По жизни я была сильным человеком, могла преодолевать ситуации, которые кому-то могли показаться просто пределом, а я падала - больно, но поднималась, хотя иногда с трудом и продолжала идти дальше, вперед, пока не добивалась всего того, чего так хотела. Еще по жизни я была одиночкой, хотя до определенного периода моей жизни, но эгоизм единоличника во мне присутствовал всегда.
Подруга говорила, что эти качества у меня зародились с детства. Может в чем - то она была права. Когда взрослеешь в детском доме, ты все равно будешь сильней духом того, кто вырос в нормальной, благополучной семье.
Когда я вспоминала о «скворечнике», так мы называли детский дом между ребятней, у меня всегда наворачивались слезы. Да и по жизни, при виде беспризорников сердце сжималось в комок и по спине пробегал холодок. Я сразу вспоминаю, как один раз большой и совсем не добрый дядя взял меня за руку, крепко схватив за запястье и притащил в приют. Я была совсем еще ребенком. Мать умерла, когда мне и года не было. Отец женился второй раз, а потом и третий. Он жил своей не понятной, вечно пьяной жизнью и совсем не хотел вспоминать про меня. Все то, что тогда у меня было единственной радостью в жизни - была моя бабушка, я всегда сбегала к ней из дома. Помню до сих пор ее теплые и нежные глаза. Я куталась в ее платок, сидя на коленках и бралась за голову, прося не отдавать меня ему. Но отец протрезвев, всегда забирал меня обратно «домой», хотя тот дом своим я абсолютно не считала.
А дальше все повторялось снова и снова, как на карусели в детском городке ты делаешь много кругов, но, к сожалению, по одному и тому же месту. Напившись, он начинал выяснять отношения со своей женой, пьяную брань и ругань мне приходилось слушать по пятьсот раз за минуту, они дрались, а иногда попадало и мне, потому что я просто оказывалась не в нужном месте и совсем не в то время. Но самое большое потрясенье было для меня когда умерла моя бабуля. В моей маленькой головке совсем не укладывалось то, что теперь нет того единственного и родного человека, который был самым дорогим и близким, кого я по настоящему любила. Я помню как в больнице, куда мы пришли с учительницей по русскому, которая всегда хорошо ко мне относилась и всегда пыталась помочь, врачи сказали: «сердечный приступ, сердце не выдержало, Кимова слабая была, а нервничала много, вот и не выдержала».
Да, она всегда плакала, когда обнимала меня. А я плакать не умела. После ее смерти мне стало совсем тяжело. Денег «дома» совсем не было, а кушать хотелось не по-детски. Под вечер находиться рядом с отцом я не могла и поэтому убегала на улицу. Там было хорошо, большими круглыми глаза я рассматривала витрины или просто прохожих, они были такими разными, совсем не похожими, а иногда я мысленно выбирала себе родителей, когда видела красивую пару, идущую взявшись за руку, они улыбались друг другу, и смотреть на них было как-то тепло. Случалось, что кто-то давал мне денег, угощал булкой или пирогом, когда я проходила мимо закусочной. Наверно жалели меня или я им просто понравилась.
Сейчас мне уже не представить то, что когда-то были времена, когда хотелось съесть весь мир, когда сидя во дворе на лавочке, я чувствовала запах котлет, которые жарила наша соседка обычно по субботам, от этого сразу сводило в животе. Я не могла понять соседского мальчишку, когда его звали обедать, а он, сморщившись, кричал в ответ: «я не хочу есть!».
***
Попав с детский дом, возникла вторая проблема – общение со сверстниками. Все были разные, со своей историей, с характером, недостатками и достоинствами. Я помню, как дралась в туалете, помню разбитый нос и синяки, но это было не так уж и важно. Я всегда делала то, что хотела, как хотела и сколько хотела, но ведь это понравится не каждому. Когда появляется еще один лидер в коллективе, пусть в беспризорном, но не маленьком, конфликтов не избежать. Нина всегда пыталась устроить мне подлянку, настраивала девчонок против меня, воровала вещи, которые нам покупали спонсоры обычно на первое сентября, кляузничала про меня воспитателям и даже распространяла разные слухи мальчишкам, с которыми я общалась. А мне было глубоко наплевать, меня не интересовала ее жизнь, да и она вообще. Я жила по своему и старалась познать как можно больше. Учеба давалась мне не легко, но мое усердие и сила воли наверно были все же сильней. Я много мечтала и думала только о своем будущем. Когда ты выросла в трудном детстве, хочется хотя бы в будущем вознаградить себя чем-то очень щедро.
