Перед тем, как отправиться в путь, Викаускас решил предупредить Хольма. Мы не стали спорить, ведь, как ни крути, тот являлся здесь главным. Но я не был уверен, что Хольм даст добро на эту авантюру. Более того, в глубине души я надеялся, что так и будет. Вся эта идея в надежде отыскать хоть какой-то козырь перед неведомым врагом была высосана из пальца.
Но Хольму, как оказалось, было глубоко плевать. Он сидел у себя в кабинете, не выпуская из рук бокал, и безучастно тыкал пальцами в видеофон. Наверное, пытался выйти на связь со своей семьей. Так что здесь проблем не возникло. А вот пилот заартачился.
- Какой, к черту, Хойторн, у вас что, отёк мозга? Никуда я не полечу! Надо сидеть, не высовываясь, и ждать помощи!
При этих словах Викаускас отвел пилота в сторону и начал что-то вкрадчиво ему объяснять. Удивительно, но буквально через пару минут вопрос был решён. Дар убеждения у очкарика явно присутствовал! Пилот коротко кивнул и направился к шаттлу прогревать двигатели. Что именно сказал ему Викаускас, осталось для меня загадкой.
К нам пружинистой походкой подошёл Вульф.
- Я лечу с вами.
- Уверен?
- Больше, чем твоя мама, когда рожала тебя! – осклабился старый техник, снова запустив в рот сигару.
Я засмеялся. Вульф был неисправим. Непреклонный верберианский колонист, испорченный политикой Корпорации и личной трагедией. В любом случае, опыт Вульфа никогда не помешает. Если уж он не вышел ростом, то, как будто специально для того, чтобы было проще залезать под грузовик, копаясь в его чреве.
Осталось закидать кое-какое снаряжение в шаттл, дождаться, пока Гектор опросит желающих присоединиться к ним, и можно лететь. Вскоре выяснилось, что никто больше не отважился на эту авантюру, так что нас можно было по пальцам пересчитать. Я и сам до последнего боролся с сомнениями, но в итоге решил не бросать своих компаньонов.
Когда все приготовления были закончены, я трусцой кинулся за Уром. Но в люке пассажирского отсека неумолимой стеной встал Такэда, пилот шаттла. Он наотрез отказался пускать моего пса внутрь, испепеляя меня взглядом раскосых глаз. Неужто все сотрудники земной Корпорации такие зануды? Я уговорил Такэду поместить Ура хотя бы в грузовой отсек. Подниматься в верхние слои атмосферы мы не собирались, так что замерзнуть пёс не должен.
Наконец, дрогнув всем корпусом, шаттл оторвался от земли. Голубое пламя двигателей засветилось ярче, корабль на мгновение завис, а затем плавно начал набирать высоту. Бросив прощальный взгляд на тускло мерцавшую в сумерках базу, я посмотрел на нашу разношерстную и крайне немногочисленную команду. Гектор пристегнулся ремнями и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. Вульф копался в своем КПК, перелистывая виртуальные страницы с различными чертежами и схемами. Викаускас на пару с Такэдой колдовали над системой навигации, забивая координаты полёта. Все пытались отстраниться от тягостных раздумий, заняв себя рутинным делом, или просто стараться не выказывать свои переживания. Но на лицах у всех проскальзывала напряженность и мрачная сосредоточенность. На мгновение шальная мысль о том, что у нас что-то может получиться, пришла мне на ум. Подумать только, судьба целой планеты могла зависеть от кучки авантюристов, отправившихся в развалины, загадку которых не раскрыла вся научная каста Вербериана. Шанс был мизерный, но всё же не нулевой.
Путь предстоял неблизкий. Хойторн находился в шести часах лёта от базы. Так что Такэда первым делом включил автопилот, напялил на нос темные очки и решил вздремнуть, посоветовав остальным сделать то же самое. К утру придется много сил потратить на исследование руин, а разбитость после бессонной ночи никак этому не поспособствует. Все последовали его примеру, откидывая спинки сидений. Однако я еще долго не мог уснуть, прислушиваясь к гудению двигателей и еле слышимому завыванию своего пса.
Пробуждение было внезапным. Пол под ногами завибрировал, корабль завис над землей, выжигая в земле черные дыры реактивными струями, и плавно опустился на опоры. Я потёр ладонями лицо, разгоняя обрывки сна, и отстегнул ремни. В шаттле началась суматоха. Все вскакивали со своих мест, спешно собираясь к выходу. Люк открылся, и мы шагнули наружу.
