…Батька Махно не то, чтобы не любил большевиков. Скорее – это они его не любили, а он все же считал их своими союзниками и надеялся, что они одумаются и начнут учитывать интересы повстанческой армии и революционного крестьянства. Мне вспоминается интересный разговор Батьки с одним из большевиков.
Осенью 1919г. мы заняли город Екатеринослав. Наш прорыв из-под Умани стал полной неожиданностью – как для белых, так и для красных. Пока слащевцы возились с Петлюрой, а красные, опасаясь прорыва деникинцев на Москву, пытались исправить положение на фронте, мы преспокойно начали строить бесклассовое общество, о котором так мечтал Нестор Иванович. Как раз в ту пору, в занятом нами городе, орудовало немалое большевистское подполье, и как только они узнали о наших успехах, их руководство незамедлительно направило к нам своего делегата. Цель большевиков была очевидна: они хотели свободной пропаганды своих революционных идей.
Не прошло и дня как мы взяли город, к нам в штаб армии, который находился в одном из административных зданий города, явился человек, одетый как простой рабочий: черная куртка из толстой грубой ткани, рабочая кепка, темные штаны, заправленные в кирзовые сапоги. На вид ему было лет пятьдесят.
- Здравья желаю, товарищ Махно, - произнес он, заходя к нам в кабинет.
- Здравствуйте, товарищ.
Махно вопросительно посмотрел на гостя, протягивая ему руку.
- Середа Иван Петрович, - представился он, пожав руку батьке, - Представитель местного большевистского подполья.
Большевик повернулся ко мне.
- Виктор Белаш, - представился я, - начальник штаба армии.
Он пожал мне руку.
- Ну, так проходите, товарищ, присаживайтесь, - Махно вежливо указал на стул. - И что же вас привело к нам? - поинтересовался Батька, усаживаясь за стол прямо напротив большевика.
Гость присел и, сняв кепку, заговорил.
- Прежде всего, товарищ Махно, от имени всего нашего подполья хочу поздравить вас и вашу армию с такой крупной победой. Мы очень рады, что революция все-таки пробивает себе пути и победа не за горами.
- Что ж… Спасибо за поддержку, товарищ Середа, - с улыбкой ответил Нестор.
- Хотим мы, уважаемый батька Махно, наладить, так сказать, революционную деятельность…
- Пропаганда своих идей? - поинтересовался Махно.
- Именно. А то белые половину наших в тюрьмы посадили. Заводы отдали в частные руки. Совсем житья не дают.
- Добро, - Махно откинулся на спинку стула, - Рассказывайте про ваши революционные идеи. А то пока мы с белыми да немцами рубались, не было у меня времени изучить вашу большевистскую идеологию. Хочу понять, в чем же все-таки наши с вами отличия.
- Дело серьезное, уважаю вашу любознательность, - с улыбкой на лице ответил большевик. - Может у вас какие-то конкретные вопросы есть, так вы задавайте.
- Доводилось мне, товарищ Середа, беседовать с одним из ваших. Было это лет 5-6 назад. В ту пору, я отбывал срок в бутырской тюрьме. Имя не припомню, но из разговора с ним я примерно понял что, вы убеждены в том, что материя вечна, так?
- Абсолютно правильно, - со значением ответил большевик.
- И вот, исходя из этого, - продолжал Нестор, - вся ваша идея и строится. Вот хотелось бы в деталях всю эту самую идею понять.
- Хорошо, - гостю явно понравился вопрос батьки. Он прищурил свои серые глаза, от чего стал похож на человека, который собирается открыть страшную тайну. - А не боитесь ли вы, товарищ Махно, что, когда я вам расскажу то, о чем вы спрашиваете, вы станете большевиком?
Нестор рассмеялся и проговорил:
- Товарищ большевик, не будьте так наивны. Хлопцы не просто так меня батькой назначили, не за красивые глаза. Рассказывайте свою идеологию, а там видно будет, кто из нас поменяет взгляды.
- Добро, - начал с уверенностью Середа, - сами напросились.
Он сделал несколько глубоких затяжек и, потушив папиросу, заговорил:
- На счет материи вы совершенно верно сказали, что она вечна и теория о том, что ее якобы кто-то создал, не есть правда. Наука, батенька, на месте не стоит. «Происхождение видов» - это вам не шашкой махать. И теория эволюции - уже давно не теория, а вполне доказанная аксиома. Развитие материи происходит в независимости от желания людей. Это закон природы. Человечество, как часть этой самой материи, развивается вместе с природой и никто не в состоянии это остановить. В вкратце это выглядит примерно так: из неживой материи произошла живая, то есть миллионы лет назад, при определенных условиях возникла первая живая клетка. Затем вторая, потом они стали размножаться и развиваясь, перешли в более сложные организмы, то бишь из одноклеточных в многоклеточные. В общем, эволюция - это есть развитие материи, и благодаря этому появилось человечество. Мы по сути, такая же материя, как и, например горы, камни, вода, только мы имеем несколько другую форму этой материи и по причине определенных законов природы, мы - живые. Далее… - большевик сделал паузу, как будто что-то вспоминал. - Перейдем непосредственно к революции. Взаимоотношения людей строятся на основе экономики. Например, в первобытнообщинном строе нашим предкам приходилось выживать, и для того что бы добыть себе пищу, необходимо было сплачиваться в коллектив. Для того что бы, например, забить мамонта. Так и появилось разделение труда, а это уже экономика. Опять же, с развитием человеческого разума, совершенствовались и орудия труда, по этой причине развивалась и экономика, и соответственно, общество в целом.