- «Женя ты молодец! Главное верь в себя – у тебя ведь все получается.» - говорил наш сторож дядя Ваня, когда мы играли во дворе. Я была девчонкой, но не уступала ни в чем противоположному полу. Может быть поэтому с большей половиной девчонок я не общалась. Нет, конечно, были и подруги, но Саня был ближе всех. Не знаю, почему мы так сдружились тогда, просто нам было интересно вместе, он был на два года постарше, да и просто был веселым и озорным мальчишкой. Мы всегда подшучивали и устраивали разные розыгрыши. Но однажды, когда мне исполнилось шестнадцать, он тайком нарвал где-то тюльпанов и принес мне, я немного смутилась и опустила глаза, а Саня подсев поближе поцеловал меня. Теперь вспоминать это смешно, но тогда я разозлилась на него и целую неделю мы не разговаривали, я не понимала, зачем он это сделал?!
Сене оставалась пожить в детском доме совсем немного, ведь после восемнадцати лет всех выпускают на волю, и молодежь летит свободной никому ненужной птичкой, в такую далекую и жестокую страну под названием Жизнь.
После его ухода, мы всетки продолжали видеться, он часто приходил ко мне, правда ночью и совсем не надолго, а потом и совсем пропал. Я очень переживала, все думала, где он, что с ним. А еще, я много думала про мой выпуск, что мне делать, как жить дальше, я ведь совсем одна. Было страшно думать об этом, ведь тогда я не могла ждать помощи от кого - либо, но все смутные мысли старалась гнать подальше и надеялась только на лучшее и на себя. Хотя лучшего я еще не знала.
Помню как мы стояли в зале и нам говорил речь наш директор.
- «Дорогие мои! Вот наконец вы стоите перед большим выбором, все зависит только от вас, ваша жизнь, ваше будущие и ваша судьба…»
Воспитатели плакали, все долго прощались и вот наконец моя жизнь в «скворечнике» закончилась навсегда. Было немного жаль все то, что было у меня там, ведь по сути это был мой дом, где я выросла, училась, да и вообще там осталось много хорошего и светлого для меня. Но все прошло. Я уехала.
***
В Твери мне дали комнату в общежитии и все началось в полной самостоятельности. Поступить в техникум сил хватило, а вот учится было тяжело. После ночной смены приходить на занятия с утра еще даже не ложившись – испытание не для слабонервных. Я спала прямо на лекциях, конечно не всегда, но и не редко. Одногрупники подкалывали меня
- «Женька что же это ты ночью делаешь, что потом спишь все пары, а?!»
Что я делала? да ни чего особенного работала официанткой в баре. Потом пошла на хлебозавод. Стало полегче, денег получала побольше, начала одеваться и первый раз купила себе помаду.
Странно, но я некогда не замечала, что проходя мимо на меня косились ребята, на улице иногда бибикали машины или просто подходили знакомится мужчины. Тогда это было не интересно, да и не нужно мне, но как-то вечером я вышла из дома и направилась на завод. Шел снег, снежинки падали мне под ноги, подходя к остановке, я прислушалась. Машина ехала рядом со мной.
- Девушка может вас подвести – грубоватый не молодой голос окликнул меня
Я обернулась. Из окошка машины выглядывал мужчина. Уже не молодой, но привлекательный. В нем была изюминка, только какая, сразу было понять не легко. Почему-то я села. Хотя слышала от девчонок из общаги про разные не очень хорошие случаи. К нашему общежитию всегда подъезжали машины, шел просто реальный съем, особенно по выходным и поэтому «Женское общежитие №5» имело просто не приличную репутацию.
По дороге мы познакомились и разговорились, по первому впечатлению он оказался приличным, вообще меня было трудно провести или обмануть. Я по натуре сама была хитрой личностью.
- А куда ты едешь так поздно? – спросила я почему-то
- Да я и сам не знаю, просто вышел из дома, сел в машину и поехал куда глаза глядят, а потом увидел тебя, всю такую заснеженную, но красивую.
