-= Клуб начинающих писателей и художников =-

Он промок до нитки. Ему было холодно. Из угла его рта текла струйка крови. Его голубые глаза покраснели от нехватки сна. Но он улыбался. Он никогда не чувствовал себя так хорошо. Он был полон сил, за гранью понимания обычных людей.

Он вернулся в свой родной город. Пустой, погибший, растаявший под дождями город. Он стоял за старым магазином комиксов. Перед ним была дыра, ведущая в сад. Он ухмыльнулся. Время наконец пришло.

Он был настолько худ, что без труда прополз через своеобразный портал в святое место. Он вышел из норы под одним из деревьев, как когда-то давно. Здесь тоже шел дождь. Сперва он удивился, но потом отбросил глупую эмоцию в сторону. В этом не было ничего удивительного. Дождь был там, куда шел он.

Ее он увидел сразу. Она сидела на своем обычном месте, под большим деревом на холме в середине сада. Она ждала его. Как мило, подумал он. Она все таки одумалась. Поняла, что сбежать от него невозможно. Умная тварь.

Он пошел к ней. Ноги его подкашивались, переплетались, норовили отказать, но он шел, не отрывая от нее взгляд. Она тоже смотрела на него. Что она только думала? Какая разница. Он сплюнул очередную порцию крови, но тут же закашлялся и запачкал свою бороду. Не важно. Сейчас на его уме было только одно. Он должен был заполучить ее. Тогда все встанет на свои места, все пойдет по плану.

Он поприветствовал ее. Точнее, попытался. Больное горло не дало ему произнести ни звука. Его голос стал лишь набором хриплых стонов. Услышав, что стало с его некогда мягким и текучим голосом, он засмеялся все тем же жестким хрипом. Он не знал почему, но ему было очень смешно. Как далеко он пал! А ведь он был красавцем!

Подавив приступ смеха, он широко улыбнулся и осмотрел ее с ног до головы. Он, может, и изменился, а вот она была все так же прекрасна. Все те же золотые волосы, все те же тонкие пальцы, ловко перебирающие воздух. Ах, он бы прямо сейчас прильнул к ней всем телом и покрыл ее горячими поцелуями. Но сейчас не время, к сожалению. Он должен был торопиться, если хотел все успеть.

Она поднялась. Она была выше его, куда выше. Это было так странно. Она была огромной, но он все равно был больше. Осознание этого нахлынуло на него и вызвало еще один приступ смеха, переросший в кровавый кашель. Он был намного больше. И сильнее. Она ничего не могла сделать.

Он поднял голову и посмотрел ей в лицо. Он спросил, что она собирается делать. Она не ответила. Конечно. Она никогда не отвечала. Она просто молчала и смотрела на него своими глазами, неспособными показывать эмоции. Как всегда. Ведь именно поэтому он ее полюбил. Поэтому он хотел быть с ней.

Но была ли это единственная причина? Нет, разумеется, нет. Она была для него способом воплотить свои планы в жизнь. Но что пришло раньше - любовь или идея? В этом он уже не был уверен. Да и какая разница. Все это лишь детали, не имеющие значения в общей картине.

Она сделал шаг вперед. Он покачал головой. Она прекрасно знала, что ничего не сможет сделать. Однажды он уже победил ее, сможет одолеть и сейчас. В этом не было ничего сложного.

Он достал из кармана плаща небольшой сверток и спросил, помнит ли она его. Он развернул бумагу и показал ей, что было внутри. Черный камень, размером не больше детского кулака. Конечно, она помнила. Как же иначе. Он улыбнулся и сказал, что вернет его, если она пойдет с ним.

Он видел сомнения, бегущие по ее лицу. Или ему показалось? Сложно было сказать, ведь она не могла выражать эмоций. Она согласится, думал он. У нее не было выбора. Она могла быть непохожей на других, но глубоко внутри она разделяла те же инстинкты и страсти, что объединяют все живое. Ее руки потянулись к камню, но он тут же спрятал его обратно в карман. Он схватил ее лапу и дернул за нее.

Она ударила его.

Она полоснула его когтями свободной лапы. Прямо по руке.

Он поднес руку к лицу. Из нее текла кровь, кажется она перерезала ему вену. Сбросив покрывало изначального шока, он снова засмеялся, еще пуще прежнего. Уж этого он никак не ожидал. У девчонки были яйца! Он смеялся, пока не начал кашлять, харкая кровью, пока его глотка не загорелась адской болью. Он упал на колени. Потрясающе, думал он, беззвучно двигая бледными губами. Просто потрясающе.

Прошла вечность, прежде чем она ударила его во второй раз. Теперь уже по лицу. Он упал на твердую, мокрую траву. Он чувствовал, как кровь текла по его лбу и заполняла теперь ослепший глаз. Но он продолжал улыбаться. Ее лицо нависло над ним.

Вот он, подумал он, закрывая выживший глаз, мой конец. Он был готов.

По крайней мере, он так думал.



Вокруг царила тишина. Это была уже не тишина мертвого сада, но тишина затаившего дыхание мира. Все вокруг ждало его прихода. Включая ее.

