-= Клуб начинающих писателей и художников =-

      –  Я слышала, он симпатичный, – девушка пару раз мазнула губы помадой и повернулась к подруге. – Ну как?

      –  Богиня, – не глядя отозвалась та. – Знаешь, не думаю, что это…

      –  Ой, да ладно, не начинай. Призва-ание, через трупы к звездам… Да кому это вообще интересно?

      –  Мне.

      –  Вот поэтому у тебя и нет парня. Пойдем, а то опоздаем. Не хочу произвести плохое впечатление в первый же день, – она одернула кофточку.

      –  Вот поэтому у тебя и нет парня, – буркнула подруга, выходя за ней.

      Шумная человеческая гусеница тянулась от основного здания университета к маленькому полуподвалу, находящемуся в квартале от него. Под ногами внезапно возникали лужи, радостно бросавшиеся брызгами на недовольных студентов, сверху сыпал дождь вперемешку со снежной крупой.

      –  Ну и какого мы должны таскаться туда-сюда? Только грязь разводить… – проворчал кто-то. Его поддержал нестройный хор голосов. После «экватора» учиться не хотелось…

      –  А ты куда собрался без практики? Да и в суд-меде, говорят, классный препод. От старшаков слышал, там ванна с формалином и в ней органы. Наугад достаешь и рассказываешь…

      –  Не вуз, а Форт Боярд, б**дь, – отозвался все тот же недовольный.

      Прибыв на место, гусеница обернулась белой куколкой и уже не так резво поползла в сам зал. Там их ждал высокий мужчина, с первого взгляда производивший неизгладимое впечатление: крепкое сложение вкупе с изящными нервными руками, сумрачное лицо, взгляд исподлобья – он напоминал Мефистофеля. Пока прибывшие заинтересованно оглядывали его с головы до ног, врач рассматривал бирки на трупах и, очевидно, выбрав наилучший вариант, сдернул простыню.

      –  Добрый день, – глухо и будто с усилием проговорил он. – Сегодня вы впервые пришли на практику… А, впрочем, вы и сами это прекрасно знаете. Начнем.

      Несколько ошарашенные таким развитием событий, студенты сгрудились вокруг стола.

      Анатом провел скальпелем по синему шву – мелькнул подкожный жир, белая линия сухожилия, внутренности. Некоторые попятились, отдавив ноги стоящим сзади, кто-то подался вперед. Взорам любопытствующих предстали кишки и странный бурдюк рядом, в котором с трудом узнавался желудок.

      Мужчина ткнул окровавленным пальцем в ближайшего студента.

      –  Что видите?

      –  Я… язву… – заикаясь, пробормотал он.

      –  Замечательно. Кто ещё так считает?

      Несколько рук неуверенно поднялись.

      –  Можете с чистой душой выметаться отсюда. Вот это, – он замерил дыру и показал раскрытую ладонь. – Язва?

     –  Разрыв желудка? – тихо предположил другой.

     –  Верно. А вы – да, вы все – уходите, давайте. Итак, следующий вопрос…

***

      Студенты курили в «предбаннике». Кто не курил – на корточках сидел у стены, перечитывая конспекты  и изредка сдувая летевший на страницы пепел.

      –  Ха-ха, – девушка выбросила сигарету. – И ты, Брут! Тебя-то за что?

      –  Не опознала селезенку…

      –  Зверюга, – она покачала головой.

      –  Нет-нет, все правильно… Я бы так же поступила. Кстати, а ты почему здесь торчишь? И все вы?

      Третьекурсники переглянулись.

***

      В ординаторской горел свет. На крытом клеёнкой столе стоял термос, чайник из костяного фарфора и такая же чашка, полная ароматного напитка.

      –  Опять всех студентов разогнал? – спросил вошедший врач, глядя на коллегу, флегматично растиравшего руки. – Бр-р, холодрыга!

      –  Как будто я виноват, что они все поголовно идиоты. Захотят – будут знать. В медицине не место слабакам и бездарям.

      –  Все-таки это слишком. Ты видел, как девчонки на тебя глазели? Как на божество. Был бы я в таком цветнике, времени бы зря не терял.

      Анатом подул на чай, сделал глоток, посмаковал и, прикрыв глаза, произнес:

     –  Ну и м**ак.