Кир вышел за калитку, вздохнул и уже хотел двинуться дальше, как за спиной послышались торопливые лёгкие шаги. Он обернулся, уже зная, кого увидит. Аданна, слегка запыхавшись, протянула ему небольшой узелок:
- Еда. В дорогу.
Судя по запаху, в узелке была жареная саранча. Ушастые её просто обожали, быстро научились готовить так, что остальные жители дома, поначалу с опаской смотревшие на такое, хрумкали её с удовольствием. И никогда не упускали случая поймать десяток-другой вымахавших к концу лета насекомых. В этом им активно помогали малыши, тоже полюбившие новый деликатес.
- Спасибо, – Кир улыбнулся ей, взгляд сам собой скользнул по фигуре. Сейчас Аданна уже не была похожа на оживший скелетик, свежий воздух и хорошая еда почти привели девушку к норме. И одежда теперь нормальная: широкие женские штаны и просторная рубашка, а не те лохмотья, которые были на ушастых во время первого визита на огород. «А под рубашкой у неё то же, что и у всех девушек» - мелькнула непрошеная мысль, которую парень отогнал с некоторым усилием. Девушка, уловив его улыбку, улыбнулась в ответ, шевельнула ушами и скрылась во дворе.
Дорога, ведущая от дома в пустыню, прошла мимо родника, огорода и участка многолетней пшеницы, образовавшей толстую дернину, уменьшившись до тропки, обогнула утёс, разделилась на несколько мелких тропинок. Ещё полкилометра – и она уже не отличалась от любой звериной тропы. Лишь внимательные глаза местного жителя могли определить, что здесь часто ходят люди.
Кир, размеренно шагавший по этой тропинке, еле заметно улыбался своим мыслям. В этих местах он знал каждый поворот тропы, каждый крупный камень и каждое деревце, сумевшее укорениться на каменистой почве. Но тропа уводила его всё дальше, туда, где нога человека ступала не каждый месяц.
Справа вулканический пепел размыло столетиями ветров и дождей, стали видны остатки древних стен. Много мест, где встречаются разные руины, человек на Земле живёт уже очень давно, и всё время он что-нибудь строил. А здесь, под многометровым слоем пепла лежали руины огромного города, погибшего в незапамятные времена.
Разумеется, местные жители за тысячелетия немало поковырялись в тех местах, где пепел унесло, обнажив остатки древних строений. Но немного полезного можно там найти, время неумолимо. Истлели органические вещества, рассыпались в пыль железные предметы, большинство вещей из керамики и стекла разбилось, когда крыши рушились под тяжестью пепла. Лишь кое-что можно было использовать.
Медь в пепле хорошо сохраняется, поэтому при раскопках часто попадаются медные провода, которыми насыщен каждый дом. Как видно, древние люди знали, что такое электричество. А вот способы его получения остаются загадкой, солнечных батарей не находится. Иногда попадается целая посуда и женские украшения из золота и серебра, но слишком редко, проще сделать свою керамику или стекло нужной формы.
Пустынный заяц, обычный обитатель этих мест, смерил человека взглядом и продолжил поедать ферулу. Видно решил, что на таком расстоянии опасаться нечего. Кир, тронув ракетницу, пришёл к тому же выводу. Вообще-то реактивная пулька могла достать на таком расстоянии, но попасть из короткого ракетомёта удалось бы в одном случае из восьми. А оставлять подранка не хотелось. Да и необходимости в охоте не было.
Час проходил за часом, километр за километром оставались позади. Солнце медленно, но неотвратимо склонялось к закату. Кир подумал, что до заката вполне успеет к дому Дарко. Обменяется новостями, переночует под крышей, поболтает с соседями. Но взгляд его, скользнувший по краю тропы, вдруг вернулся назад, а сам парень остановился, вглядываясь в сухую поверхность земли.
На сухой почве следы малозаметны, но отпечаток ноги на припорошенном пылью участке не пропустил бы и пятилетний ребёнок. Кир остановился и присмотрелся внимательнее. Теперь он чётко видел, что меньше суток назад здесь прошло несколько человек. И в отличие от жителей дома Дарко, обувь они не носили. Кое-где отпечатались следы босых ног.
Теперь, при некоторой внимательности, Кир легко замечал следы. Сдвинутые камушки, фрагменты отпечатков в пыли, сломанные стебельки травы рядом с тропой. Оставившие след двигались по тропе, Кир отметил, что походка их нетвёрдая. То есть, путники еле держались на ногах.
