрёки и соображения. Его волнуют лишь насущные, Великие проблемы. Те, что соответствуют его статусу…
Вечность. Как прелестно звучит это слово! У него, как и у предмета, который оно характеризует, нет ни прошедшего, ни будущего времени, не существует каких-либо особых форм и состояний. Вечности не бывает мало или много – она просто есть, всегда была и будет. Она наполнена каким-то великим смыслом, недоступным простым смертным, но одновременно пуста и никчемна. Наверно в этом противоречии и заключается вся её притязательность…
Я выглянул из окна поезда. Вокруг не было никого и ничего. Лишь бесконечное облачное покрывало и серое небо над головой. Все мирские заботы остались там, внизу. Наконец-то! Долгие годы, может десятилетия, я мечтал остаться наедине со своим внутренним голосом и мыслями, которые гнали меня туда, где я найду ответ на свой главный в жизни вопрос. Я никогда не был обычным гражданином своей страны, примерным семьянином, ответственным работником. Меня исключительно редко волновали изменения индекса Доу-Джонса или последние тенденции в моде. Я лишь хотел отрешиться от всего этого пустого и ненужного пафоса, лицемерия и самое главное – от этих ужасных, уродливых масок, которые люди так любят примерять каждый день. Все мои страхи, вся моя боль, ненависть и желание получить ответ – гнали меня прочь. И однажды я, неведомым образом, очнулся в вагоне этого поезда, на этом самом месте.
Справа по курсу, пока вдалеке, виднеется высоченный столб, обретающий своё начало далеко на скрытой от взора земле и заканчивающийся небольшой платформой. Приближаемся. Теперь я вижу отчётливее, начинают вырисовываться мелкие детали. Платформа небольшая. На ней могли бы разместиться от силы три человека. Действительно, там их не больше двух. Но что они забыли здесь? Что они ищут в заоблачном мире? Чувствую. Они влюблены! Молодые парень и девушка. Они не ищут – они сами потеряны. Их любовь – их дар и в то же время проклятье, ведь кроме неё у них нет ничего. Однажды они полюбили так, что всё прочее утратило звуки и краски. Всё кроме их любви потеряло смысл. Но зачем? Ради чего? Чтобы однажды сжечь все мосты, потеряв работу, друзей, родителей?! Чтобы оказаться на маленьком островке среди моря забвения, сокрытом от всего мира, под маленькой тусклой лампочкой, святящейся странным пурпурным светом?! Поезд промчался мимо них, не останавливаясь. Теперь понимаю – они обременены лишь друг другом и не станут моими попутчиками. Они не ищут ответа как я, они нашли его давно. Для них, на всём белом свете, важна лишь одна вещь – их любовь. Эти двое стоят рядом, крепко обнявшись и не говоря ни слова. И пусть весь мир утонет в огненной реке – это уже не имеет значения…
«Как это мило, жутко романтично и ужасно глупо»,- пронеслось тут же в моей голове. Но имею ли я, в действительности, право судить их?! Они утратили всё, чтобы обрести друг друга. И сколько бы я не судил двух пустоголовых влюблённых – это было бессмысленно, ибо каждый мой аргумент разбивался о фразу: «По-крайней мере у них есть то, ради чего стоит умереть»!
Когда-то и я любил. Но это было настолько давно, будто и не со мной вовсе…
Быть может, она была моей идеальной парой, истинной второй половиной, ради которой я готов был свернуть горы – вспоминаю – так и было…когда-то. Я уже не помню, почему утратил это чувство. Собственно, я и не знал этого. Помню лишь как это яркое пламя начало угасать с каждым днём, огонёк в глазах, наконец, сменился пустотой, и любовь стала превращаться в привязанность, привычку. Тогда единственным выходом казалось уйти, чтобы не мучить ни себя, ни её. Но сейчас, вдали от чужих советов и собственной боли, я понимаю, что думал и чувствовал неправильно. Я думал как человек, как один из миллиарда других таких же людишек, которые ползают по земле, не замечая ничего выше своей головы. Я был неправ! Я должен был быть выше, должен был понимать. Простила ли она все мои проступки? Кто знает…. Я был неправ…
«Заоблачный экспресс» медленно двигается дальше, то набирая, то сбавляя ход. Словно бы он живёт своей собственной жизнью. Мне вдруг стало жутко интересно, как выглядит его машинист, и существует ли он вообще. Хотя здесь мне всё кажется исключительно странным и нереальным. Картинка в глазах то и дело расплывается, будто я нахожусь под толщей воды или в комнате полной едкого дыма. Однако ещё более загадочным кажется то, что я полностью понимаю свой искренний интерес к этому месту, но он не имеет абсолютно никакого воздействия на мои суждения и эмоции. Будто в этом месте не существует вещей вроде любопытства! Утопия! Давно я мечтал о тебе…
Проехали магазинчик, парящий в воздухе. Он, будто эквилибрист в цирке, пытался держать равновесие. Чувствуя крен в одну сторону – тут же создавал противовес в другую. Его плавные покачивания очень убаюкивали, как и звуки радио, раздававшиеся изнутри. Они казались мне жутко знакомыми. Я уверен, что я уже слышал эту волну. Что-то в ней было особенное…
Уже не важно…
Впервые что-то внутри поезда привлекло моё внимание. Удары? Нет, шаги. Я обернулся – никого. Странно. Я готов поклясться, что рядом со мной присел человек, шурша свежей газетой. Может, я уже схожу с ума?!