Она по-прежнему сидела под деревом, глядя в том направлении, откуда он всегда приходил. Скоро он появится. Она должна быть готова ко всему. Кто знает, что у него на уме.

Она задумалась, какой он сейчас? Какой была его жизнь в пустом мире? Что с ним стало с тех пор, как она убежала? Она волновалась. Вот-вот он придет и она должна будет положить всему конец. Сможет ли она? Хватит ли у нее сил? Однажды он уже одолел ее и получил то, что хотел. Ей оставалось лишь надеяться, что все получится.

А ведь у нее даже не было плана! Ни единой идеи. Она понятия не имела, с чем ей предстояло столкнуться. Что если он уже не человек? Что если он изменился слишком сильно? Она всеми силами старалась не показывать, насколько ей было страшно, но внутри она дрожала.

Наконец, она показался в норе. Сперва она даже не была уверена, он ли это. Человек перед ней был тощ, порванная и грязная одежда мешком висела на его костях. Она помнила его светлые, всегда хорошо причесанные волосы, гладко выбритый подбородок, очаровательную, хоть и глупую улыбку. Теперь же на его плечи спадали грязные локоны, посиневшие губы растянулись в улыбке безумца. Болезнь внутри него вырвалась на поверхность и изменила его лицо под стать себе. Ей даже стало его немного жаль, но она быстро отвергла это чувство. Он не заслуживал жалости.

Он шатался на каждом шагу. Ждать его было невыносимо, настолько он был медленным. В нем едва хватало сил, чтобы стоять, он даже не мог выпрямиться. То и дело он останавливался, чтобы прокашляться и выплюнуть комок кровавой мокроты. Но она не двигалась с места. Она ждала.

Наконец, он подошел к ней. Он попытался что-то сказать, но из его горла вырвался лишь булькающий хрип. Он потерял голос. Она не могла в это поверить. Все это время он только и делал, что болтал без остановки, а теперь едва ли мог вымолвить одно слово.

В ее голове боролись странные чувства. Она знала, что во всем произошедшем виноват он. Он - монстр. Но ей было жаль его. Это была жалость к павшему человеку, чувство, которое одолевает сердце, когда ты видишь своего врага, неспособного двигаться из-за пожирающей его смерти. Каким бы ненавистным он ни был, его все равно жаль.

Но это должно было кончиться. Она поднялась во весь рост, возвысившись над ним. Он казался таким маленьким. Он никогда не видел все ее тело, даже в тот день. Он снова засмеялся, и она поняла, что это был смех сумасшедшего. В его разуме не осталось ничего от прежней жизни. Он потерял все. Он больше не был человеком.

Жалость мгновенно исчезла из ее мыслей. Осталась лишь решимость. Только она могла остановить его.

Он снова попытался что-то сказать и в этот раз даже не заметил, что ничего у него не вышло. Но даже если бы она могла различить его слова, она бы не ответила. Он не заслуживал ее ответа. Она шагнула вперед и выпустила когти, приготовившись к атаке. На нее снова нахлынуло волнение, и она всеми силами пыталась его подавить, хоть и тщетно. Ей удалось лишь слегка усмирить дрожь в теле.

Он засунул руку в карман и вытащил оттуда что-то, завернутое в газетную бумагу. Она остановилась. Нет, этого не может быть, твердила она себе, не может быть. Он ведь не мог...

Он развернул сверток и показал ей маленький черный камень. Все силы резко исчезли из ее тела. Голова закружилась, ей казалось, она вот-вот упадет. Это была та самая часть ее, что он силой отнял в тот день. Она была пуста, но это была она. Он использовал ее, чтобы породить этот кошмар.

Она протянула дрожащую руку, чтобы дотронуться до своего осколка. Она не видела ничего, кроме камня. Сад, ее цель, он сам - все исчезло. Только она и камень.

Его бледные пальцы обхватили ее руку. Он был силен. Она бросила один взгляд на эти пальцы и сбросила с себя остатки транса. В ней больше не было волнения. Не было жалости. Не было страха. Остались лишь решимость и ярость.

Она снова выпустила когти и взмахнула свободной рукой. Она погрузила стальные крюки в его тощую руку и дернула изо всех сил. Она разорвала его кожу, из порванных вен хлынул поток крови.

Настал его черед впасть в транс. Медленно, он поднял изуродованную руку к лицу и смотрел на нее, прежде чем засмеяться. Он был потерян, решила она. Она снова взмахнула рукой, на этот раз ударив его по голове. Она порвала его лицо в клочья, правый глаз лопнул и вытек, смешавшись с кровью и грязью. Он упал на траву и лежал, улыбаясь, пока капли холодного дождя наполняли его раны.

Он закрыл свой оставшийся глаз.

Но она знала, что этого было мало. Она подняла его тело и прижала к груди, вдавливая его в свою собственную грудь. Он больше не мог двигаться, мог только смотреть.

Нет, она еще не закончила. Его смерти не хватало, чтобы покончить с этим. Она знала это.

Это было только начало.