-= Клуб начинающих писателей и художников =-

   Стрелки тикали и тикали… Они раздражали. Или нет? Непонятно, чувства притупились, а красные воспаленные глаза цвета ореха прожигали точку на обоях цвета крови. Когда-то здесь и правда была кровь. Кровь проституток, кровь слуг, кровь приспешников и предателей, кровь его жены и её матери.

   Но было уже все равно. Было уже на все наплевать.

   Она слышала его, она чувствовала его.

   Своего пса.

   Ощущение реальности все больше и больше покидали молодое тело. Тяжелое прерывистое дыхание отдавалось в комнате, наполняя пространство, каждую щель, каждое отверстие. Она знала, это когда-нибудь случится. Пес найдет себе нового хозяина и, перегрызя все цепи, убежит к другому.

   К другой.

   Но разум не мог этого вынести, он все отрицал. Как жена отрицает предательство мужа.

   Хотелось бежать от этих ощущений, забиться в угол и все забыть, начать все заново. Но уже ничего не будет как прежде. Она не забудет его. Это просто невозможно.

   Она уже знает наперед: пес уйдет, оставив ей воспоминания и ту нескончаемую боль. Он вырвет часть её души с мясом и даже не заметит. Она будет извиваться в агонии, истекать кровью и медленно умирать. А он – счастливый и влюбленный – жить, вдыхать жизнь, как что-то само собой разумеющееся. А как же её любовь?

   Знакомый запах ударил в ноздри. Запах пота, крови и сырой земли. Он шел к ней, чтобы уйти от неё. Он снова сражался за неё, чтобы буквально через два дня сражаться за другую.

   Её пес.

   Её слуга.

   Девушка хотела встать, но ноги словно отяжелели, звон отдавался в висках.

  Дверь открылась, и тесную комнату озарил свет, на девушку упала тень. Она не поднимала головы, не хотелось сейчас смотреть на него. Но он на неё смотрел. Пристально, выжидающе… Виновато.

  - Ирина…- он уже знает о том, что она в курсе. В курсе того, что он уходит от своей хозяйки. От той, которая все эти двенадцать лет принимала его. Убийцу. Хищника. Пса.

  - Не томи,- голос девушки был хриплым, темно-русые мелированные волосы до плеч чуть подрагивали на зловонном воздухе.- Говори все что хотел и…

  Больно.

  Ей больно.

  Нечем дышать.

  -… и уходи,- голос не сорвался. Нет, она сильная. Она выдержит. Ей никто не нужен. Одинокая сучка. Она всегда была такой.

  Он смотрит на неё. Внимательно, изучающе.

  Она не дрожит. Она не посмотрит. А он ждет, когда она поднимет на него свои глаза.

  Но он не знает, если она поднимет – умрет. И убьет его своими руками, чтобы он никому не достался. Она не посмотрит.

  - Я влюбился,- бесчувственный тон. Она дрогнула. Вот оно. Он схватил её за душу своими острыми когтями и потянул за тонкую плоть. Она натянулась. Вот-вот разорвется.

  - И что ты хочешь?- но Ирина уже знала ответ. Все таки, пока он её пес.

  - Твоего благословения.

  Когти застыли. Её ход. Её решение. Но ведь она и так все решила.

  А он? Он знает об этом?

  Нет. Иначе бы не спрашивал.

  Опущенные ресницы задрожали, и Ира, наконец, взглянула на своего мучителя. Он стоял в дверном проеме, его зеленые глаза смотрели выжидающе, темно-каштановые волосы, отросшие, торчали во все стороны, на них и на белой майке засохла кровь.

  И ошейник.

  Черный лаковый ошейник обвивал его шею, как голодная скользкая змея. Он приковывал внимание больше всего. Ошейник заставлял понимать – мы все чьи-то рабы.

   Ира резко встала. Слишком резко. Перед глазами все поплыло, но она устояла. Осторожные шаги, она уже стоит перед ним. Два зеленых свечения прожигали девушку насквозь, а в её голове уже звучал разговор из прошлого.

«- На что ты готов ради меня?

- Я готов убить.»

   Ирина обхватила тонкими руками ошейник. На лице парня отразилось непонимание и страх. Он снимал с себя ошейник сам. Это было жутко больно. И сейчас будет больно.

   Морально подготовившись, Пес тяжело вздохнул, но острые шипы, которые впивались в его шею с внутренней стороны ошейника вышли безболезненно, оставляя после себя только кровавые следы. Но и они исчезли. Их стерла нежная тонкая рука девушки, которая была для парня всем буквально Богиней!

   Но так было раньше.

   Прикосновение Хозяйки в районе ноющей шеи вызвало у него невообразимое удовольствие. Он открыл глаза и посмотрел на Ирину.

   На её спину.

   Она уже отвернулась и, теребя ошейник в руках, направлялась к кровати.

    - Надеюсь,- пробормотала она, отбрасывая одеяло в сторону.- ты не сорвешься. Это будет не очень хорошо для твоей… любимой.

    - Ира…- прошептал брюнет, услышав в голосе девушки обиду.

    - Прошу тебя, Андрей, иди!- не выдержала она, но все равно не оборачиваясь. Так будет ещё больнее. Она тогда его не отпустит.

    Андрей… Хозяйка редко называла его по имени. Так уж получилось. Он тоже редко обращался к ней «Ирина». Когда они были ещё совсем маленькими, то назывались только на «ты» или «дура», «дурак». Потом, став постарше, он на «Вы», а она его на «ты». Парень стал понимать свое положение в жизни «Госпожи» лучше. Но Ира никогда не относилась к нему, как к рабу. Поэтому, вскоре все встало на место. И разве от этого легче?

    Андрей грустно посмотрел на хрупкие плечики девушки. Как хотелось просто приникнуть к ним губами на прощанье, он всегда об этом мечтал. Но тогда ему будет больнее уходить, поэтому он лишь усмехнулся, горько, болезненно, а потом повернулся и вышел из комнаты.

    - Прощай,- осталось в комнате, но вскоре и это эхо заглушили девичьи рыдания, которые никто не услышит.