Он нужен.
Он нужен. Сейчас. Прямо сейчас. Я не могу без него. Он нужен мне как рыбе - вода, человеку - воздух, эмокиду - ipod… Я сейчас полезу на стенку от безысходности. Я так не могу!!! И мне плевать на всех новеньких! И на стареньких тем более! И на учителку с охапкой цветов! И на всё это первое сентября! К чертям собачьим эту школу!!! Как вот эта старая мымра может мне втирать про какого-то новенького мальчика, когда мне МОЙ мальчик нужен!!! Причём позарез! Андрей… Всего три дня. Нет, этот подонок всю жизнь мою с ног на голову поставил! И даже не попрощался… Эй! Почему у меня щеки мокрые? Я же не могу плакать! Плакать… Да. Мне надо где-то выплакаться, а иначе я правда на стенку полезу!!!
Он сейчас за сотни километров. И его НИКАК нельзя доставить сюда. Прямо сейчас. Клянусь, если бы он сейчас появился, я первым делом бы его хорошенько по щекам отхлестала! А потом… А потом лучше занавес, поскольку все эти мои расфуфыренные однокласснички вряд ли выдержат смотреть, как он стягивает с меня штаны! О боже, куда несутся мои мысли?! Я БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ ПОЕДУ В ИСПАНИЮ!!! И никогда не забуду эту поездку… Неделя скучных пляжей с лихвой окупалась тремя днями ливней, перемежаемых безумной любовью двух 15-летних подростков… Или может наоборот – три дня любви, перемежаемой ливнями? Скорее всего так и есть…
...
- Маш, ну тут же безумно скучно!
- Даш, не ной, а? Ну тут пляж, песочек, море, весело! – Машка реально думала, что мне понравится целый день торчать у воды, изредка всё-таки погружаясь в тёплые волны.
За прошедшую неделю я успела 15 раз обгореть, облезть и опять начать обгорать. Пойти в тень к похотливо косившимся цыганоподобным чувакам, которые оказывается и есть испанцы, меня как-то не прельщало. Других русских я здесь не видела. Так что оставалось сидеть тут и медленно зажариваться!
Маша встала, чтобы в очередной раз на пять минут пропасть где-то меж прозрачных голубых волн. Я молча наблюдала за тем, как голова подруги постепенно зрительно уменьшается в размерах. Внезапно на мои уже порядком обгоревшие плечи легли чьи-то осторожные руки. Я обернулась, ожидая увидеть ещё одну смуглую физиономию с копной тёмных жестких волос. (Видимо местным нравились блондинки, так как к нам с Машкой частенько подходили испанцы с предложением где-нибудь перекусить). К счастью и моему огромному удивлению на меня смотрел блондинистый русский парень. То, что он русский, было написано у него на лице. Парень приветливо улыбался, в глазах проскальзывала искра, и его улыбка становилась всё больше похожа на заговорщицкую.
- Привет, я вижу, ты скучаешь! Давай убежим куда-нибудь? Меня лично начали порядком угнетать все эти пляжи и бесконечная жара. – Он говорил так, будто знает меня по крайней мере полжизни. Если бы это случилось где-нибудь в России, я бы ни за что никуда не пошла, но тут… И его глаза так блестели…
- Давай. Взаимно, насчет жары. А как ты сказал, тебя зовут?
- Андрей, - мы быстро уходили с пляжа, и я была неимоверно счастлива, что появился хоть кто-то интересный! – Я с Сахалина. А ты?
- Я Даша. С Абакана…
В общем, мы познакомились. Потом поели мороженого. Потом болтали. Потом пошли куда-то. И опять болтали. Потом вновь болтали. И болтали, болтали, болтали… Он оказался поклонником творчества американских панков SUM 41. Что ж, это лучше, чем Макsим – любимая певичка моего бывшего. К тому же он читал мою любимую «Одиссею капитана Блада». И неплохо знал английский. (Конечно, до меня далековато, но вполне прилично!) И вообще Андрей оказался классным парнем. Внешне немного напоминал барабанщика Tokio Hotel. Такой же милый. А глаза... Боже, ни у кого не было таких звездных, лучистых, игривых глаз!!! И длинных пушистых ресниц. И вздёрнутого курносого носа. И смеющихся губ.
За нашими бесконечными разговорами я и не заметила, что влюбилась. Но это было не всё, что я упустила из внимания. Полил дождь. Такая жара, и вдруг спасительные капли мелкого дождя. Он быстро залил мелкие погрешности в асфальте, превратив их в грандиозные лужи. Капли били меня по носу, и я слегка морщилась. Андрей поднял руку и стёр их тыльной стороной ладони. Вдруг на меня что-то нашло, я легонько хлопнула его по плечу и крикнула: «Догоняй!» Лужи счастливо принимали мои ноги, тщательно стараясь обдать меня как можно большим количеством брызг. Андрей бежал сзади и мне приходилось удирать с весёлыми визгами. Что ж, мне это не только нравилось, но и до поры до времени удавалось. Парень схватил меня за руку, но чтобы я не убежала, меня пришлось обнять. Руки у него были тёплые, в отличие от моего, порядком продрогшего, тела. А дальше – всё по законам жанра: взгляд, поцелуй... Только прогуляв, прообнимавшись, процеловавшись едва ли не до полуночи, до нас наконец дошло, что друзья наверняка волнуются и лучше бы нам разойтись.
...
Я постучала в номер. Дверь немедленно открылась, и я увидела разъярённую Машку. Она уже открыла рот, чтобы выдать тираду на тему того, что нельзя пропадать, ничего не сказав, но вдруг захлопнула челюсти и как-то подозрительно на меня посмотрела.
- Только не говори, что влюбилась в какого-нибудь местного! – она прищурила один глаз.
- Зачем в местного? Андрей – русский... - и я рухнула на кровать...
...
Ещё два дня я была в раю. Он любил, я любила. И плевать, что вокруг люди. Пусть эти испанские рожи знают, что бывает, когда влюбляются русские подростки! Им такого и не видать...
Кроме Андрея я не думала ни о чём. Забыла про Женю, который остался дома. Я была счастлива до крайности. До неприличия. До безобразия. Но счастье недолго длилось и рассыпалось в прах, когда на следующий день администратор в фойе сказала, что Андрей улетел ещё ночью. Тогда Машке пришлось много побегать в поисках старой доброй валерьянки.
...
…И почему он только уехал?
Чёрт, из-за этого подонка я проревела оставшиеся 4 дня. И реву сейчас.
- А это наш новенький, Андрей Рулев, приехал к нам с самого Сахалина!
Знакомое имя заставило меня вздрогнуть и поднять опущенную голову.
Эта блондинистая скотина шёл ко мне, не слушая учительницу. Подошёл. Присел рядом на корточки. Взял моё лицо, мокрое от слёз, в свои руки... и стал осыпать поцелуями.
- Сволочь... скотина... гад... я же... тебя... люблю... а ты... уехал... блин!- и наконец он умудрился таки заткнуть мне рот своими губами.=)
Atila (27-го, 29 лет)
