По первому каналу показывали очередной боевик, по второму – что-то нудное про нравственную подоплеку совместной жизни зауросапов, еще по одному крутили полицейскую хронику, – как будто Роогару этого не хватало в реальной жизни, – так что он, пощелкав еще немного кнопки, остановился на крупном местном телеканале, что позиционировал себя, как «главный общественно-политический», а в просторечии именовался «пятым».
На экране появилась большая надпись «Вечерние дебаты: феномен «Дружка»» – повтор позавчерашней передачи, которую детектив как раз и пропустил, так что, он устроился поудобнее и сделал громче.
Вообще, не было ничего удивительного в том, что пресловутый Дружок стал большой сенсацией, однако, чтобы понять такой интерес к этому у зауросапов, нужно углубиться в прошлое.
На протяжении истории обезьяны, или питеки, если использовать юго-восточный заурианский диалект, считались вымершими животными; их скелеты начали находить еще в древние времена, когда о такой науке, как палеонтология, не могли помыслить даже самые просвещенные умы.
За все время изучения останков обезьян, ученые открывали все новые и новые виды, порой, очень сильно отличающиеся друг от друга; их классифицировали по семействам, более подходящим под определенные особенности видов, однако, особым интересом пользовались питеки, отдаленно похожие по строению на зауросапов. Их даже выделили в отдельное семейство и назвали «зауроподобные обезьяны».
Конечно, ученые долгие годы сокрушались о такой невосполнимой потере; в конце концов, это же целый огромный отряд млекопитающих, канувший в века, сотни и сотни вымерших видов. Живи они сейчас, могли бы пролить свет на многие вопросы и проблемы зоологии, эволюционной теории, генетики, геномики и многих других научных сфер, однако, долгое время это было лишь глупой мечтой, прижившейся, каким-то образом, в научном сообществе.
Тем не менее, в 1942 году та самая наивная, глупая мечта чудесным образом сбылась – молодой приэкваторианский палеозоолог Раарк Гровард, во время своего путешествия по островам Южного континента, наткнулся на целый архипелаг с нетронутой экосистемой, в которой, в том числе, проживали несколько сотен живых и здоровых особей зауроподобных обезьян. Тот далекий день стал настоящим праздником в научных кругах.
С тех пор, питеки прочно вошли в современную жизнь – их изучали зоологи и генетики, про них писали учебники и книги, снимали научно познавательные передачи для всех возрастов, и, ко всему прочему, самые крупные естественнонаучные центры Заурострадта, Приэкваториума и Зауротага приобрели по две особи (мужскую и женскую, здоровых и репродуктивных) для выставок и показов.
В начале семидесятых к изучению обезьян присоединились и эволюционисты – по началу, их интересовали так называемые теоретические «эволюционные перспективы», попросту, абстрактные выкладки о вероятностных изменениях наблюдаемых видов в обозримом будущем, и возможность видообразования в будущем необозримом. Однако, кроме этих теоретических «перспектив», некоторых эволюционистов заинтересовало далекое прошлое обезьяньих видов, и не зря – благодаря разрозненным записям палеонтологов и археологов, эволюционистам удалось доказать существование полу-разумных сложно-социализированных обезьян, живших около двух миллионов лет назад.
За последующие тридцать лет ученые узнали об обезьянах много нового, однако же, ничто из этого не способно было морально подготовить зауросапов к тому, что произошло месяц назад.
Роогар сейчас с легкостью вспомнил то свое удивление, когда в анонсе на пятом канале увидел следующее – Прошло двенадцать долгих лет, и вот, в эту субботу нас ждет триумфальное возвращение Отага от-Оогата в большую науку. Не пропустите, в семь часов вечера, самый невероятный эксперимент от одного из самых величайших эволюционистов в истории. Пятая кнопка, главный общественно-политический станет главным научно-популярным, в семь часов, в эту субботу.
Отаг от-Оогат был настоящей легендой, некогда гремящей по всему миру благодаря своим научным изысканиям, и в одночасье померкнувшей из-за крайне подозрительного инцидента с разработкой и патентованием индесепта – возвращение такого ученого никак нельзя было пропустить, так что, месяц назад, в ту самую субботу, в семь, Роогар послушно включил пятый канал.
Специально под это событие, главную студию слегка адаптировали – убрали всю мебель, оставив только прямо по центру стол с большим компьютером и высокий стул, и понаставили по всей территории камер.
Вот, в студию зашел сам президент телеканала Гудрунд ор-Руунд, представился и сказал, что эта передача слишком важна, поэтому он будет вести ее лично, а затем, пригласил экспертов. В помещении появились десять зауросапов, и интересующийся наукой обыватель с легкостью смог бы узнать их всех – здесь были известные математики и зоологи, однако же, самыми громкими аплодисментами встречали одиннадцатого гостя – Отага от-Оогата.
Великий эволюционист выглядел, прямо скажем, так себе – повыцветшая, иссушенная, местами облезшая чешуя, что часто является внешним признаком душевной болезни, опущенные плечи, и общая какая-то усталость во всем его облике, и все же, глаза его, яркие и блестящие, горели как некогда в молодости, когда он, еще совсем юный, выступал перед огромными аудиториями.
