-= Клуб начинающих писателей и художников =-

С тех пор мы не разлучались ни на день. Она всегда была рядом со мной. А я с ней. Мы стали чем-то вроде одного целого, одного сердца, которое было разделено между двумя людьми.
Я любил ее. И все еще люблю. Она меня не любит, и давно уже забыла. И в этом нет ничьей вины. Она не изменяла мне, я даже в мыслях не прикасался к другим. Мы понимали друг друга с полуслова, каждую минуту проводили вместе, наслаждаясь кофе, полусладким вином и классиками. Но такой девушке было мало всего этого. Мало меня. И она ушла, забрав с собой все, что я когда-то любил. Забрала меня, и оставила в маленькой каморке лишь мое бездыханное тело.
Она заставила меня поверить в чудеса. Я никогда в них не верил, и, наверное, поэтому их никогда со мной не случалось. Но она, через самые банальные вещи, научила меня замечать необыкновенное. Например, вечерами, когда тоска неожиданно схватывала мое сердце, она выводила меня на балкончик моей крохотной квартиры, и показывала созвездия на огромном небесном покрывале. Она считала звезды, рассказывала прибаутки, что половины звезд, которые нам улыбаются сейчас, давно нет. Они погибли, исчезли, сражаясь со временем. Прожив миллионы лет, оставив свой след в нескончаемой Вселенной, они ушли, разделив себя на миллиарды крупиц звездной пыли. Необыкновенно. Никаких чертовых атомов гелия и водорода, только звездная пыль. Небесные тела. Вселенная. Свет. И она- моя волшебница.
Она наделена удивительным даром свыше. Эта девушка не похожа ни на кого, потому что обладает мягким, большим, великим сердцем. Она никогда не позволяла себе сказать о ком-то колкое слово, что так популярно среди людей. Даже о моем сварливом соседе Коле, который ненавидел, кажется, всех вокруг, и очень любил об этом ораторствовать на всю округу. Но однажды, когда мы поднимались по лестнице и он встретил нас своим гулом непристойностей, она подошла к нему, взяла за руку, и мягко-мягко, без иронии и притворства, сказала:
-Хватит ругаться. Я понимаю, что вы не виноваты в том, что говорите. Это от недостатка любви, верно? Вас не любят, вас недолюбили. А когда никто не любит и некого любить в ответ, все это прекрасное чувство поедает себя, и превращается в ненависть ко всему. Но знайте, что вас люблю я, и все, слышите, у вас все будет хорошо, и все непременно наладится.
Знакомые слова, правда? Клянусь, я не делился с ней этими переживаниями. Мы потом сами удивились, что одна и та же формула любви сидит сразу в двух человеческих головах. И, черт возьми, это невероятно. Неописуемо. И так прекрасно…
Но я отвлекся.
Тут случилось что-то из ряда вон выходящее. Взгляд дяди Коли, всегда такой тяжелый, надменный и полный злости смягчился, и сам мой сосед начал таять на глазах. Он позволил своей боли выйти, и слезы обнимали его постаревшее лицо. Моя волшебница обняла его, крепко обняла, проводила в квартиру, налила чай с мятой и вернулась ко мне. Я понял, что случилось.
Она забрала его боль, впитала ее. Насколько я был осведомлен, так никогда нельзя делать, ибо поступивший негатив начинает гнить не в других, а внутри тебя, разрушать тебя.
В ней было столько боли и сочувствия, что она тоже не смогла сдержать слез, и разрыдалась на моем плече.
-Почему? Почему мы обречены на страдания? Почему нельзя быть просто счастливыми? Неужели так сложно каждый новый день встречать с улыбкой и любить всех, кто дарит тебе взгляды, эмоции, подает завтрак или кружку горячего кофе? Почему? Несчастные!
Но это были не истерические всхлипы, а скорее…мурлыканье. На странность, даже в этот момент мне было приятно ее слушать. Она говорила неизменную истину, и говорила это искренне, не подпитывая ненужными эмоциями. Она плакала, рассеянная боль бегала по ее вздрагивающим плечам, но это не было истерикой. Это было похоже на молитву. Словно она замаливала за нас грехи, за каждого, и в этот же момент умудрялась покрывать меня поцелуями. Чтобы я не забывал, что я любим, и что страдания не должны забирать меня в свой омут…
Такой она была.
Дядя Коля с тех пор изменился. Он начал бегать по утрам, бросил пить, завел кота. Соседей встречал с улыбкой, а нас с моей волшебницей часто приглашал на чай.