Легкий бриз с Карибского моря приятно освежал, нежно шелестя развесистыми листьями пальмы. Привалившись спиной к ее стволу, в тени сидел старый пират Капитан Джон Уайлд с недопитой бутылкой рома в руке. Он задумчиво смотрел на невысокие волны, накатывающиеся на песчаный берег лазурной бухты. После сытного обеда мерный шум прибоя погружал в дремоту…
Позади него из густых зарослей вынырнула симпатичная мулатка в подобии коротенькой ночной рубашки. Подойдя сзади, девушка привычно постучала палкой по стволу пальмы. - Ну? - лениво отозвался пират. - Сэр Капитан, к вам проситель, - приятным бархатистым голосом произнесла мулатка, протянув свиток, перевязанный шелковой ленточкой, - вот прошение. Он хочет к вам на корабль. - Тысяча вонючих китов… - недовольно проворчал Джон, разворачивая бумагу. Читать он не очень-то умел, поэтому, окинув текст равнодушным взглядом, откинул свиток в сторону, - ладно, зови этого пресноводного моллюска. Через минуту появился проситель, с виду ничем не примечательный обычный пират. Капитан жестом пригласил его присесть напротив, на песок. - Так говоришь, что хочешь ко мне? - начал он, - а где до этого служил? - У Дика Стинка, - гордо ответил гость. В ответ Джон расхохотался своим хриплым осипшим голосом: - Ну как же… знаю этого червя гальюнного, а бумага есть от него? Не врешь? - Чтоб мне сблевать ядовитой медузой! - А чего от него ушел? - Много чего не нравится у него… - посетитель поморщился,- чтоб осьминог высосал весь ром в его кишках… с дележкой добычи обижает и до боцмана не дослужишься, много планктона вонючего. - Сколько у тебя было абордажей? - Джон опрокинул остатки рома в своё ненасытное горло и потряс бутылкой, после чего отбросил её в сторону и тихо выругался,- бушприт твою в компАс… - Три… чтоб мне всю жизнь задницей палубу драить! - Опыта маловато… - вздохнул капитан, - ладно, возьму тебя… месяц поработаешь за ром и еду, а я присмотрюсь… и если увижу, что трезвый будешь, когда все пьют, ссажу на первом попавшемся острове… клянусь тысячью чертями! Из зарослей показалась видная жгучая брюнетка средних лет, в длинном черном платье. Встав за спиной просителя и уперев руки в бока, она своими большими черными глазищами загадочно воззрилась на капитана. Тот жестом сделал знак гостю – удалиться. - Так-так… все валяешься, как дохлая каракатица, муженек? - грозно начала женщина с испанским акцентом, - дома пара вонючих дублонов, а он валяется! Когда на дело пойдешь?! - Ну чего ты, Эсмеральда, - Джон виновато понурил голову, - не видишь, людей набираю… акуле их в печенку! - Знаю, как ты тут набираешь! Эту новую шлюху мулатку ты набираешь, а потом за задницу лапаешь! Ну, и как она?! - О чем ты? Я тружусь в поте лица… якорь мне в задницу! - Знаю, как ты трудишься, зелень подкильная… поназакапывал на островах заначек, а домой гроши привозишь! - Завтра на дело идем, дорогая, - примирительным тоном ответил пират, - ну, тысяча дохлых моллюсков мне в глотку… - Смотри у меня! - жена, грозно сверкнув глазами, удалилась. Джон тяжело вздохнул и, обернувшись к зарослям, крикнул мулатке: - Эй, Сью! Тащи еще рому! Мать твоя каракатица!
Старый пират Капитан Джон Уайлд хлебнул из бутылки и, с тоской устремив взгляд на морской горизонт, затянул старинную пиратскую песню:
Пятнадцать человек на сундук мертвеца, Пейте, и дьявол доведет до конца, Йо-хо-хо и бутылка рома…
Eroshkun (16-го, 27 лет)
