Макс кивнул.
По мере того, как рассказ этой хорошенькой «блондинки» близился к финалу, его отношение к ней естественным образом менялось. Да, он был потрясен ее прошлым, ее случаем, но больше всего – ее выводом. Жизнь как дыхание… Этот образ глубоко запал в душу. Неожиданно тяжелый и объемный, он вытеснил из нее эйфорию недавно изведанной легкости бытия. Но он не вернул и привычную депрессию и апатию. Просто заполнил всего Макса каким-то новым переживанием, истинная ценность которого должна была еще созреть. А это требовало времени.
Не сейчас, не сразу… Но Макс предчувствовал, что очень скоро и он сам, так же как Ева в свое время, развернет жизнь к себе лицом. Точнее наоборот – развернет себя к жизни лицом… Сейчас же им овладело почти-понимание, почти-выход, почти…
- Макс! Да отомри ж ты! – шутливый, но чувствительный тычок маленького женского кулачка в локоть заставил выплыть из глубины себя на поверхность.
Ева выбила у него из-под щеки руку и захихикала.
- Извини, задумался… - Макс дернул уголком губ в ответной немного смущенной улыбке. - Как-то это всё… невероятно. На сказку похоже… Вся эта поездка и ты, и эта твоя история… И ночь эта…
Ева закатила глазки и всплеснула руками:
- Всё понятно! Макс, не зависай только, ладно. Пойдем лучше прогуляемся. Тут в паре кварталов отсюда есть небольшой парк с ледяными скульптурами. Ты там был?
Макс попытался припомнить, где тут рядом такой парк, но, увы. Он пожал плечами:
- Нет, не был. И вряд ли видел, хотя…
- Тогда пойдем! – и Ева решительно встала и оправила на себе платье. – Встречаемся через полчаса в холле!
И не дождавшись ответа, она побежала собираться.
Макс еще немного посидел, чувствуя себя все-таки как-то странно. Рассказ Евы до сих пор переваривался в его сознании, чувства пребывали в смятении. Было бы словно и «тяжело» отчего-то, но и как-то одновременно необъяснимо просто и «легко»… Хотелось ли ему идти гулять с этой девушкой? И да, и… нет. Он бы еще с удовольствием посидел за этим столиком. Один. Не двигаясь, просто глядя в окно на белые горки из снега. Не думая, ничего не решая и не делая. Просто слушая свое дыхание…
Еще Максу казалось, что их с Евой встреча «исчерпана». Что еще вчера, когда он злился на нее у ресепшена за влечение, которое тянуло их друг к другу словно магнитом, и настаивал на «точке», никакой точки между ними быть не могло. Как не могло ее быть и далее – вечером и уж тем более ночью. Но после истории… Словно бы она стала логическим завершением их странных отношений. В прошлом у Макса было достаточно коротких просто-романов с просто-девушками, которые заканчивались всегда одинаково – магнит вдруг переставал работать. И с этой точки зрения, сейчас было то же самое. Но с другой стороны… Ева совершенно не походила ни на одну из тех «просто-девушек». Ну, разве что первым впечатлением. Белой шубкой, модными сапожками и манерой общения «блондинки». Но вот только эта простота была совсем другой природы… Как оказалось.
По сути, «по-честному», такая девушка – настоящее сокровище. И ночью ему с ней было просто великолепно, да и вообще… Рядом с ней просто не может быть по-другому! Почему же не она… Не она, а другая (совершенно не знакомая ему) заняла ту часть его сердца, где живут такие странные состояния, как «всегда», «навечно», «до гроба», «на всю жизнь»? Как странно…
Макс не понимал своих чувств. Вернее – не принимал и пытался с ними поспорить. Ведь Ева ему очень нравилась, а после ее истории, он вообще посмотрел на нее другими глазами. Сознание, разум, «здравый смысл» были всеми руками за нее, но… Магия, притяжение, сводящее с ума влечение к ней, этим утром куда-то исчезли. Словно растворилось… Ева, красивая, идеальная, понимающая его и принимающая его болезнь, не прижилась, тем не менее, в его сердце! Любил он по-прежнему Марию. Марию, которая об этом даже не знала, которая не известно еще как сама к нему относится после их стычки в магазине… Которая…
Мысли о рыжей девушке из окне напротив растревожили похороненную где-то в глубине души тоску по ней. Макс невольно вздрогнул, после долгого перерыва снова ощущая в себе потребность увидеть и дотронуться. Ничем не мотивированную, не убиваемую немую потребность. В вычищенной от апатии душе, теперь она звучала совершенно по-новому. Требовательно. Даже агрессивно. Она не видела больше ни малейшей преграды и едва ли не тащила в аэрокассы за билетом на ближайший рейс домой.