Верберианское утро встретило нас прохладой и еще не до конца улегшейся пылью, ураганом взметнувшейся от наших двигателей. Прикрывая лица воротниками, мы медленно спустились по трапу. Я первым делом отворил грузовой отсек, откуда пулей вылетел Ур, истосковавшийся по свободе. При виде истекающего слюной огромного мускулистого зверя мои спутники сбились в кучу, а Такэда невольно потянулся к кобуре на поясе. Я поспешил их успокоить:
- Не бойтесь, он, хоть и голодный, но вас не тронет. Сейчас отыщет себе грызуна в норе, и сразу остепенится.
Я коротко свистнул, и указал Уру в направлении пустошь. Клыкастая бестия тут же стремглав кинулась на поиски пропитания, вырывая лапами комья земли. Мы же обогнули шаттл и замерли, в благоговении. Прямо по курсу возвышались остроконечные шпили и приземистые строения, угловатые, слитные, и без единого намека на окно или дверь. По их пористой на вид поверхности как-будто прошла рябь, застыв в виде волн. Словно нарост, прорвавшийся сквозь земной покров, Хойторн молчаливо и обреченно тянулся к небу, не в силах его коснуться. Сливаясь с цветом пустоши, грязно-серого цвета, он идеально вписывался в окружающий мир, одновременно с этим пороча его своей чужеродной геометрией. Единственный искусственный объект на всем Вербериане, обнаруженный людьми.
- Ну, вот мы и на месте,- выдохнул Викаускас и поудобнее перехватил свой сканер, похожий больше на плазменную пушку.
- Я уже и забыл, какой он впечатляющий,- сказал Гектор.
- Вот это да! – присвистнул Такэда,- никогда не видел ничего подобного, он словно растет!
- Слишком твёрдый он для растения- с сомнением добавил я.
- Хватит уже распинаться, дело надо делать! – прикрикнул на нас Вульф, доставая из чехла какой-то прибор. Им оказался сканер нарушения молекулярных связей. Такой молекулятор используют, чтобы отыскать микротрещины в металле. Вполне может пригодиться, если хочешь найти тончайшую щель между дверью и проёмом. Гектор с интересом уставился на хитроумное устройство.
- Здесь обследовали каждый миллиметр поверхности, Вульф, не думаю, что эта штука тут поможет.
- Ты можешь искать вход, тыча своим корявым пальцем в небо, Гектор, а я предпочитаю использовать сканер, - огрызнулся Вульф, - вон и Викаускас прихватил что-то с собой.
- Мой сканер измеряет излучение нервной активности, -кашлянул Викаускас, чувствуя, что все взоры обратились на него.
- Ладно, двинули, - махнул я рукой и решительно направился к неизвестным образованиям, так напоминавшим крохотный город.
Мы прошли мимо двух башен, которые, словно стражи, охраняли вход в Хойторн, и попали на некое подобие широкой улицы. По обеим её сторонам тянулись обширные выпуклости высотой в два человеческих роста. Иногда со сферическими, иногда с угловатыми крышами, они смыкались и расходились, создавая между собой новые узкие улочки. Некоторые оканчивались чуть изгибающимся шпилем, уходящим ввысь. Иные петляли, уходя вглубь комплекса.
Решено было разделиться. Я и Викаускас пошли по центральной улице, внимательно осматривая шероховатую поверхность стен. Гектор с Вульфом свернули в один из боковых проходов, старательно водя сканером из стороны в сторону. Такэда какое-то время нерешительно топтался на одном месте, но затем присоединился ко мне и моему учёному спутнику. Чуть погодя Викаускас включил своих непомерных размеров сканер, свисающий с его плеча на ремне, и начал водить его «дулом», направляя то на одну выпуклость-пузырь, то на другую. Пока что дисплей показывал нулевую активность.
Чем дальше вглубь мы продвигались, тем сильнее меня охватывало тревожное чувство, медленно расходящееся к кончикам пальцем. Что-то вроде озноба, очень похожее на то, что мне доводилось испытать очень-очень давно, когда я столкнулся со своим будущим псом. Когда наши сознания, умирая, переплелись…
Я остановился и вперил взгляд в землю. Затем присел на корточки, внимательно всматриваясь в песчаный покров, усеянный мелкими камнями, мысленно надеясь, что не увижу то, что так боялся тут обнаружить. Внутри у меня всё сжалось, когда я всё же заметил группу следов, совсем свежих.
- Эй, у меня что-то есть! – возбужденно сказал Викаускас и ускорил шаги.
- Постой, Вик…
- Поверить не могу, нейронная активность зашкаливает! В одном из этих строений точно есть разумная жизнь! – восхищению Викаускаса не было границ. – Нам всё-таки повезло!
