Глава 3
Ранним утром Карл Данкель шёл по улице в твёрдом намерении застать друга врасплох. Нет, ему не удастся выкрутиться так просто! Только не сегодня! Сколько раз Карл попадался в его ловушку! Подумать только, как этому аферисту удавалось уговаривать его. Сколько раз Карл давал себе слово не поддаваться на эти подначки. Но как только этот плут наседал на Карла, со своими увещеваниями, Карл не выдерживал и сдавался.
А дальше происходило всё по одному и тому же сценарию. Он занимал у Карла деньги, клялся, что отдаст через пару дней, и исчезал. Он пропадал неделями, без каких-либо известий о себе. Потом сваливался на голову, как Санта Клаус в Рождество, а на все вопросы выдумывал душераздирающие истории и обвинял Карла же в скупердяйстве.
Но сегодня так не будет! Сегодня терпение Карла кончилось, и он готов выбить дверь, чтобы получить ответ. Сегодня он припрёт друга к стенке, пусть для этого ему даже придётся связаться с полицией.
Подойдя к дому Себастьяна Шлемера, Карл прежде всего обратил внимание на опавшую листву, скопившуюся у порога. Карл позвонил, ему никто не ответил. Подождав, он позвонил ещё. Результат оказался прежним. В итоге Карл звонил так долго, как позволила ему природная настырность. А настырность у Карла была завидной. После того, как и это полезное качество не возымело действия, Карл Данкель решил обратиться в полицию. Но, подумав немного, он понял, что неплохо было бы вначале выяснить всё, что в этой ситуации можно было выяснить.
И Карл позвонил в дверь соседки Себастьяна.
- Я друг Себастьяна Шлемера, - доложил он дверному глазку. – Не мог бы я поговорить с вами?
Лицо соседки Шлемера, фрау Линдеманн, как она представилась, было не просто взволнованно, оно было испугано!
- Слава богу! – воскликнула она. – Вы знаете что-нибудь о Себастьяне?
После этого вопроса все вопросы Карла отпали сами собой. Фрау Линдеманн рассказала, что Себастьян обычно просил её следить за почтой и оставлял ей на постой свою кошечку. Но не было ещё случая, что бы он отлучался из дома на столь долгий срок.
Корм у кошечки давно закончился, внушительная пачка корреспонденции говорила сама за себя, а недавно господину Шлемеру пришло уведомление из телефонной компании о неоплаченном счёте и угроза прекратить обслуживание его номера телефона. Соседка была крайне растеряна, а Карл убедился в необходимости обратиться в полицию.
И вот, после нескольких устных объяснений и заявлений, письменного заявления Карла, нескольких допросов и письменного заявления фрау Линдеманн, обыска в квартире Себастьяна и нажима со стороны начальства, было начато официальное расследование.
Дорожной полиции не составило труда установить путь следования машины Шлемера уже через неделю после начала расследования. Ещё через две недели в участке зафигурировало название «Санкт-Петер».
Глава 4
И вот, в один обычный день, пыльный по причине открытого авто и потный по причине лишнего веса и душной погоды детектив Ян Славичек вкатил на центральную площадь Санкт-Петера.
Якоб-трактирщик сразу оценил такого заметного гостя, он недаром проработал на своём месте столько лет, и умел распознать человека, которого надо особо уважить. Якоб накормил детектива свиными рёбрышками с брюквой, брюссельской капустой с сыром и солянкой из квашеной капусты с горячими сардельками. Как раз столько времени потребовалось лейтенанту, чтобы узнать всё, что его интересовало. И, так как, судя по всему, след Шлемера вёл в поместье, то детектив направился по следу.
Когда Ян Славичек добрался до особняка, его окончательно разморило. Он стал зол, раздражителен и уже вполне склонялся к версии подозрительности, а может, даже причастности этого загадочного поместья. Но, будучи встречен самой хозяйкой дома, быстро поубавил спесь, размяк, а вскоре и вовсе потерял связь причин и следствий. Обворожительная баронета приняла его в затемнённом старинном зале. Угостив лейтенанта прохладительным напитком из фамильного хрусталя, она окончательно вернула его в благостное состояние.
Правда, хозяйка носила вуаль, полускрывающую её лицо, но её голос, её облик и манеры, аромат, который она источала, туманил глаза и дурманил голову. Время летело незаметно, Славичек нежился в волнах блаженства. Где-то рядом журчал волшебный голос фройляйн Вейкинг.
Да, конечно же, она помнит, этот молодой человек, он просил ночлега… Да, конечно, она согласилась… Все проезжающие через их деревню незнакомцы для неё – часть внешнего мира. Она предоставляет им ночлег, они рассказывают ей о той жизни, которая спрятана за густым лесом и которая так пугает её и одновременно интересует. Разве это не справедливо? Куда он делся? Ах, боже мой, куда же ему деться? Конечно, уехал, как и все они – в свою жизнь за лесом, в сторону большой дороги.