Дом Дарко, в отличие от большинства домов, построен из камня. Не росло в окрестностях кипарисовых рощ, пригодных для стройки. Но построен он был не менее продуманно, чем остальные. Дом располагался в распадке между скалистыми отрогами. Роща и огород скрывались в уютной, закрытой от ветров долинке, а родник, снабжавший дом и растения водой, выбивался из-под одной из скал. Именно к нему свернули следы незнакомцев.
- Стой, кто идёт! – подросток лет двенадцати вышел из-за камня, держа в руках ракетницу. Не многоцелевую, как у Кира, которую удобно носить с собой в пеших переходах, а длинную, охотничью, способную точно поразить цель на две-три сотни шагов.
- Не узнал, Лех? – остановился Кир, подумав, что эта ракетница тяжела для такого возраста.
- Кир? – опустил тот оружие.- А я думал, опять нелюди припёрлись.
- Расскажешь? – Кир присел на прогретый за день камень, показавшийся ему подходящим.
- Да утром увидел брат, что от родника кто-то ушёл в расщелину, потом мы подошли и посмотрели, следы странные какие-то, – затараторил Лех, обрадованный возможностью поделиться новостями с гостем. – Мы прошли по следу, так он увёл в Лабиринт, там мелких пещерок много, а следы на камнях не держатся. Мы почти до вечера искали, где они прячутся. Часа три назад нашли. Твари забились в пещерку, а когда мы вошли с фонарями, зажались, глаза зажмурили, на свету они ничего не видят. Пятеро всего. Двое мужчин, самцов, то есть, – поправился он, – три самочки, одна взрослая, одна ещё малышка, молоко сосёт, а одна моего возраста, наверное. Или чуть постарше.
- И что дальше?
- А отец сразу сказал, что обуза и рты. Самцов пристрелили сразу, старшая самка бросилась царапаться, так её тоже убили, а тела бросили там. Шакалы сожрут. Мелкую отнесли в дом, отец сказал, много не съест, а подрастёт – подумаем, куда пригодится. А последнюю, молоденькую, братья увели в мастерскую, а мне сказали на посту стоять. Как будто мне не интересно!
- Что интересно? – спросил Кир, сохраняя невозмутимость. Хотя, услышанное ему совершенно не понравилось, не стоило преждевременно высказывать своё мнение в чужом доме. Тем более что его пока никто не спрашивал.
- Они сказали, что будут проверять, отличается эта тварь от настоящих женщин, или нет. А мне сказали, что рано ещё. Слушай, Кир, а как они проверяют? Разденут, да?
- А я откуда знаю? – медленно проговорил парень, держа под контролем эмоции. – По-разному можно в такой ситуации. У них спроси. Стэн тебе наверняка не откажется рассказать.
Стэн, брат Леха старше его года на два, отличался неспособностью держать язык за зубами. И уж можно было не сомневаться, что такое событие он расскажет во всех подробностях, причём не только младшему брату, а всем знакомым вообще. Кир подумал: станет ли Стэн рассказывать подробности своей невесте? Может быть и станет, от этого трепла можно было ожидать чего угодно.
- Да ты проходи, – спохватился Лех, прислонив ракетницу к камню. – А то скажут, что я гостя в дом не впустил.
Кир неторопливо подошёл к дому, в окнах которого мелькнули несколько лиц. Но выйти ему навстречу никто не успел, глава семьи Дарко, изучающий с помощью лупы какой-то лоскут, махнул ему рукой:
- Кир? Тебе уже Лех рассказал, как мы сегодня поохотились? Странные существа, впервые с такими сталкиваюсь. Зайди в мастерскую, скажи, ты такое раньше видел?
Дарко неторопливо поднялся и направился к двери мастерской. По дороге продолжил:
- С одной из них сейчас парни общаются. Я им сказал потренироваться, пока неженатые. А ты здесь какими путями?
- Я к Велесу, по семейному делу.
- Ага, – понимающе усмехнулся Дарко и скрылся внутри. Кир вошёл за ним и огляделся.
На полу между верстаком и универсальным станком лежала обнажённая девушка, почти девочка. Такая же, как те, кого Кир с отцом захватили месяц назад, помладше Аданны, но постарше Канто. Такие же перепончатые уши, делающие её похожей на какое-то чудовище, те же огромные глаза. На лице её застыла странная смесь боли и улыбки, а вокруг расплылась лужа крови. Из-под левой груди торчала рукоять ножа. Вокруг стояли в задумчивости трое неженатых парней дома.