Мне часто говорили, что я красивая, даже в техникуме меня прозвали «Женя - красивая», хотя сама я себя такой не считала, но собой ухаживать любила. Потребности росли каждый день, а вот возможности не менялись. Иногда было обидно и не много завидно видеть, как соседке родители присылали веще или деньги, разные подарки. А мне не кому было помочь, я все делала сама, сама зарабатывала деньги, сама тратила их, сама дарила себе подарки.
***
Того мужчину звали Егором. Он приезжал ко мне каждый вечер, странно, но мне было все равно. Он был женат, но наверно не любил ее. Да и вообще я не верила, что любовь существует. Но выходила к нему, долго, два года.
За это время он привык ко мне сильно. И очень помог. Наверно если бы не он, я не имела того, чего имею сейчас, а я пользовалась им и вертела как хотела, подло? Да, но по-другому меня ни кто не научил. Он купил мне квартиру, помогал с деньгами, вообщем я стала жить и не в чем себе не отказывать. Егор платил за курсы, на которые я ходила, обещал помочь с работой. И все вроде наладилось, пока мне как-то раз не позвонила его жена.
- Вам надо оставить его в покое – тихо попросила она – у нас семья, у вас еще таких будет очень много, я прошу вас, поймите меня
Тогда я первый раз задумалась о семье, хотя была совсем молода. А у меня будет семья, и что это вообще? Тогда я не знала про это. Поэтому на ее просьбу ответила просто
- А мне все равно, он сам ко мне ездит, вот и разбирайся с ним, а мне больше не звони.
В этот день Егор приехал ко мне лишь под утро. Он зашел в комнату прямо в ботинках и высыпав на стол белый парашек, стал аккуратно выравнивать его в тоненькие полосочки.
- Что это? – спросила я
- Моя жизнь
Лишь тогда я узнала, что Егор уже давно сидел на коксе, и поняла, почему иногда он был очень странным, нервным или наоборот через чур внимательным и нежным. Как любовник Егор был наверное не плохим, но верность ему в последнее время я не хранила, да он знал это, просто молчал и терпел. Понимал наверное.
- Я не могу больше
Я внимательно посмотрела на него, казалось, что я просто знала, что он скажет дальше.
- Не можешь что?
- Не могу жить вот - так. Прости меня
- За что Егор, ты не в чем не виноват
- Нет виноват, я дал тебе надежду, а теперь ухожу. Просто мой дом там, а ни здесь, ты должна понять
- Я понимаю – я знала, что он говорил про семью, про жену, про детей, он не любил ее, зато любил своих детей, это правильно. А тогда Егор был совсем мне не нужен
- Ты самая лучшая и любимая мной, но моя жизнь уже почти прожита, а твоя еще только началась. Если тебе что-то понадобится, ты только позвони, я всегда….
- Я знаю
- Я всегда помогу. И никогда тебя не забуду, Ты слышишь мой ангел?
Он тихонько погладил меня по волосам, прислонился на секунду щекой к моему плечу и помолчал. А потом он ушел. Навсегда.
Но оставил мне ключи от машины, все документы на магазин, который стал принадлежать мне. Почему - то в ту минуту я зауважала его. Егор оказался мужчиной, мы расстались по - хорошему, тихо и быстро. По началу его даже немного не хватало, но все прошло.
***
Через год я вышла замуж. С Олегом мы познакомились совсем случайно. Он ошибся номером и ему просто понравился мой голос, он звонил неделю, а потом мы встретились. С ним было хорошо. Но не долго. Наверно тогда я первый раз влюбилась. Переехала к нему, но квартиру, где жила раньше, продавать не хотела. В жизни бывает все, думала я тогда. Квартира сдавалась, и я получала не лишние для себя деньги. Да и магазин продать я не могла, как-то на сердце было не хорошо, когда в голове появлялись такие мысли. Всетки это была память о Егоре
Олег работал, а вскоре открыл свое пускай не большое, но все же предприятие. Денег в принципе хватало, но дело было не в этом. Мне всегда чего-то не хватало, чего-то далекого, я пыталась что-то переменить в нашей жизни, но рутина однообразия все больше засасывала меня в низ.
Я родила Машку. Наверно ни когда еще до того момента я не была такой счастливой, конечно было тяжело, я боялась, что дою ей слишком мало заботы, ласки, мне казалось, что я плохая мать, ведь я сама выросла без материнской теплоты. Но Маня всегда тянула ко мне свои крошечный ручки и смотрела на меня с огромной улыбкой и большими карими Олежкиными глазами.