- Эй, кто здесь?- осторожно выдавил я. Тишина. Повеяло табаком – вероятно, мой невидимый попутчик закурил. Судя по специфическому запаху, крайне дешёвую сигарету. Дым застрял поперёк горла – я закашлял. Кто-то, в купе напротив, поддержал меня. Я обратил всё своё внимание на звуки вагона: стук колёс, сломанная дверь скрипела при скольжении туда и обратно, приглушенный смех, интеллигентный спор, разговоры. Десятки людей говорили столько быстро, что я не мог разобрать ни слова. Да кто же они такие, в конце концов?!
Вагон накренило влево...
За пыльным стеклом виден лес, утопающий в облаках, отчего казалось, что деревья окутаны туманом. Веки запахнулись сами собой, вспыхнул яркий свет, и я уже будто парю над этим лесом. Точнее над небольшой полянкой, скрытой от посторонних взглядов «нехороших людей» – так я называл в детстве всех незнакомцев. Мои драгоценные воспоминания! Как бы я хотел иметь волшебную палочку, по мановению которой можно стать героем эпизода в сосуде моей памяти. И я вижу…вижу себя на качелях, посреди леса. Как чертовски знакомо мне это место! Что-то важное связано с ним. Что-то из юности. Нет, ещё раньше…
Женщина и мужчина стоят в стороне и смотрят на меня. Я не вижу очертаний их тел, не вижу лиц, одежды. Чувствую единственную вещь, которая важна сейчас – их сердца бьются в унисон, и они оба счастливы, чувствуя близость нас троих. Они – мои родители, мои родные мама и папа...
Сквозь сомкнутые веки, прорвалась слеза – я поспешно вытер её, пока никто из моих невидимых попутчиков не заметил…
Детство всегда полно пустых иллюзий, розового цвета на глазах и подушек безопасности, так заботливо расставленных родными на всех поворотах судьбы. Каждая ссора «женщины, которая всегда рядом» и «мужчины, который любит ругаться на меня» казалась чем-то обычным. Чем-то из разряда вещей, которые решаются сами собой. И все вокруг врали! Каждый из тех, в чьих жилах течёт кровь сродни моей, считал своим долгом оберегать меня от горькой действительности, обманывая моё бесконечно наивное детское доверие. Ненавижу! Ненавижу себя, их…
Я был мал, но я мог попытаться что-либо сделать, когда два самых дорогих мне тогда человека рушили судьбы друг друга. В тот момент я был бы готов отдать все свои игрушки, все сладости мира – лишь бы они больше не ругались. В страстном желании уберечь меня от «взрослых проблем», они делали по небольшому надрезу в самой глубине моего тогда ещё чистого сердца…день за днём, до тех пор, пока не осознали, что выпили достаточно крови друг у друга. Наверно они никогда не узнают, что я чувствовал каждый раз, глядя на молодую семейную пару, ведущую в жизнь малыша со счастливыми глазами, полными неподдельной радости и счастья…
Снова вспышка, и привычные уже стук колёс и запах табака в вагоне…
Вот почему я оказался здесь! Теперь всё становится на свои места. Я не собирался искать здесь ответ на какой-то абстрактный вопрос – это было неверным осознанием всего, что я чувствую. Я потерял себя. Потерял свою сущность, душу, радость, счастье, улыбку. И в какой-то момент я просто перестал бороться, осознав, что утратил абсолютно всё и бороться, собственно, больше не за что. И теперь я хочу ослабить хватку, оттолкнуться от спасительного бревна, за которое я так судорожно держался последние годы и погрузиться на самое дно этого бурлящего водоёма. Хочу просто уйти, убежать, скрыться где-то далеко, не попрощавшись ни с кем. Туда, где меня ждёт вечный покой…
Хорошо наверно быть Творцом всей вселенской материи – мне бы сейчас не помешала толика его безграничных сил. На одну лишь секунду, мгновение ока! Всё чего я хочу – исчезнуть из воспоминаний всех тех, кто любит меня и целиком зависит от моих поступков. Я не хочу чтобы, они стали свидетелями моей слабости…моей последней в этой жизни слабости…
«Я прошу лишь об одном»,- произнёс я, мысленно обращаясь к Нему, - «отпусти мою боль».
Всё в сознании вдруг перевернулось. Невидимые спутники стали обыкновенными людьми, в глазах которых читались привычные для этого места боль и отчаяние. Бесконечное облачное покрывало, скрывающее горизонт во все стороны, обратилось в моём сознании ощущением чего-то великого рядом, а запах табака сменился церковными благовониями.
Кто-то положил руку мне на плечо и произнёс тихим голосом, преисполненным понимания: «Он услышал тебя, сын мой. А сейчас, лучше ступай домой – обними жену и детей».
Боль ушла. Внутри только пустота, но она больше не терзает мою душу. Теперь мне легко как никогда.
Спасибо Тебе…
Firshteyn (20-го, 33 года)