Отаг вышел к телекамерам и начал говорить – о том, каким потерянным он себя чувствовал после всех долгих судебных тяжб, и о том, как его вечная страсть к науке, в конце концов, помогла ему взять себя в руки и вернуться к работе. Еще он вспоминал, как переписывал свой самый популярный научный труд «Эволюционное развитие интеллекта питеков: мышление, социализация, коммуникация, обучаемость за пределами животных инстинктов», как впоследствии лихорадочно хватался за одни исследования, за другие, третьи, однажды даже чуть было не отчаялся и, в конечном итоге, добился чего-то невероятного.
Говорил он ярко, с запалом, с той его знаменитой, немного лихорадочной жестикуляцией, так, будто и не было тех долгих двенадцати лет забвения, когда все научное сообщество отвернулось от него. И вот, наконец, он закончил, отошел в павильон и тут же вернулся, только теперь он вел за руку зауроподобную обезьяну.
- Знакомьтесь, это Дружок, мой питомец.
Обезьяна выглядела вроде бы обычно, так же, как и все остальные особи из естественнонаучных центров, из познавательных телепередач – навскидку метр двадцать ростом, довольно худая, с густыми черными волосами, одетая, ко всему прочему, в легкий тряпичный костюмчик – такой, чтобы не сковывать движения. И все же, было в ней какое-то еле заметное отличие, несхожесть с остальными питеками.
Морда ее казалась какой-то слишком сосредоточенной, как будто, обезьяна действительно понимала, что происходит нечто серьезное, нечто важное, да и походка, и все ее поведение, в каких-то незначительных мелочах говорили о некоей, несвойственной ее виду, собранности, организованности.
Дружок забрался на стул и сел перед компьютером, взглянул на Отага и послушно положил лапы рядом с клавиатурой. Нужно заметить, что клавиатура эта была адаптирована специально под эксперимент – вместо целой россыпи, на ней было ровно десять большущих клавиш с маркировкой от одного до десяти – по вариантам ответов.
Эксперты скучковались перед компьютером, Гудрунд же вышел вперед и вкратце рассказал идею эксперимента. Суть его была в том, что математики и программисты подготовили систему вопросов из различных областей знаний, на которые обезьяна и должна была ответить, причем, во избежание фальсификации, вопросы ей выдавал генератор псевдослучайных чисел. И вот, монитор загорелся, эксперимент официально начался, фоном же, в это время, пустили рассказ одного из математиков о том, как именно они составляли свою систему.
Двадцать вопросов, не сказать, чтобы сложных, – дифференциальные, логарифмические, алгебраические уравнения, простейшие задачи из комбинаторики, теории вероятности и математической статистики, – однако же, каждый из этих вопросов требовал подготовки, неких определенных знаний, которые ну никак не могли отложиться в примитивных обезьяньих мозгах. Да и вообще, вся эта ситуация крайне напоминала странный, бессмысленный балаган; честно говоря, даже самая мысль, что обычная обезьяна может решить все это казалась крайне нелепой и надуманной.
Дружок поднял лапу, подержал ее секунду в воздухе, словно в раздумьях, и опустил на одну из клавиш. Правильный ответ – зеленым цветом высветилось на мониторе. Эксперты удивленно переглянулись, зрители ахнули, а Отаг лишь обнажил зубы в легкой усмешке превосходства.
Так продолжалось почти час. Дружок пристально смотрел на экран, на все новые и новые задачи, смотрел напряженно и внимательно, будто бы и вправду их обдумывал, затем переводил взгляд на клавиатуру и опускал свою маленькую лапу на кнопку. Правильный ответ – загоралось снова и снова.
И вот, Правильный ответ высветился в последний раз, Дружок убрал лапы с клавиатуры, и в студии наступила холодная, звенящая тишина. Тишина предвкушения, тишина ожидания. Отаг вышел вперед. Однако же, вместо долгих, пространных объяснений произошедшего, он лишь поблагодарил телезрителей, подхватил обезьяну за лапу и, вдвоем, они скрылись в павильоне. Их провожали неловкими, немного неуверенными аплодисментами – как будто бы все присутствующие еще не смогли осознать, что же на самом деле они только что увидели.
На следующий день страна, буквально, взорвалась – Дружка, кажется, обсуждали вообще все, от политиков, священников и журналистов, до простых обывателей, отдыхающих в баре за кружкой расслабляющей настойки, и у каждого, причем, было свое мнение по поводу произошедшего. С тех пор массовая истерия немного поутихла, и все же, этот странный эксперимент прочно засел в головах зауросапов.
В телевизоре кто-то громко вскрикнул, ударил кулаком по столу, и этот навязчивый шум прервал поток размышлений Роогара, выхватил его обратно в реальный мир. Детектив – следователь попытался сконцентрироваться на происходящем на телеэкране, а там, в это время, разгорался нешуточный спор.