Как – то, когда я укладывала ее спать, не удержалась и спросила
- Машка ты знаешь, что я очень тебя люблю?
- Конечно мама – она взяла меня своими ладошками за щеки и поцеловала в нос.
Я и вправду была очень счастливой.
Вскоре Я ушла от Олега. Наши отношения закончились еще когда Машке не было и двух лет. Я понимала, что он изменяет мне, и не могла принять это как должное. Я не понимала, чего ему не хватало во мне, и от этого все закипало внутри. Я видела как он тайком с кем-то перезванивался ночью в ванной, думая, что я сплю, выключал телефон, приходя домой. Но предел был, когда я видела его с совсем молоденькой девчонкой, по виду она была счастливой, улыбалась во весь рот, а я тихо стояла и смотрела на другой стороне улицы и не хотела ни чего делать, устраивать разборку, скандал. Зачем!? Но потом все же подумала, почему я хочу оставить это просто так, он не подумал обо мне, ему было совершенно не интересно, буду ли я страдать, как растет без него Машка, наша семья рушилась. «Семья» - мне не понравилось это слово.
Вернувшись вечером домой, Олег увидел меня и его близкого друга прямо на полу в гостиной. Его лицо я буду помнить всегда. Это было чудесно. После этого я уехала снова в Тверь, потеряв его навсегда. Но Олег потерял в три раза больше: меня, Машку и друга, с которым дружил с детства. Что это было – месть? Нет, просто я не люблю виновных и безнаказанных. А может впрочем, и месть…
***
В Твери Машке нравилось. Мы жили с ней весело и мирно. Она росла очень смышленой, любила разговаривать со мной и слушать разные истории о моем детстве. Скучала по папе.
Однажды когда мы пошли в цирк, я увидела Егора. За шесть лет, что мы не виделись, он очень постарел. Сначала мне показалось, что я ошиблась, но разглядев его я подошла поближе. Он стоял совсем рядом, но не видел меня. Мое сердце сжалось.
- Егор – тихо окликнула его я.
Он повернулся, долго смотрел, не узнавал. Я сильно изменилась, перекрасила волосы, изменила стрижку и немного поправилась. А может, просто повзрослела.
- Егор это же я!
- Извините, мы знакомы? – спросил он очень вежливо, как всегда, а потом посмотрел на Машку
- Ты меня забыл? Тогда давай познакомимся снова, я Женя.
Он улыбнулся, закрыл глаза, а потом обнял. Мы провели вместе вечер, потом он зашел в гости и мы проговорили всю ночь. Он слушал меня, оперившись на спинку дивана локтем и не отрывая взгляда. Я сразу вспомнила, как когда-то, так давно, когда он приходил ночевать ко мне, я долга мечтала в слух, о том, как хочу прожить свою жизнь, смеялась и что-то придумывала, а Егор тихо лежал рядом со мной и просто слушал. Он всегда слушал меня как ни кто другой, как то по особенному, с большим понимаем и уважением. Мы договорились встретиться снова.
Через два дня я закончила свои дела пораньше и набрала номер Егора. Но трубку взяла его жена. Я не растерялась
- Можно Егора?
В трубке застонал женский голос, я переспросила, но от услышанного оперлась на стенку.
- Он умер, ночью – она зарыдала
Я решилась поехать туда, где столько лет был «дом» Егора. Его жена впустила меня и все рассказала. Не знаю почему, наверно ей было ужасно одиноко и плохо. Хотя будь я на ее месте, я бы себе такого не позволила. Но тогда это было не важно. Она смотрела на меня с ужасной тоской, а я на нее с жалостью
- Он всегда любил Вас, даже после того, как Вы уехали, он все знал и страдал
- Так получилось – я не знала что отвечать
- Почему он любил Вас, а не меня?
- Я не знаю
Почему - то он просто любил. А не успела услышать это от него. Ведь он хотел сказать мне что-то важное уже много лет. Глупо получилось, тогда там на кухне в его доме я чувствовала себя такой потерянной, мне было тоскливо от его смерти, от его обезумевшей от горя жены и моей Машки, которая смотрела как я тихо первый раз разрыдалась на балконе у нас дома. Но жизнь продолжалась дальше.
***
Однажды, когда я уже легла спать, ко мне в комнату пришла Машка и легла рядом. Я знала, что сейчас она спросит что-то очень важное для нее, она всегда так делала, когда приходила перед сном.
