-= Клуб начинающих писателей и художников =-

- Котик, я дома.
Выдох. Волнуюсь подспудно. Но это волнение с лихвой перекрывается злостью. Старой, накопившейся за год без малого. Котик, говоришь? Сейчас я тебе устрою собачьи бои, посмотрим, кто из нас котик.
- Дорогой, я на кухне.
Да, блядь, я на кухне. С двумя высшими образованиями, стабильной работой и приличным заработком, я торчу на твоей гребаной кухне и готовлю тебе чертов ужин. Спрашивается, зачем? Да просто затем, чтобы семья была «как у всех», дом тоже «как у всех» и затем, чтобы не быть одной. Я боюсь одиночества, я вообще много чего боюсь, как оказалось. Ты, сука, умудрился за недолгое время показать мне это в красках. За что тебе отдельное человеческое спасибо. Но ощущение «хватит» созрело. И это свое «хватит» я затолкаю тебе в глотку так же, как ты заталкиваешь в мою свой, встающий ни шатко, ни валко, хрен. Где-то тут был красный перец. Щедрой рукой сыпем в гуляш, еще столько же в суп. Накрываем крышкой. Доводим до кипения. Внутри тоже накипело. И сейчас полезет через край. Выдыхаю, улыбаюсь. В прихожую, к тебе.
- Здравствуй, дорогой. Как прошел день?
Быстрый поцелуй в щеку, пока ты не присосался. Почему у тебя вечно мокрые губы? Может, ты имбецил, или это повышенное сверх всякой меры слюноотделение в честь меня? Да, я того стою. Нет, я не буду с этим мириться. Надоело.
То, что ты несешь в ответ на мой вопрос – отдельная статья. А еще от тебя самого тоже несет. Конечно, мужчинам нужно иногда расслабляться в компании друзей и бутылки водки. Только вот, меня уже достала собственная лояльность. Спокойно. Вдох-выдох. Чтобы ничего не заподозрил. Игривый взмах полой халатика, разворот на сто восемьдесят.
- Переодевайся, все уже готово.
Раскладываю ужин по тарелкам. Режу хлеб. Представляю, как всажу этот нож тебе в живот и проверну. Непременно проверну.
Ты заваливаешься на кухню и обнимаешь со спины. Я ненавижу, когда подходят сзади. Кстати, когда трахают сзади, я тоже ненавижу.
- К черту ужин, котик. Я хочу тебя.
Влажный, пьяный шепот на ухо. Меня сейчас стошнит. А ты уже шаришь руками под халатом. Я сейчас развернусь и завизжу, чтобы ты не трогал мой зад. Нет, не завизжу. Месть должна быть холодной, только тогда она будет достаточно сладкой.
- Пойдем, дорогой, не на кухне же…
Именно на кухне, пригнув меня к разделочному столу. Так, что нож маячит перед самым носом. Исправно симулирую пять оргазмов, потому что ты любишь, когда кончают многократно…
Черт, а это уже больно. Без подготовки, по сухому. Это всегда так и это всегда больно. Сначала я собиралась с тобой поговорить. О том, что у женщины нет простаты… Что от одного того, что тебя дерут в зад как попало, никакого «анального оргазма» не случится. Тогда ты явился пьяным в доску, и никакого разговора не вышло. Потом я пыталась заставить тебя кончать быстрей. Но ни моя мантра-заклинание «кончай, сука, скорее», ни то, что сжимала я тебя изо всех сил, ни даже идеально сыгранный восторг - не помогали.
От того, что сегодня это закончится, сладко кружится голова и замирает где-то под ложечкой. Мне похрен, что скажет общественность. Я повзрослела и поумнела за это время. Свои желания – вот что главное.
Кончаем? Судя по хрипу за спиной – да. Ура, наконец-то. Теперь еще пара традиционных мокрых поцелуев. Я угадала? О да, угадала. Я всегда знаю, что ты будешь делать в следующий момент. Рассказы о том, как ты меня любишь, признания, подарки – ты не смог удивить меня ни разу за все время нашего знакомства. Удивительно другое. Как ты умудрился покорить мою мать до такой степени, что я услышала ультиматум «или ты с ним, или я тебя видеть не желаю»? В ванную нельзя. Я же должна быть в восторге от того, что все болит и щемит, и что по бедру стекает твоя чертова сперма, иначе ты заподозришь неладное, а оно нам не надо.
- Что у нас тут?
Суешь нос в тарелку. Еда, бля.
- Садись, милый, тут суп, а потом – твой любимый гуляш, сейчас салатик заправлю только.
Сервировка, как обычно, по высшему разряду. Еще один взмах подолом халатика. Я ненавижу красный, ты знаешь? Какого хрена все белье и домашняя одежда, что ты мне купил, этого ужасно-вульгарного красного цвета? Еще и щебечу как соловейка. Адское зрелище. Любая из моих девочек, увидь такое, бежала бы от меня со всех ног. Они не дуры, они понимают, когда я зла, когда я очень зла, а когда готова на убийство. Ты – тупое быдло. Ты не понимаешь.
- Хочешь, я тебя покормлю?
Приземление на колени – уже отработанный прием. Ты это любишь. Я ненавижу. Это само собой разумеется – подобное несовпадение. Полная ложка огненного варева, читай, кулинарного шедевра. Жри, дорогой.
О, какие глаза. Они у тебя и так навыкате, а сейчас еще слезятся, когда ты хрипишь, кашляешь и пытаешься вдохнуть. Хорошо, что я вовремя отскочила. Ты не снисходишь до того, чтобы сплюнуть в салфетку. Быдло не знает, что такое манеры, по крайней мере, дома – так точно. Багровеешь просто на глазах. А вот тебе этот гребаный цвет к лицу, весьма. Щеки начинают отдавать легкой синевой. А я стою и наблюдаю. Наконец, вдыхаешь, хрипишь что-то насчет воды… Ага, как же, разбежалась.
Улыбаюсь, в кои-то веки, искренне. Мне весело. Это кураж. И легкость. А еще ты наконец-то пойдешь на хрен.
Хлопаю дверью на кухню так, что вылетает витражное стекло. Переодеваюсь пока ты шебуршишься. Да, стаканы таинственным образом исчезли. Пей хоть из унитаза. Меня это не касается. Выхожу к тебе уже одетая и с собранным чемоданом.
- Знаешь, дорогой, - яду, что сейчас выплескивается, хватит на десятерых, потому что накипело. Я ведь уже упоминала об этом? – кажется мне, ничего у нас с тобой не получится.
- Сука, - голос как не твой, оно и понятно. Да и обороты подобные я от тебя слышу впервые. – Куда ты от меня денешься?
Улыбаюсь. Я пока не знаю. Но оно меня и не волнует особо. Снизу перезванивают. Такси уже тут.
- Счастливо оставаться, милый. – Невозможно удержаться, чтобы не заехать тебе носком по яйцам. И ключи роняю рядом на пол со звоном. – Пока-пока.
Выдыхаю и закуриваю уже в машине. Улыбаюсь под развеселый рок-н-ролл и говорю водителю сделать погромче. Что-то мне подсказывает, совершенно точно, что все будет хорошо.