Вдруг что-то неприятно защекотало нос. Откуда-то сбоку появился неуютно будоражащий запах кофе. Славичек напряг зрение – из сгустившихся сумерек возникло отвратительное видение – древняя старуха, державшая в руках поднос с двумя дымящимися чашками. И в этот момент неожиданно звонкий голос баронеты окончательно оборвал его дремоту. «Кофе, лейтенант?». Что тут можно было ещё спросить? Детектив поцеловал фройляйн руку на прощание.
Искать следы и улики, когда прошло столько времени, практически не имело смысла. А через несколько дней, вблизи одного населённого пункта, прилично удалённого от Санкт-Петера, была обнаружена машина Шлемера. Она была заброшена в безлюдном месте и не принесла полиции ожидаемых зацепок. Дело остановилось, погрязнув в топком болоте неопределённости.
Глава 5
Но только не для Карла Данкеля. Достаточно пооббивав пороги полицейского участка и ничего не добившись, он решил предпринять собственное расследование. И, не откладывая дело в долгий ящик, направился прямиком по проторенному маршруту.
Данкель приехал в Санкт-Петер к концу всех дневных работ, ну, или почти всех. Когда большая часть мужчин деревни сидела в трактире или возле него, потягивая пиво, а женщины судачили на лавочках возле домов. Не особенно выбирая, с кого начать, Карл стал задавать вопросы.
Своей бесцеремонностью и настырством он сумел разозлить даже добряка Якоба: «Надо же спрашивать, сколько лет баронете? Неужели этого невежду не учили, что негоже спрашивать такие вещи?».
Надо заметить, что деревня сама толком не знала, сколько лет хозяйке поместья. Знали только, что она родилась во время последней войны от одного красавца-офицера, бывшего некоторое время на постое в поместье. Бедняжка так и не смог жениться на матери баронеты, он не вернулся с войны. Никто в деревне не подумал поставить незаконное дитя в укор Вирджинии (так звали матушку нынешней Вейкинг), в трудные времена люди умеют сочувствовать друг другу.
Между тем, Карл своими вопросами сумел вывести из себя всю местную публику. Самые внушительные мужчины уже стали чесать кулаки, всерьёз подумывая, не встать ли и не поучить приезжего выскочку хорошим манерам. «Нет, это надо же подумать, что в их Санкт-Петере могло совершиться преступление, да ещё где – в поместье! Видно, у этих городских совсем ничего святого нет!». И неизвестно, чем кончилось бы дело, если бы обладающий природным чутьём Карл, вовремя не сообразил, что пора делать ноги, он сел в машину и поехал в поместье, решив лично проверить, насколько невинно последнее известное пристанище Себастьяна.
Когда Карл добрался до поместья, было уже совсем темно. Перед ним чёрным силуэтом на тёмном фоне леса выступил особняк Вейкингов, как огромный тролль из пещеры. Это зрелище вызвало бы дрожь в ногах не у одного любителя приключений, но только не у Данкеля. От природы лишённый воображения и охваченный праведным гневом, он был готов таскать «каштаны из огня».
Новоиспечённый детектив не стал долго думать и прибегнул к безотказному, как он уже знал, способу. А именно – попросился на ночлег. Суровая служанка отвела его в огромный зал, освещённый только огнём из камина, и велела ждать.
Глаза не сразу привыкли к полумраку, но как только Карл сумел оглядеться, он понял – этот дом сыграл свою роль в судьбе его друга. Данкель безошибочно оценил обстановку, всё, всё, что его окружало, не могло оставить равнодушным Себастьяна. Но главное – это часы, Карл сразу их заметил. Представить, что Шлемер согласился уехать без такой ценности?! Данкель слишком хорошо знал своего друга. Когда тому было что-то нужно, он так умел уговаривать и убеждать. Он извивался как змей-искуситель, парил как птица, порхал как бабочка, особенно, если дело зависело от женщины, в этом искусстве ему не было равных. Он давал любые обещания, мог потратить любые деньги, если вещь его зацепила, он мог её украсть. Но ещё ни разу, ни разу он не уезжал с пустыми руками.
Карла охватил боевой задор, он был готов к схватке. Он ещё продолжал осматриваться, как вдруг раздавшийся совсем рядом женский голос заставил его вздрогнуть. Карла не так было легко смутить женщине. Он имел некоторый опыт общения с ними, не слишком удачный, надо сказать. Но зато теперь «он не даст кому бы то ни было одурачить себя, слишком хорошо он изучил их повадки и намерения. Все они строят тебе глазки и говорят, какой ты милый только затем, чтобы вытрясти из тебя деньги, силы и душу. Нет, теперь он не позволит женщине обвести себя вокруг пальца».
- Как тебя зовут? – уже второй раз повторила женщина.
- Карл Данкель, - сказал гость как-то неуверенно. – У вас здесь так темно. – Продолжал он говорить совсем не то, что хотел.