Макс с трудом заставил себя собраться с мыслями и вернуться в «здесь и сейчас». Напомнил самому себе о незаконченном проекте, об Анне, которая должна была прилететь на следующей неделе и, собственно, о Еве. Ведь он не сказал ей «нет».
И не скажет. По крайней мере, сегодня точно не скажет. Они пойдут гулять, куда она захочет. И вообще, пусть будет все, как она захочет, до тех пор, пока это возможно. Пусть эта будет его благодарность ей. За встречу, за ночь, за историю… За жизнь. За ее необычное, но такое нужное именно ему, почти-понимание.
Соорудив, таким образом, в своей душе некое подобие «сердечного консенсуса», Макс все-таки пошел одеваться. И уже через пятнадцать минут был внизу – в холле гостиницы.
Ева не заставила себя долго ждать. Вскоре он услышал уже знакомую дробь каблучков и в следующее мгновение в его спину ткнулось что-то теплое и мягкое, а грудь оплели миниатюрные женские пальчики.
- Пойдем?
Макс обернулся и был награжден за это коротким поцелуем в легком облаке ванильного парфюма.
- Веди, - он улыбнулся. Немного скованно. Да, притяжение пропало. То самое, необъяснимо-сильное. Поэтому поцелуй вышел с его стороны просто-нежный и благодарный, без вчерашнего «магнита».
Ева не могла не уловить его благотворительный привкус. Она коротко взглянула Максу в лицо изучающе-вопросительным взглядом, но ничего не сказала. Просто нырнула ручкой под его локоть, ловко натянув на руки пуховые варежки.
И они вышли на улицу.
***
Серый город действительно преобразился. Ева упросила Макса пойти по длинной аллее, по обеим сторонам которой росли невысокие раскидистые деревья неизвестной породы. Еще вчера они были – просто всклокоченные черные веники, выстроившиеся в два ряда, а теперь превратились в причудливые арки, сплетаясь над головами прохожих кружевом заснеженных ветвей, нависая над ними пушистыми куполами нетронутых ветром снежных шапок.
Под ногами негромко скрипел, переливаясь и искрясь, снег. Изредка доносились со стороны дороги звуки проносящихся редких машин и вгрызающихся в сугробы широких лопат – китайцы сноровисто чистили тротуары… Но весь этот шум совершенно не колебал трогательного безмолвия, которое поселилось в этой уютной длинной аллее, заботливо укрытое белым ажуром зимы.
Ева вопреки обыкновению молчала. Легко ступая по еще не совсем утоптанному насту, она прижималась к плечу Макса, глядя куда-то вниз, то ли на носочки сапожек, то ли на искорки на снегу. Макс бросал на нее то и дело короткие взгляды. Но она так и не подняла на него глаз, прикрываясь длинными опущенными ресницами.
Она его опять удивляла собой. Только на этот раз у его чувства удивления был горький привкус понимания. Макс отчетливо улавливал настроение девушки, потому что она его особо и не скрывала. Не маскировала под фальшивую живость. Она шла и грустила, обнимая его руку маленькими варежками. Мех на белой шапочке колыхался в такт ее шагов над ее хорошеньким личиком, которое сейчас словно пряталось под ним от его взглядов.
И это молчаливое неспешное шествие под ручку под куполом снежно-белой вязи в конце-концов стало для Макса таким же красноречивым, как то самое молчание… В тот самый вечер. Когда его угораздило зацепить взглядом окно напротив и увидеть в нем Марию. Такое же красноречивое молчание обнимало сейчас его руку. Витало в воздухе, окутывало, покалывая сердце виной тем сильнее, чем дольше оно длилось.
«Неужели она ко мне настолько неравнодушна?» - эта мысль-вопрос все чаще возникала в сознании Макса, хотя он не нуждался в ней – две женские ручки в варежках так сжимали его руку, что объяснений не требовалось.
Ева что-то чувствовала к нему, все-таки. Это что-то было не взаимно… И эту не взаимность она чувствовала тоже. И вот теперь шла и мучила Макса этим не высказанным «мне все ясно». А Макс не знал, как утешить ее, потому что… она ведь действительно правильно всё чувствовала.