- Да стой ты, идиот! – выкрикнул я.
Викаускас, наконец, замер и в недоумении уставился на меня, сверкая линзами своих очков. Да, в одном он был прав. Разумная жизнь здесь присутствовала. Только она была не внутри этих таинственных пузырей-зданий. Она была НА них. Я посмотрел вверх и отчетливо увидел несколько оскаленных верберианских собак, изготовившихся для прыжка с крыши ближайшего строения. Хойторн теперь был логовом целой стаи одних из самых свирепых хищников Вербериана.
Острые клыки, горящие жаждой крови глаза, мощные бугры мышц под начисто лишенной шерсти бурой кожей, капающая ядовитая слюна и прижатые к голове острые уши. Я замер, не в силах оторвать взгляда от этих обитателей пустошь, таких угрожающе красивых. Такэда, шедший позади меня, охнул.
Теперь и Викаускас заметил опасность. Секунды стали тянуться, словно часы. Кровь стучала в ушах, ладони вспотели, я лихорадочно соображал, что же нам делать. Между тем Викаускас перехватил свой сканер, словно дубину, и начал медленно отступать.
Вдруг над ухом просвистел протонный заряд. Это Такэда в панике принялся палить из своего пистолета. Одну из собак откинуло назад, остальные же восприняли это, как сигнал к действию.
- Бежим! – заорал я.
Мы круто развернулись, и опрометью ринулись по центральной улице обратно к шаттлу. Сзади послышался злобный рык, верберианские псы кинулись в погоню за своей добычей. Я отчетливо слышал их тяжелое дыхание, будто обжигающее мне затылок. Такэда несколько раз развернулся на бегу, стреляя в преследователей, но едва ранил только одну из бестий. Собаки стремительно нагоняли нас.
- Вульф! Гектор! К кораблю! – крикнул я во всю мощь своих лёгких, задыхаясь от нехватки кислорода.
Одна из собак сократила дистанцию и прыгнула на спину Такэде. Будучи весьма умными животными, они всегда старались вывести из строя самого опасного противника, коим и был наш пилот, обладающий хоть каким-то оружием. Такэда коротко вскрикнул и повалился в пыль, роняя из рук пистолет. Мощные челюсти впились в его плечо, и окрестности Хойторна огласил исполненный боли и ужаса человеческий крик.
Викаускас, этот очкастый задохлик, круто взял в сторону, на бегу размахиваясь сканером, и что есть мочи саданул им по морде собаки, впившейся в Такэду. Пса отбросило в пыль, он, взвизгнув, принялся мотать головой, пытаясь придти в себя. Я, не мешкая, подобрал пистолет, развернулся и выстрелил. Как оказалось, весьма вовремя. Протонный заряд аккурат угодил в брюхо собаке, бросившейся уже на меня. Животное заскулило и недвижимой тушей рухнуло на землю.
Тем временем из одного из боковых проходов вынырнули Вульф и Гектор. Глаза их округлились. Викаускас всё ещё размахивал сканером, как дубинкой, пытаясь сдерживать оставшихся двух нападающих. Бежать уже не было смысла, собаки оказались слишком близко. Я прицелился в одну из них и нажал на курок. Раздался глухой щелчок, свидетельствующий о том, что патроны кончились. Чёрт! Я запустил ставшей бесполезной теперь железкой в ближайшую бестию, но та ловко увернулась.
Под прикрытием уже изрядно запыхавшегося Викаускаса, мы с подбежавшим Гектором за воротник оттащили теряющего сознание Такэду в один из боковых проходов. Пилот был плох. Нейротоксин уже начал действовать, охватывая параличом тело, но потеря крови на вид не была обильной. Может, еще выкарабкается. Вульф, как мог, пытался отпугнуть неистовствующих собак, встав рядом с Викаускасом, крича и размахивая увесистым молекулятором. Мы ещё чудом оставались живы.
Но надежда улетучилась, когда Гектор обернулся и, вскрикнув, указал на новую свору, приближающуюся к нам со стороны шаттла. Путь к отступлению был отрезан. Вульф только и смог выдавить:
- Нам каюк.
Мы гурьбой столпились вокруг лежащего на земле бесчувственного Такэды. Краем глаза, позади отрезавшей нам путь стаи, с шумом втягивающей воздух, я заметил еще одного пса. Без сомнений, это был Ур. Он мчался во всю прыть, гигантскими прыжками покрывая разделяющее нас расстояние. Его мощные мышцы ходили ходуном, лапы выбрасывали тело вперёд, будто снаряд. Моё сознание захлестнули его переживания, наша связь вдруг окрепла, и стала возможной уже на ментальном уровне. Это было невероятно, но до меня вдруг дошло, что я чувствую гулкое сердцебиение Ура.