- Не могу связать одно с другим,- перебил Махно, - При чем тут революция?
- То-то и оно, товарищ Махно. Повторюсь - это вам не шашкой махать. - Середа явно чувствовал себя на высоте. - Например, при феодальном строе, орудием труда был топор, то есть то, что сродни топору, то, что делалось из железа. И получалось так, что те вещи, которые производились с помощью таких орудий труда, и определяли систему взаимоотношений в обществе. Так получилось, что определенные племена смогли овладеть большими территориями земли, и для того, чтобы обрабатывать эту самую землю, требовалось много рабочей силы. Так и появились крепостные. Но развитие, как мы понимаем, идет дальше. Появляется трактор. И мы приходим к капитализму. То есть теперь уже для того, чтобы вспахать ту же землю, вместо десяти крестьян нужен лишь один трактор. На нем работает один человек, а остальные девять остаются без работы, соответственно, рабочая сила дешевеет. То же самое происходит и на заводах, и фабриках. Один станок - вместо двадцати рабочих рук. Тут мы и приходим к революционной ситуации. Народ нищает, капиталисты богатеют и тут - без сентиментальности - борьба классов. В итоге мы перейдем к социализму, а потом и к коммунизму.
Середа сделал паузу и с ожиданием смотрел на батьку. Махно молчал. Явно о чем-то думал.
- Ну хорошо, - Нестор снял с головы папаху, - Очень интересная теория, но меня смущает несколько моментов, надеюсь, вы сможете развеять мои сомнения.
- Постараюсь, товарищ Махно, - с улыбкой на лице произнес большевик.
- И первый вопрос, который меня беспокоит - это ваше утверждение о том, что материя вечна. А то вы сказать-то - сказали, а вот доказать не потрудились, уважаемый товарищ Середа. На основании чего вы решили, что материя вечна?
- Так это же очевидно, уважаемый товарищ Махно, достаточно посмотреть вокруг и мы увидим, что материя, как таковая, никуда не исчезает, она просто меняет форму и не более. Например, я вот поджег спичку, подкурил папиросу, и вы думаете, что она исчезла, а на самом деле поменяла форму. Дым, пепел, свет, дым, то есть газ. И если бы вы были более наблюдательны, то увидели бы, что это происходит со всеми окружающими нас вещами. Так вот, товарищ, материя меняет форму и этот процесс постоянен и неизменен, соответственно материя вечна.
- А ответьте мне тогда вот на какой вопрос: значит, материя всегда имеет какую-то форму, так?
- Совершенно верно! - с уверенностью подтвердил Середа.
- Значит, материя - это совокупность ее форм?
- Да, - большевик заерзал, не понимая, к чему клонит Махно.
- Интересно получается, - задумчиво произнес батька. - Материя - это совокупность форм, каждая из которых ограничена, то есть имеет начало и конец своего существования.
- И что? - растерянно произнес Середа.
- А то, дорогой товарищ, что если бы вы были более наблюдательны, то, несомненно, заметили бы, что совокупность ограниченных форм сама является ограниченной. Или я что-то упустил?
- То есть как это? - гость опешил. В его глазах стала четко прослеживаться растерянность.
- Далее, - продолжал Махно, - вы упомянули о развитии разума, а сможете вы дать определение слову разум?
Видно было, как большевик был рад что, тема разговора поменялась.
- Ну, это известный факт, - с прежней уверенностью заговорил гость. - Разум-это есть не что иное как отражение материи в мозге человека.
- А у животных тоже материя отражается?
- Отражается.
- И что ж получается, у животных тоже разум есть?
- Есть, только очень примитивный.
- Нестыковочка получается, товарищ большевик, - хитро прищурив глаза, проговорил Махно.
- Где нестыковочка? - удивился гость.
- Вы тут только что говорили, что разум имеет свойство развиваться, или это не вы говорили?
- Ну, знаете, товарищ Махно, развиваться-то он развивается, но не у всех.
- Хорошо, - батька облокотился на стол и пристально стал смотреть большевику в глаза. - Тогда скажите мне, если дело обстоит именно так, как вы говорите, то как, в таком случае, человек научился говорить?