- Мам, а у тебя есть папа?
- Нет зайка.
- А где он? Твой папа тоже не хочет тебя видеть, как и мой?
От этих слов мне стало ужасно не по себе, она лежала совсем маленькая рядом со мной, уже все понимая, наверно ей было очень обидно, но папы есть не у всех, впрочем, и мамы тоже.
- Знаешь, лучше не иметь папу вообще, чем иметь такого, которому ты совсем не нужна. Зато у тебя есть я, а я очень тебя люблю
- Я знаю
Мне полегчало.
- А папу можно выбрать, а?
- Думаю да – неуверенно ответила я, а Машка села на корточки – попроси, ну пожалуйста
- Хорошо - ответила я
Она улыбнулась и пошла к себе, довольная разговором и уверенная во мне. А я села на кровать и за долгое время вспомнила про отца. Интересно где он сейчас, да и вообще живой ли. Он был мне совсем чужым, мне не было до него ни какого дела. Как странно, но слово «отец» не вызывало у меня совсем ни каких эмоций, это было всего лишь слово. Для меня.
Утром я пообещала себе, что найду папу для Машки.
У меня было не мало поклонников, но в основном это были не долгие отношения, я быстро находила в них кучу недостатков, причем не обращая внимания на свои, и расставляла все точки по местам. Иногда подруга удивлялась, неужели ни к одному я не испытывала ни чего такого, что бы это заставило меня задержаться. Видимо нет. Из моего личного архива, наверное, никто не подходил на роль папы для моей Машки. Но я совсем не отчаивалась, кто ищет, тот всегда найдет. Я это я знала точно.
***
Через пару месяцев в моей жизни появился Виталик. Когда с коллегами по работе мы отмечали юбилей нашей фирмы, я вышла на улицу позвонить, а за мной вышел Виталик.
- Извините, я могу задать вам вопрос – коснулся он моего плеча
- Попробуйте – я засмеялась
- Почему Вы такая красивая
Уж, какая есть, подумала я про себя. Хотя снова удивилась. Мы разговорились, как это бывает банально, а на следующий день я пошла на свидание. Виталик очень красиво ухаживал, был галантен и всегда вежлив.
А уже через пару месяцев он попал ко мне в сети и предложил мне руку и сердце. Зачем!?
Я не была влюблена, но он был обеспеченным мужчиной, а мне надо было думать о Машке, у нее должно было быть все. А я… я бы что - нибудь придумала, ведь Виталик часто уезжал в командировки, я же в свою очередь, как нормальная, молодая жена, скучающая одна дома, зашла бы на чай к давнему приятелю и останусь у него до утра.
Мы с Машкой переехали после моего второго замужества к Виталику в Питер. Город мне очень нравился, спокойный размеренный, казалось иногда, что жизнь в нем замирает. Машку мы отдали в один из самых хороших детских садиков, где ее обучали немецкому и французскому языкам, а я временно сидела дома одна, и надеялась, что скоро придумаю, чем смогу заняться. Виталик, конечно, хотел видеть меня в роли домохозяйки, но я себе и представить не могла, что смогу целыми днями готовить всякие вкусности и проводить большее количество своего времени на кухне или у телевизора.
В пятницу, когда Машка уже спала, а Виталик как всегда уехал, я решила выйти во двор и выпить бокал вина на веранде. Мы жили в частном доме в двадцати минутах езды от города, я решила, что так будет лучше для Машки, есть где погулять и мне не стоило волноваться, что Машка выбежит на дорогу, здесь вокруг дома стоял высоченный забор, а территория двора была очень даже не маленькая, да и к тому же Виталик заказал для Машки качели и горку.
Когда я села в кресло, мой взгляд случайно попал на нашего водителя. Он что-то чинил рядом с домом, наверно что-то для машины.
- Максим – позвала я его
Он обернулся и даже как- то испуганно посмотрел на меня
- Что ты делаешь?
- Подвеску хочу укрепить
- А это можно сделать потом?
Он приподнялся
- Ты можешь уделить немного времени мне, я хочу поговорить
Он кивнул и направился ко мне. Пока он шел, я поняла, что мне чего не хватает, мужчины и именно в этот момент. Жалко конечно, что Виталика нет, но что делать - дела в первую очередь, а я пока подавольствуюсь двадцатичетырехлетним водителем Максимом. Почему-то он долго сопротивлялся и от этого завелся еще больше, наверно боялся, что об этом узнает Виталик, боже об этом страшно было подумать, но мое желание не могло быть не замеченным, и всетки он сдался.
