Глава 4
Как ни в чем не бывало Елизавета проснулась на следующее утро бодрой и выспавшейся. Мне всегда было интересно, а что если кода человек смотрит на себя в зеркало посмотреть вмести с ним в него, я увижу его лицо, лицо человека, а не души и уведет ли меня человек? Я так и сделал. Девушка, умылась, оделась, вот она взяла зеркальце, посмотрев в него, она увидела себя. Я же не увидел ничего, кроме того, что видел всегда, её душу. Душу с немного резкими чертами лица, но еще все же красивую и не испорченную. Меня Елизавета, как понятно, то же не увидела. Я не буду описывать, вам, как она провела неделю взаперти, как злилась на отца, за то, что наказал её и прочее, я расскажу вам то, что теряют почти все люди, рано или поздно…
Елизавете шел 17 год, ей пора было выходить замуж, в те времена, если знаете, браки составлялись довольно рано, хотя, в 21 веке, замуж выходят рано тоже, хотя это не мешает, потом и развестись. Отличие было в том до гробовой доски и живи с мужем, даже если он тебе не по душе, а ты ему. Ведь и в деревнях не по любви выдавали девушек, а по капиталам или еще по каким либо причинам, как всегда, редко бывало браков по любви. Елизавету постигла, увы, та же учесть, что и многих, её выдавали замуж, за сына плотника, которому уже было 20 лет, но Елизавете нравился другой, да и она ему тоже. Как вы понимаете, Анатолия она забыла, только вот тот, случай на реке – нет. Так как характер у Лизы был все такой же своевольный и строптивый, то конечно она была против замужества с сыном плотника. Но, естественно её никто не слышал, а тот, юноша, что был ей по душе, так же попал в западню. Его же женили на дочери купца. Две свадьбы за один раз сыграли на славу, только не та, не другая пара не были счастливы. Но кого это волновало? Первая брачная ночь, для Елизаветы была кошмаром, матушка всё ей рассказала, да вот толку то, если человек противен? Мне было грустно смотреть на плачущую Лизу, что мне в ней нравилось, в её душе, то, что они никогда не сдается и не плачет. Помню последний раз, она ревела, когда ей было лет 5 и с тех пор никогда так не убивалась, как убивалась в ту ночь. Точнее перед той ночью. После же осталась опустошенность и осознания безвыходности, по крайне мере она так думала тогда. Все бы ничего может как говорят «Слюбится, смириться» если б её муж был человеком, но он отнюдь не был таковым, в нем давно уже жили бесы. Он обижал Елизавету, а я ничего не мог поделать. В итоге Лизина душа начала темнеть, в ней поселилось ненависть, обида, гнев на родителей, на мужа, на это замужество. С каждым днем оно росло в ней, однажды проявив своеволие, Елизавета, получила оплеуху, от своего мужа, что было последним для срыва Лизы, её даже отец никогда не бил. Муж её был трусливым и подчинялся воле своего отца, он ощущал и знал что Елизавета сильней его духом, это его бесило. Они взаимно недолюбливали друг друга, терпели, но против своих принципов, обид и характеров сложно идти. Так и жили до того момента пока её муж не ударил Лизу. Убежав в комнату, она долго плакала, а потом, собравшись, принарядившись, пошла в церковь на вечернюю.
Там, по воле судьбы она встретила, того юношу, что нравился ей, до свадьбы, да и сейчас не был противен. Сев на скамейку рядышком, они тихо переговаривались, жаловались на свою судьбу, о том, как они живут, сейчас их связывала общее, не желание жить с теми, кто им не нужен и не нравится. В результате они договорились до того что тайной хотели встретиться. И с этого момента начались их тайные встречи, но не это погубило Лизу, то, что она встречалась с другим мужем и даже не эти страстные поцелуи в кромешной тьме. Рано или поздно это должно было случиться, они оба согрешили. Был конец августа, Елизавете исполнилось 18, юная, замужняя и несчастная, она не видела никакого будущего. Она была в браке уже полгода, но такая жизнь не была ей по нутру. Тайные встречи с тем, юношей продолжались уже 2 месяца. Мог я осуждать её, её слабость духа? Я не имел права, потому что в отличие от неё при своей земной жизни не влюблялся и не испытывал этих сильных чувств, что бушевали в душе Елизаветы, в ней самой, ту, что я видел.
И вот в одной такой тайной встречи их страстные поцелуе перешли в страстные ласки. Мог ли я остановить её? Я не знаю, я не знал как. Вся трагедия была в том, что она не мучилась душевными угрызениями, что изменяет законному мужу, она не, не спала по ночам боясь, что их раскроют, она не боялась, это придавало ей сил и безумия одновременно. Она мстила всем: родителям, законному мужу…
Я не буду описывать то, что произошло после страстный объятий, к чему все привело, я видел только одно, как её душа окончательно перестала быть светлой и чистой. И дело не было не в том, что она согрешила с другим мужчиной, дело было в том, что она не осознала это и не осознает никогда, до самого её конца. Но, что меня поразило больше всего, не Демонов, не лукавых
, не кого-либо еще не было, никто не толкал этих двоих изменять своим супругам, они были чисты в этом плане, они сами решили это.