Обступившая нас свора тоже учуяла моего пса. Некоторые из них в замешательстве закрутили головами. Но те, что были крупнее и старше, почувствовали - Ур им вовсе не союзник. Он был одной с ними крови, но разум его давно принадлежал мне.
Стая бросилась на нас со всех сторон. Увернувшись от одной клацающей пасти, я тут же столкнулся с еще одной, отпрянул и, не удержав равновесие, упал. В то же мгновение на шее кинувшейся на меня бестии сомкнулись клыки моего верберианского пса. Брызнула тёмная кровь. Ур еще раз с силой сдавил челюсти и отбросил обмякшую собаку, словно тряпичную куклу. Вовремя подоспел, ничего не скажешь.
Вокруг началась полнейшая неразбериха. Пыль стояла столбом, мешавшая что-либо разглядеть. Отовсюду были слышны крики людей, злобный рык атакующих зверей и защищающего нас Ура. Вот Вульфа повалили на спину, он отчаянно защищался, уперевшись уперевшись молекулятором в морду клацающей челюстями зверюги. Викаускас и Гектор крутились юлой, пытаясь отбиться от нападающих. Где-то за ними без движения лежал Такэда. Ур сплёлся клубком с самым крупным самцом, вгрызаясь в него челюстями и раздирая плоть острыми, как бритва, когтями. По его лоснящимся бокам струились ручейки крови.
Меня вдруг затопило осознанием боли. Я наяву почувствовал, что в руку мою вцепились чьи-то челюсти, хоть на вид она и была совершенно целой. В замешательстве, я попытался встать, но новая волна боли, пришедшая от рёбер, сбила меня с ног. Теперь я чувствовал то же, что и Ур, неистово сражающийся со своими сородичами. Он уже убил, по крайней мере, двух, но силы моего пса были уже на исходе.
Внезапно в голове моей взорвался фонтан боли. Я опустил взгляд и увидел, что до меня добрались-таки ненасытные челюсти одного из нападавших хищников, вцепившиеся в мою лодыжку. Я начал терять сознание, яд неумолимо разносился по крови стучащим, словно молот, сердцем.
Словно сквозь пелену, я смотрел на своего истекающего кровью пса, из последних сил защищавшего своего хозяина. Мысли стали тягучими, словно клей. Ледяное онемение поднималось всё выше и выше по телу. Я откинулся на спину, ударившись затылком об землю. В моих глазах отражалось небо и возвышающееся позади сферическое строение, в стене которого теперь чернотой зиял проход. Взгляд мой стекленел. На грани между сном и явью я почувствовал, что меня куда-то тащат, а затем тьма залила всё вокруг…
Можно стать частью тебя?
Фраза, рожденная чужим разумом, проникла прямо мне в мозг. Я очнулся и открыл глаза. В полумраке некоего подобия пещеры, где я сидел, прислонившись спиной к стене, были едва различимы контуры стен. Шея почти не поворачивалась, язык распух, ног я не чувствовал вообще. Справа от меня, тихо переговариваясь, стояли Гектор и Викаускас. Впереди, у противоположной стены, я разглядел склонившегося над Такэдой Вульфа. Странно, но я никак не мог определить слабый источник света, мерцающего вокруг.
Пожалуйста, разреши мне слиться с тобой.
Снова тот же вкрадчивый, едва уловимый голос. Не сильнее легкого утреннего ветерка, ласкающего кожу. Я попытался сконцентрироваться, не обращая внимания на боль.
Что ты такое? Что тебе нужно?
Если сольешься, боль уйдёт.
Я попытался издать какой-нибудь членораздельный звук, но изо рта всего лишь донеслось едва слышное мычание. Это привлекло Викаускаса и Гектора, которые перестали говорить и поспешили ко мне, озабоченно вглядываясь в моё лицо.
- Хвала небесам, очнулся!
Голова раскалывалась, но при виде знакомых лиц мне стало спокойнее. По крайней мере с ними всё было в порядке. В моё сознание снова проник чужеродный голос.
Я очень долго был один. Скоро сюда придут другие, и станет поздно. Впусти меня
Ты и так у меня в голове, что означает «впусти» ?
Тебе лишь надо расслабиться. Твоё сознание необычно, оно видоизменилось. Не такое, как у остальных существ вашего рода. Я могу с тобой соединиться. Пока не пришли другие.