Потом, после этого случая, при виде Максима у меня появлялась улыбка на лице. Особенно когда он вез меня вместе с Виталиком, с начала он краснел и бледнел одновременно, потом не произносил ни слова и долго соображал. Это было забавно. Но скоро Максима уволили. Он сливал бензин из машины в канистры, а потом продавал.
Но это было не все. Когда Виталик его рассчитывал, Максим наверное от злости произнес всего лишь три слова, но поплатился за них очень сильно
- Ваша жена шлюха – на последнем слове он заикнулся
Виталик поднял глаза и отвлекся от денег
- Я не расслышал?
- Ваша жена шлюха, она совсем вас не любит.
Странно, что он хотел выразить этим поступком. Сложно было понять тогда, да и незачем было. Виталик конечно же ему не поверил, но год спустя я поняла, что выбрала совсем не того мужчину для моей дочери. Хотя все же не много надеялась, что она хоть чуть – чуть полюбит его.
- Мам, зачем он нам нужен? – спросила она сидя у меня на коленках
- Ну как же, ты ведь так хотела папу – неуверенно ответила я
- Я хочу обратно, к нам домой
Я поняла, про какой дом она говорила. Машка скучала по Твери, по той беззаботной, обыкновенной детской жизни, которая была там. Она скучала по гостям, которые приходили по субботам, по тихому, маленькому городку и по мне. Ведь с появлением Виталика и нашим переездом мы стали совсем мало разговаривать, она начала замыкаться в себе, часто уставала и капризничала.
Утром я проснулась с первой мыслью о том, что наверно нужно поставить точку, но сделать это мне было как-то не по себе, хотя чувств к Виталику у меня не было, и вообще, мне с трудом верилось, что наше совместное проживание раза два в неделю могло называться браком.
Через неделю, когда Виталик приехал из очередной двухнедельной командировки, я выждала нужный момент и вошла в гостиную, он как обычно сидел в своем кресле с большой кучей газет. Разговор был долгим и мучительно нудным для меня. В перерывах на глоток воздуха Виталик закатывал глаза и пытался меня вразумить. Почему - то это выглядела словно дешевая театральная пьеса начинающего артиста, который в глубине души все же надеялся пускай не на бурные, но все же овации. Он повышал голос, который в итоге стал похож на визг и в конце даже разбил чайный сервиз, который я купила не так уж давно. Подлец…
Конечно, я рассчитывала, что развод займет не так много времени, но выбирать не приходилось и я терпела. Бывший муж оказался не таким дураком, каким считала его я, да и Машка в принципе тоже, он поделился со мной только четвертью того, что имел, но я осталось довольной. Даже поймала себя на мысли, а может быть мне сделать из этого бизнес. Выходить замуж, потом разводится и получать квартиры, машины, деньги, дачи, магазины….. стоп, пожалуй это плохая идея, надо придумать что-то другое.
***
Так вот, мы вернулись в Тверь. Машка светилась еще неделю после приезда, а я первым делом отправилась проведать Егора. Все это время после его смерти, я очень скучала. Его и в правду не хватала, ну почему, почему, когда он был жив, я не ездила к нему, почему не звонила, как бы хотелось повернуть все обратно. Когда ты оглядываешься в прошлое, всегда видишь свои ошибки, хотя и не все, жаль что я не видела их полностью, все - все, которое только были.
Однажды, когда я готовила ужин, услышала пронзительный звук машины, сразу кольнуло в груди – Машка! Она гуляла во дворе, что- то случилось. Я побежала во двор, прямо в тапочках, ее не было, дальше, в арку, за угол. Машка! Она лежала на припорошенной снегом дороге, такай бледная, шапка сползла, и кровь тонкой струйкой расплывалась по снегу. Машка, Машенька. Слезы хлынули из глас, только держись, держись моя хорошая. Водитель, сбивший Машку, стоял неподалеку и был бледнее ее. Что – то бормотал и мотал головой. Лучше бы он…
- Только не трогайте ее, возможно, что-то с позвоночником
- Скорую, вызовите скорую – закричала я
- Я вызвал, все будет хорошо, не нужно паниковать раньше времени, успокойтесь – кто-то говорил из толпы.