И тогда, я понял, как же мы, люди жалки, я не говорю про её поступок и того юноши, я говорю, про то, что мы сами толкаем людей, близких, на грешный путь. Зачем, они выдали Лизу замуж, за этого человека, если он ей не нравиться и она ему тоже? А ответ прост для улучшения капитала и выгоды. Нет, я не говорю, что родители Елизаветы такие жадные, корыстные и честолюбивые они смотрели на брак с точки практичной, а не душевной. Они как всегда и часто это бывает «Хотели как лучше, а получилось как всегда…» Вот именно, как всегда все через «ж…у». Что я могу сказать, я потерял душу Елизаветы, теперь она была во власти темноты, я вспомнил слова того Демона, от части он
был прав, но Демоны нас не посетили той ночью, той последней ночью, когда я еще охранял её сон. С первыми лучами рассвета я покинул Лизу, её душа отвергала мое присутствие осознано или нет, она не желала знать меня, хотя даже никогда и не видела, про младенчество я не говорю и я ушел.… Оставив её наедине с собой, своими мыслями, поступками и тем, что она совершила и еще совершит за свою долгую человеческую жизнь… Вам видно, интересно было б знать, какой был год, когда я все тут писал, а я сам и не знал, какой, могу сказать, что война к тому времени уже затихала и Россия вскоре должна была б выйти в море, вот и все , что я могу сказать, о том, периоде жизни на земле тогда ещё в Российской империи.
***
И вот я вновь иду по коридору, я не знаю, что меня ждет там, за теми дверьми, но мне ужасно грустно. Эта грусть растекается во мне, заполняет меня, как ни как, а 18 лет жить с одной душой, видеть её, как она растет, меняется, почему-то не в самую лучшую сторону. Пожалуй, только после смерти, я понял, что тот мир, в котором жил я, жила эта девушка и куча других людей, что он не идеален, не потому что мать природа, где-то накасячила, а потому что люди его сделали таким.
Почему? Потому что люди неидеальны? Почему? Потому что мало, кто из ниже, сказанных существ, обладает силой волей и решительностью, мало кто не подастся соблазну, не обязательно, такому, которому поддалась Елизавета, есть куча всего, что соблазняет и заманивает, но чаще всего
люди выбираю деньги, еду и секс, как не прискорбно мне такое говорить. Дойдя до дверей, я не успел постучаться, они сами открылись передо мной, как всегда бесшумно, я вновь увидел его. Он обернулся, а я ждал бурю: гнев, метание молний, раската грома, мне почему-то казалось, что так все будет, но нет, я вновь ошибся.
-Здравствуй, Серафим - Поприветствовал он меня. 18 лет никак ни сказались на его внешности, да и на моей тоже. – Рассказывай.- Попросил он.
-Что рассказывать?- Удивился я.
-Как тебе работенка. - Радостно сказал он. «Работенка?» - Удивился я. Но потом, понял, что и вправду, я не жил в Раю с того момента, как из меня изъяли мою «человечность», не так я представлял себе загробную жизнь.
-Нормально.- Отозвался я.
-Ты довольнее своей работай?- Спросил Иисус. «Вот оно - подумал я, - дошли до главного».
-Разве это мне решать?- Уклончиво ответил я. Синие глаза Бога внимательно изучали меня, от этого взгляда у меня мурашки пошли по телу. Хотя тела я не им, лишь только себя
самого.
-Ты, прав, не тебе решать, но я не удивлен тому, что ты потерял человеческую душу.- Мягко произнес Бог - Люди слабые по своей натуре существа, но в этом их и прелесть. – Я молчал, а он продолжил,- Я знаю, что сейчас тебе грустно и это грусть поглощает тебя, ты в глубине себя винишь себя, в том, что произошло, такое ощущают почти все Ангелы - хранители, когда теряют душу, но намного хуже, терять человека, когда человеческая оболочка умирает и ты понимаешь, что вот, она душа, которую ты отведешь в Чистилище, где расстанешься с ней навсегда. Ведь не
все люди умирают молодыми и не все теряют души в 18 лет, чем дольше общаешься с душой, тем больше привязываешься к ней, поэтому так больно забыть её.- Сказав, это он замолчал, я тоже молчал. Он и вправду описал это ощущение, что сейчас растекалось внутри меня, он был прав, я привязался к Елизавете, ведь, как же иначе, когда видишь не оболочку, а начинку?
-Ступай, Серафим.- Перервал Бог затянувшееся молчание.- Отдохни, а дальше мы поговорим с тобой. «О чем?»- Хотелось мне спросить, но я вовремя себя остановил. Кивнув головой в ответ, я вышел из залы, двери тихо закрылись за моей спиной.
Я прошел к Райскому саду, к своему, любимому месту, за 18 лет оно не изменилось, но мне показалось, что сад стал больше, в нем появилось много нового, но это не удивило меня, я подумал «Наверно у каждой души, есть свое любимое место, в это саду». Я думал, о том, что сказал Иисус, но что-то неясно, помимо этой охвативший меня грусти, от потери, терзало меня. Мне все казалось, что он не договаривает чего-то, я не мог понять чего. Но вот, я вернулся к той мысли, что прошла так мельком, еще тогда в зале «Но разве о такой Райской жизни я не то что мечтал, а думал, когда выбрал путь в «Рай», а не «Перерождение»?» И я признался сам себе, что нет. Меня используют, я это знал. Но меня интересовало другое, а другие, души, что тоже попадали сюда, как они жили, им тоже предоставляли выбор, из трех, км, профессий, они тоже служат на благо? И вскоре я нашел ответ на этот вопрос, оказалось, что, нет, не все служат на благо, не все охраняют чужие души и не все защищают, кто-то просто отдыхает после смерти. Это не разозлило меня и не обидело, это привело в смятение и мне захотелось знать почему? Почему мне этого не дали, не позволили? Почему Он мне не сказал?
Dolt75 (22-го, 50 лет)
