- Всем группам доложить статус.
- Второй, чисто.
- Третий, чисто.
- Группа прикрытия, чисто.
- Первый, ответьте... Первый.
- Мы кое-то нашли. Она сильно повреждена и местами поржавела за год, который пролежала здесь, но блок памяти, похоже, не пострадал.
- Группа прикрытия, угроза на западе.
- Первый, быстро забираем и уходим. Не хочу присоединиться к вашей находке.
Бип-бип-бип-бип... Будииильник. Снова в школу. Что ж так рано-то? Зато уроков не будет - мы сегодня всей параллелью уезжаем на экскурсию в легендарные развалины чего-там, которые развалились сто лет назад. И что интересного мы там увидим? Да ничегошеньки! Развалины, они развалины и есть. Если бы кто-то спросил меня, я бы сказала, что даже в сотый раз съездить в музей Устаревшей Технологии и то интереснее. Там хотя бы можно потрогать такие древние штуки как настольный компьютер, телефон и шариковая ручка. Ею делали странное "писать", но как это, я так и не смогла представить. Нам выделили три почти устаревших автобуса - у них есть колеса, на которых мы будем трястись аж до самых развалин. Чтобы полнее прочувствовать атмосферу. Жуть.
- Итак, все закрыли рты и слушаем внимательно. Скоро мы въедем на территорию развалин. Сколько бы времени они ни были заброшены, это место всё равно не вполне безопасно - на вас что-то может упасть. Поэтому ничего не трогаем, из окон не высовываемся, громких звуков не издаём.
- Зачем нас вообще сюда притащили, если тут и не повеселишься толком?
- Затем, Мейбл, что это - наша история. Этот город исчез в результате радиоактивного взрыва. Убило всех. С тех пор, как это место открыли для посещения, сюда привозят андроидов со всех уголков страны полюбоваться на последствия. Чтобы не возникало идей повторить подобное.
"Чтобы не возникало идей"... Интересно, сколько в нашей экскурсоводше процентов от человека? Она мыслит как-то примитивно. Даже самый простенький искусственный разум сначала просчитает последствия, а только потом начнет действовать, не то, что эти люди.
- Убрать колеса, перейти в режим полета.
Наконец-то, достало уже трястись как болт в жестянке. Похоже, прибыли. Уныло, мрачно, грязно. Нас провезли через какую-то дырку в высоком бетонном заборе. Хм, ладно, здесь тоже есть на что посмотреть. Большая часть, конечно, развалилась и выглядит как бесполезный хлам, кое-где проросли лианы и странные кривые деревья. Зато в отдалении видно здание в форме многоступенчатой пирамиды - серое и огромное. Не знаю, что это такое, совпадений не найдено.
О, а это уже ближе к современности - высотка с выбитыми стеклами и местами обвалившимися стенами. Да тут много таких! Все-таки люди не были такими уж отсталыми. Интересно, что будет, если ударить эту стену? Ой, дырка, а внутри что-то шевелится.
- Мейбл, я же просила не высовываться из автобуса, это небезопасно.
Жутковатое место, но по-своему прекрасное. Груды обломков, уцелевшие высотки с пустыми проёмами и веревками висящие лианы. И тишина. Здесь потрясающе тихо.
А там что? И почему мы остановились? Странно, наш водитель вышел, и из двух других автобусов тоже кто-то вышел. Они вручную заталкивают автобусы в дыры в стене очередного здания. И наш почему-то задом на перед. Это часть экскурсии такая? Но как мы поедем дальше без водителя? О, камешек на полу. Наверное, упал внутрь, когда я по стенке ударила. Надо выбросить. А темно-то как! И не понятно - камешек бросила, а звука удара о пол не было, только приглушенный тихий стук, как если бы он упал на что-то мягкое.
Автобусы выстроились в одну колонну, и теперь мы медленно плывем по узкому темному тоннелю. Вроде, уже видно свет на противоположном конце. Стоп, мне показалось, или в окне мелькнуло чье-то лицо? Еще одно. И еще. Но истории о выживших после взрыва и мутировавших людях - это просто страшилки! Нет, страшилки не могут так утробно выть и скакать по стенам за автобусом, а эти могут. Надо закрыть окно, срочно за...
- Всё, сэр, дальше запись обрывается.
- Вы определили личности тех, кто вышел из автобусов?
- Да, сэр. Личности установлены, текущее местоположение установлено.
- Тогда выдвигаемся. Это последние из человеческих агентов. Я уничтожу их всех, чего бы это ни стоило. Дети – наше будущее. Уничтожающие их сами подписали себе смертный приговор. Эта жизнь принадлежит нам.
Helena (23-го, 24 года)