Скорей, молилась я и не на секунду не отрывала глас от тела дочери. Дальше все как во сне, машина скорой помощи, дорога длиною в вечность, Машка, не открывающая глас, больница, и я.
Тогда, в ту минуту я готова была отдать свою душу, жизнь, вообще все то, что имела, только за одно – за мою Машку.
- Что с ней, она поправится? – бросилась я к доктору, который вышел из операционной.
- Будем надеяться, состояние тяжелое.
Я не отходило от нее не на секунду. Потом врачи сказали, что Машка не приходит в себя после операции и возможно у нее перелом позвоночника. После этих слов хотелось выть волком, но тогда только я могла помочь ей, верить и ждать. Дни, проведенные в больнице, в обезумевшем ожидании сводили меня с ума. Время шло так медленно, как никогда.
Врач, проходивший мимо, уже знал меня в лицо. Проходя он остановился и с сочувствием посмотрел на меня
- Вам нужно поспать, вы уже два дня здесь дежурите.
Я узнала его по голосу, это был именно тот голос, который осел у меня в ушах за последние два дня. Это был тот мужчина, который стоял рядом и успокаивал меня, когда все это случилось, это он вызвал скорую.
- Вы тогда все видели, вы проходили мимо, когда мою дочь сбила машина? – еле слышно спросила я
- Да, я живу неподалеку, вышел в магазин и вдруг такое несчастье прямо у меня на глазах.
- Она поправится, я знаю
- Конечно.
Под утро Маша очнулась. Увидев меня, из ее глаз покатились слезы, ей было больно, все тело ломало, еще бы несколько переломов, отеков, растяжений. Слава богу, с позвоночником обошлось. И вот, Машка плакала от боли, а я от счастья, что снова могу видеть ее глаза. Неделя за неделей, все вреде стало вставать на свои места. Машка быстро начала поправляться и уже через полтора месяца я смогла забрать ее домой. Но по ночам иногда долго не могла заснуть, все молилась, хотя раньше не верила, что высшие силы вообще существуют. Странно, но после этого случая с Машкой я купила в церкви два крестика, освещенных батюшкой и надела на себя и Машку.
- Мама а его обязательно носить?
- Конечно, ты ни когда не должна его снимать, он будет тебя оберегать всегда, как ангел хранитель
- Всегда - всегда?
Я улыбнулась и кивнула.
Долго обдумывая это желание, я все же решила разыскать своего отца, «отец» - все же странное, далекое мне слово. Но что, то внутри словно толкало меня найти его. И я нашла. Он сидел в тюрьме, давно уже, шесть лет. Узнать за что, я так и не решилась. Каждый новый год я посылала ему посылки с едой, одеждой. Мой знакомый, который отвозил все это, спросил
- Жень а почему ты не хочешь с ним встретиться, ведь столько времени прошло?
- Не к чему все это.
И это было так. Я боялась, боялась увидеть его таким, каким он стал, наверняка постарел, тюрьма высосала из него жизнь, которой, по сути, он не видел. Боялась посмотреть ему в глаза и увидеть в них сожаление, или ненависть или…. воощем я просто не хотела и все.
***
С Александром Юрьевичем, тем самым врачом из больницы, мы подружились, часто гуляли в парке и просто болтали. В нем я черпала какие-то приятные для себя моменты радости, чистоты. Мне первый раз в жизни понравилась кого - либо слушать, просто сидеть на лавке или в кафе и слушать разные истории или просто мысли, размышления в слух. Оказалось, что он тоже вырос в детском доме, совсем один шел по жизни. Но что так до глубины души тронуло мое сердце, что это был именно тот Саня, с которым мы так дружили в детстве, который потом так бесследно исчез из моей жизни. Как удивительно, что судьба свела нас именно в тот момент, когда я так отчаялась и нуждалась сама в чьей - то поддержке. Еще долгое время мне сложно было в это поверить, как же всетки бывает.
Я чувствовала, что начала меняться, нет, это не какие-то внешние изменения, это было странное, новое ощущение у меня внутри, словно кто-то подарил мне душу, сердце. Я начала смотреть на многие вещи совершенно по – другому. Пускай я было одиночкойoпо жизни, но в одном я было уверена точно, теперь моя жизнь изменилась навсегда.
Полярник (24-го, 48 лет)