Кто ты? Где мы?
Мгновение в моей голове царила тишина.
Меня нельзя увидеть, но я есть. Я трансцендентен. Корабли других уже совсем рядом. А здесь мой храм. И моя тюрьма.
Я почувствовал вибрацию, расходящуюся от стен и пола. Легкий гул донёсся снаружи, затихая и переходя в свист. Мои спутники встрепенулись и замерли, прислушиваясь. На лицах их читалась полнейшая растерянность. Я прекрасно их понимал.
Я не причиню тебе вреда. И те, другие, тоже, если мы станем едины.
Я ничего не понимал. Во рту пересохло, всё тело ломило, я едва соображал. Но подсознательно я понимал, что существо в моей голове действительно не причинит мне вреда. Напротив, оно способно спасти нас. Всех нас. Не уверен, были ли это мои мысли, или подсунутые извне. Теперь это было не так важно. Сердце стучало с перебоями, возможно, из-за чрезмерной дозы токсина.
Хорошо. Стань частью меня.
Хуже уже вряд ли может быть. И зачем ему моё разрешение? Мне показалось, что сильный порыв ветра ударил мне в лицо. Я растекся по полу, максимально расслабившись. И ясно ощутил, как некая сила заструилась по венам. В голове стали проноситься тысячи картинок. Далёкие звездные системы, бездонные пропасти океанов, скопления молекул в окружающем воздухе. Закрыв глаза, я видел всё. Я ощущал, как растут волосы на моём теле. Стены и мрак расступились, сознание залило светом. Тело стало легким, почти невесомым. Дикий восторг накрыл меня с головой. И в ту же секунду образы исчезли. Но сила никуда не ушла.
Я неуверенно поднялся на ноги. Боли больше не было. Сердце застучало ровно, взгляд стал ясным. Викаускас уставился на меня в полнейшем изумлении. Он даже снял очки и начал протирать их об свой комбинезон. Гектор отшатнулся, нервно окликая Вульфа.
- Всё в порядке, - произнёс я.
- Что-то с трудом верится, – Гектор все ещё побаивался приближаться ко мне – ты весь будто светишься изнутри!
- Силы небесные! – воскликнул Вульф, подходя ближе. – что это за чертовщина?
- Трудно сказать, - ответил я. И это была чистая правда. Я и сам до конца не понимал, что произошло. Сделав пару шагов вперёд, я присел рядом с Такэдой. Лицо его было в испарине, рана кровоточила. Началась явная лихорадка. Моя рука опустилась на его раскаленный лоб. Через несколько секунд Такэда вдруг закашлялся и открыл глаза, непонимающе уставившись на меня.
Нам пора уходить.
Я кивнул сам себе, встал и повернулся к стене. Чуть взмахнул рукой, и пористый камень, испаряясь прямо на глазах, исчез, впустив внутрь сноп солнечного света. Тарт грел сейчас во всю силу, заставляя дрожать воздух. Мгновение я помедлил, затем решительно вышел наружу.
Там нас уже ждали. Непроницаемая толпа гуманоидных существ, высоких и стройных. С несимметричными руками и чуть склонённой на бок головой, они, молча и без движений, смотрели на нас. Тела целиком были облачены в некое подобие красных скафандров, или доспехов, на вид напоминавших оголенные человеческие мышцы. Позади них, над крышами Хойторна, возвышались многочисленные звездные крейсеры, сверкая отраженными лучами Тарта. Лица были наглухо закрыты, но я теперь не был стеснён обычным зрением. Я знал, что именно эти существа напали на нас. Именно они захватили Вербериан в надежде овладеть тем, что сейчас плескалось в моём разуме.
Я опустил взгляд и увидел лежащего в пыли мёртвого Ура. Волна скорби и тоски едва не сбила меня с ног. Даже Трансцендентный не мог избавить меня от той боли, что сейчас овладела мной. Я затрясся, сжав кулаки. Ветер вдруг задул с ураганной силой, по земле прокатилась волна, концентрическими кругами расходясь в стороны. Многократно усиленное сверхразумом чувство потери готово было сокрушать всё вокруг. Мои спутники за спиной едва удержались на ногах, а обступившие нас существа один за другим стали опускаться на колени, покорно склоняя головы. Ряд за рядом, десятками и сотнями, они все рухнули передо мной, признавая верховенство силы. Я с повлажневшими глазами смотрел, не в силах поверить в происходящее, как все они замерли в ожидании. Неожиданно падение Вербериана обернулось его величием.
dryunqa (04-го, 27 лет)