Он бы хотел, чтобы было иначе. Знал – не возможно, место занято другой, но… Видеть печальной Еву он не желал. Ведь так нелепо: прекрасная погода, красивая аллея и со стороны они, наверное, смотрятся влюбленной парочкой. Идеально друг другу подходят внешне…
А на самом деле… Прогулка-прощание. И эта аллея – суть весь их недолгий «совместный путь», пропитанный печалью той, которой он теперь многим обязан. Которой он безмерно благодарен… Никогда в жизни до этого случая с ним не происходило таких удручающих несовпадений в отношениях с женщинами. Это всегда были легкие просто-встречи и обоюдные просто-расставания…
Макс безотчетно накрыл широкой ладонью две маленькие варежки, утонувшие в складках рукава его куртки. Он не знал, что хотел передать через это прикосновение Еве, он уже вообще был близок к тому, чтобы остановиться, развернуть ее к себе, заглянуть в глаза.
Но всего этого делать не пришлось. Почувствовав его руку, Ева встрепенулась и сама подняла на него взгляд. И… улыбнулась. Он еще никогда не видел у нее такой тихой «понимающей» улыбки. Она совершенно преобразила ее. Перед ним больше не было никакой девочки-блондинки. Серые глаза в обрамлении пушистых ресниц своим спокойно-печальным взглядом проникали так глубоко, что становилось больно. Нестерпимо больно от чужого переживания и от чувства собственного бессилия изменить его «минус» на «плюс».
Макс невольно задержал дыхание, застывая под этим взглядом, словно током ударенный:
- Ева…
Но девушка отрицательно покачала головой, и искорка привычной игривости внезапно блеснула в уголке глаза крохотным хрусталиком. И тут же обернулась слезинкой. Скатившись по щеке, она упала Максу на сердце. Обожгла…
Макс и подумать не мог, что молчание может быть таким красноречивым. И что чужая печать может так глубоко проникать в сердце. Он глубоко вздохнул, безотчетно протянув к девушке руки:
- Ева… Я… - он не знал, что ей сказать. Утешения для нее у него не было никакого.
- Макс, ты мне, правда, очень понравился, - просто сказала Ева и погладила его по щеке теплой ладонью, сняв с руки варежку. – Не убивайся ты так… Просто позволь мне погрустить немного, ладно?
Господи, она же его еще и утешала… Это было не постижимо! Не правильно! Как-то нереально вообще…
- Ева, прости меня…
Девушка тихонько рассмеялась, надела обратно варежку и нырнула снова под его руку:
- Макс, какой ты все-таки смешной… Прости себя лучше сам. За то, что любишь другую. Поверь мне, это достойно прощения…
Макс опешил и в изумлении посмотрел на нее:
- Как ты догадалась?!
- Женская интуиция, - и Ева вдруг подмигнула ему сквозь слезы, - Макс, перестань делать такое лицо! Не надо. Я еще не влюбилась в тебя по уши и к тому же через неделю улетаю обратно, домой. Ты ни в чем не виноват. Просто так совпало…
- Точнее, НЕ совпало, - угрюмо буркнул себе под нос Макс.
- Ну, или не совпало… Пойдем, уже недалеко…
И она потащила его за собой.
- Ева, зачем мы тогда вообще куда-то идем?
- Не куда-то, а в парк ледяных скульптур… А зачем? Глупый вопрос. Потому что там очень красиво сейчас!
- Но тебе же…
- Макс! Пусть та самая «точка», которой ты мне вчера угрожал в холле, будет не только своевременной, но еще и красивой, ладно? – и она улыбнулась. – Сегодня я все еще с тобой, хорошо?
Печаль, улыбка, влажный взгляд... Глаза, в которые он просто не может смотреть…
- Хорошо, но ты… уверена?
Вместо ответа Ева ускорила шаг, крепче вцепившись в его руку. До небольшого парка они в итоге едва ли не добежали.
ссылка на продолжение Глава 15. Прогулка
предыдущие главы:
Глава 1. Знакомство Глава 2. Громкое молчание Глава 3. Столкновение Глава 4. Решение Глава 5. Ева
Глава 6. Прибытие Глава 7. Встреча Глава 8. Ясность Глава 9. Нужна Глава 10. Рассказ
Глава 11. Дыхание Глава 12. Новый Макс Глава 13. Небанальный взгляд
AlanLecter (17-го, 28 лет)