Середа усмехнулся и немного подумав, ответил.
- Ну известно как, сначала первобытные люди общались с помощью звуков, ну как животные, а с развитием разума, эти звуки перешли в человеческую речь.
- Я тут давеча в Александровске книгу видел, так она на китайском языке. Так вот я и не знал, что она на китайском, это меня библиотекарь просветил.
- И что?
- А я к тому, что пока человека не научить разговорной речи, сам он ни за что не сумеет научиться. Ну посудите сами - вы когда пацаном бегали, родители ваши объясняли вам что и как. А если бы вас ни кто, ни чему не учил, вы были бы как животное, звуки только издавали.
- Эх, больно вы мудрено излагаете, товарищ Махно, - с улыбкой на лице заговорил большевик, - ей богу не пойму я, к чему вы клоните.
- А я про ваше определение разума. Ну, отразилась у меня в мозгу эта книга на китайском языке, а понять суть книги я все ровно не смогу, пока меня какой-нибудь учитель китайского, не научит. И так получается, что первобытные люди не смогли бы сами научиться разговаривать, потому как отражение материи в мозге - это не есть разум, а всего лишь ощущение этой самой материи, и разум тут совсем ни при чем.
- А что же тогда по вашему «разум»? - удивленно спросил Середа.
- А разум, товарищ большевик, это способность связывать полученную информацию с реальностью, - откинувшись на спинку стула, ответил батька.
- Совсем вы меня запутали, товарищ Махно, - закурив папиросу, проговорил Середа.
- Да что тут понимать-то, товарищ представитель большевистского подполья, все и так ясно. Не сможет человек понять и оценить реальность, пока не получит о ней информацию. Это же очевидно.
Махно вытащил шашку и, задумчиво разглядывая ее, продолжил:
- Еще на счет «махать шашкой» хотел еще вам сказать. Вот вам, товарищ Середа приходилось воевать?
- Да, был на фронте, с немцами доводилось повоевать.
- А вот, если честно… когда в атаку идешь, страшно?
Середа задумался, словно вспомнил те ощущения, которые ему пришлось пережить.
- Страшно конечно, - тихо ответил он.
- Вот и мне порой страшно. Когда летишь на коне, а возле тебя пули свистят. И видно как твои соратники гибнут, и как враг с ненавистью на тебя смотрит. И нет в этих глазах ни жалости, ни сострадания. И в этот момент понимаешь, что никакая идеология тебе может помочь. Ни теория эволюции, ни отражение материи в мозге, ни чего… И тут внутри что-то словно заставляет тебя обращаться к Богу. Как бы ты Его не называл, а в такие моменты четко понимаешь, что ни кто кроме Него тебе помочь не сможет.
Махно замолчал. Большевик, молча, курил. Уже смеркалось, и в кабинете стало темнеть. Я пытался включить свет, но видимо электричества не было. Тогда я достал из шкафа керосинку, и, поставив ее на стол, поджег. В комнате стало как-то уютнее. Тени от света керосиновой лампы играли на стенах, и клубы дыма, пускаемы большевиком, приобрели синеватый оттенок.
- Так вот, дорогой товарищ - прервал паузу Махно, - и получается что, как ни крути, а материя не вечна. Потому как она есть совокупность ее форм, каждая из которых ограничена. А если ограничена каждая, то ограниченны все. А посему, товарищ Середа, пропаганду ваших идей считаю нецелесообразным делом. А вот экономикой займитесь. Это я вам разрешаю. Уж больно вы в ней разбираетесь. Заводы и фабрики полностью переходят рабочим.
Батька встал со стула и протянул руку большевику.
- Эх, товарищ Махно… - поднимаясь и пожимая руку Нестору, заговорил Середа. - Скоро к вам эсеры наведаться захотят, их что-ли тоже запретите?
- Не факт, - отрезал Махно. - Буду просвещаться, может они убедительнее вас будут.
- Ну что ж, - уже в дверях произнес большевик, - не поняли вы нас. А то может так статься, товарищ командующий повстанческой армией, что и вас запретят. Скоро слащевцы с Петлюрой разберутся, и я так думаю, на вас пойдут.
- Ни чего, ни чего, - бодро ответил Махно. - Со слащевцами мы как-нибудь разберемся, главное - чтобы ваши Москву не потеряли.
- Это мы еще посмотрим, - напоследок произнес Середа и вышел за дверь.
- Ну, что скажешь? - спросил меня батька.
- Не любят они нас… -ответил я.
- Да это-то понятно. Я про их идеи.
- Ты батька, как всегда на высоте.
- Эх, Виктор, вот разобьем Деникина, отгородимся от большевиков, и построим бесклассовое общество.
dryunqa (04-го, 27 лет)