- Сейчас зажгу свечи.
- Свечи? Разве у вас нет электричества?
- В этом доме электричество проведено только на кухню и в подсобные помещения, что бы удобно было работать. Мне это не нужно.
- Но весь мир пользуется электричеством.
- И что же?
Карл не знал, что.
- Ты замёрз, Карл? Может, хочешь чего-нибудь выпить?
- Да, если честно, я выпил бы чего-нибудь.
Было странно, но Данкель на самом деле почувствовал, что замёрз. Хозяйка пошла зажигать свечи, крикнув на ходу куда-то в сумрак: «Марта, принеси грог!». Через некоторое время старая служанка принесла грог, гренки с сыром и кусок штрюделя.
- Извини, но ты приехал слишком поздно, – сказала женщина, подавая ему горячий бокал, - мы уже поужинали.
Карл выпил залпом.
- Ещё, - предложила баронета.
- Я, пожалуй, предпочёл бы шнапс.
Она засмеялась, но бутылка шнапса появилась на столе.
Карлом владело странное оцепенение, вроде гипноза. Он уже не мог вспомнить, сколько он выпил, когда хозяйка дома заговорила с ним.
- Ты ведь приехал не для того, чтобы пить? Причина твоего визита – пропавший молодой человек, не так ли? Расскажи мне, какое тебе до него дело?
- Видите ли, фрау… фройляйн, - Карл замялся.
- Зови меня Анной, мне нравится это имя.
- Видите ли, Анна, Себастьян – мой друг.
Данкель чувствовал, как шнапс ударил в голову, связывая язык, но, однако, придавая храбрости.
- И ты решил помочь полиции?
Упоминание о полиции и вовсе вернуло визитёру боевой дух, обругав всех известных ему полицейских ослами, он сообщил, что никто из них не в состоянии найти собственные носки у себя под кроватью, и уверенно пообещал, что он не оставит это дело, пока не докопается до правды.
- Что же ты хочешь узнать от меня? – так же спокойно, как и прежде, продолжала баронета.
- Многое. – Воскликнул гость в запале.
- Ну что же, спрашивай, это даже интересно.
Карл всё время пытался рассмотреть её лицо, но она сидела спиной к свету, постоянно оставаясь в тени. Это усилило его подозрительность.
- Скажите, Анна, Себастьян не просил вас продать ему что-нибудь из ваших фамильных вещей?
- О, я вижу, ты действительно знал своего друга! Конечно, он заговорил со мной об этом сразу. Но вещи в этом доме хранят слишком много воспоминаний, они не продаются.
- Но неужели он так просто смирился с этим?
- Какой смысл говорить о том, что прошло, я сказала ему то, что повторяю тебе: эти вещи не продаются! Что-нибудь ещё?
В голосе баронеты зазвучала сталь, но Карла это не остановило.
- Вы разговаривали с Себастьяном в этом зале?
- Да.
- И он видел часы над камином?
- Да, если он не слепой.
- Значит, он видел их и не попытался купить?
- Эти часы находятся здесь более двухсот лет, - Анна усмехнулась, - и устроены так, что их нельзя изъять, для этого потребовалось бы разобрать часть стены. Но в этом случае часы перестанут идти. Я надеюсь, что ответила на твой вопрос?
- Можно мне посмотреть, - не унимался Данкель.
- Нет, эти часы слишком дорогая вещь, что бы я позволила прикасаться к ним чужим рукам!
Поза и голос женщины изменились, всё давало понять, что гость балансирует на грани её терпения.
- Если тебя ещё что-то интересует – спрашивай, уже поздно, я хочу спать.
- Что вы ели в тот вечер? – зачем-то спросил Карл.
Не ожидавшая такого вопроса хозяйка на минуту опешила.
- Что ели? Разве я могу это помнить? Должно быть, всё, что обычно – мясо, капусту, фасоль, картошку. Что-то ещё?
- Да, где ночевал Себастьян?
- В той комнате, в которой постелют тебе.
Анна встала, давая понять, что разговор окончен. Поднялся и весьма озадаченный Данкель.
- Марта тебя проводит, - сказала баронета и вышла из зала, так и не показав своего лица.
Марта шла впереди, держа в руке подсвечник с тремя свечами. Карл плёлся за ней. Усталость разом навалилась на него в этих тёмных коридорах. Боевой дух его окончательно покинул. Он вдруг реально ощутил возможную опасность. На самом деле, неизвестно было, чего ожидать – удара чем-то тяжёлым из-за угла или подушку, прижатую к лицу во время сна. Только теперь он понял, насколько пьян и слаб.
Служанка привела его в комнату и вышла, оставив подсвечник. Карл рухнул на кровать, не раздеваясь и последняя мысль, промелькнувшая в его пьяной голове перед тем, как он отключился, была о том, что неплохо было бы припереть чем-нибудь дверь.
MaryanKO (01-го, 35 лет)