- Я не виноват! – тут же высказал Стэн, хотя его никто не обвинял. – Я на неё лёг, только потискать успел, как эта тварь у меня из ножен нож выдернула и себе в сердце! Кто же знал… Держать надо было, как в начале! А то я для вас держал, а вы своё получили и отошли!
- Дык, смирно лежала, – пробасил Гойко, старший сын Дарко. – Это вначале дёргалась, а после меня – бревно бревном. Кир, что скажешь?
- Они что-то против вас сделали? – спокойно спросил парень, стараясь не смотреть на полудетские груди и искусанные губы.
- Нет, попили воды из родника и пошли в Лабиринт – Дарко пожал плечами. – А к чему это ты?
- К тому, что к вашему дому, оказывается, подходить опасно.
Спокойный тон не обманул ни Дарко, ни остальных. Взгляды из дружелюбных моментально стали угрожающими,.
- Ты что, думаешь, мы людей прикончили? Они же не люди, твари какие-то пещерные!
- Не люди? – переспросил Кир.
- Не люди, – подтвердил Дарко, и сын его кивнул соглашаясь. Двое оставшихся парней тоже выразили согласие. – А значит, мы в своём праве, любая тварь на нашей территории – наша добыча.
- Так ты с ней лёг, – Кир посмотрел на Гойко в упор. – Значит, ты воспринимал её как человека, а не как животное?
Тот открыл рот, чтобы ответить, закрыл и недоумённо почесал в затылке. В воздухе повисла тишина.
- Это что? – наконец не выдержал молчания Дарко. – Ты нам обвинение предъявить хочешь?
- Обвинение пусть их родня предъявляет, – криво усмехнулся Кир, чувствуя, как в душе неторопливо разгорается гнев. – И хорошо будет, если предъявят только вам, а не всем людям, кто поблизости живёт.
Мысль о том, что у убитых могут оказаться мстительные соплеменники, оказалась новой. Дарко кивнул:
- Верно, Кир, как я сам не подумал? Сейчас темнеет, а с утра пойдём и спрячем тела. И это тоже.
Стэн недоумённо фыркнул:
- Какие сородичи, Кир? Чего ты несёшь?
- К нам тоже такие пришли в прошлое новолуние, – Кир говорил негромко, заставляя к себе прислушиваться. – Такие же истощённые, босые, так же одеты. Сейчас уже по паре сотен слов знают, быстро учатся. Помогают по хозяйству, следят за собой.
Кир вспомнил, как Аданна и Канто с помощью рисунков, жестов и небогатого запаса слов, то и дело сбиваясь на свой язык, пытались рассказать кто они и оттуда. Картинка получалась мрачная:
Давным-давно большая группа людей, ожидая какой-то страшной катастрофы, зарылась под землю. И зарылась глубоко. Огромные убежища тянулись на тысячи километров, имели собственный круговорот веществ и источники энергии, основанные на притоке тепла, метана и сероводорода из глубин планеты, и практически изолированную экосистему, непохожую на всё, что живёт на поверхности. Чудовищных размеров лабиринт, освещаемый скудной биолюминесценцией, питаемый хемосинтезирующими организмами, создавался настолько давно, что никто уже не помнит ни причин такого, ни кто же создал эти полости на самом деле. У подземников не было календаря, они не вели летописи, по крайней мере, девушкам о них не было ничего известно, и определить хотя бы примерные сроки оказалось невозможно. Но для того, чтобы люди изменились до такой степени, требовалось немало тысячелетий. А то и десятков тысяч лет
В последнее время подземные убежища переживали тяжёлые времена. Экосистема, поддерживающая жизнь людей столько времени, начала деградировать и разрушаться. Непонятно, что было причиной: возрастание численности людей, нарушившее равновесие, а может, перемены в подземных течениях магмы, уменьшившие поток энергии, но в подземельях наступил голод. Сначала люди съели всё, что возможно, а затем самые сильные начали пожирать себе подобных. Именно на этой части рассказа Кир усомнился, что подземники относятся к людям, с его точки зрения каннибализм был чем-то за пределами реального. Но девушки сумели объяснить, что для нормальных подземников это казалось таким же абсурдом. Те, кто не хотел выживать такой ценой, умирали с голода или выбирались из подземелий во внешний мир, живущий под открытым космосом. Про этот мир в подземельях рассказывали страшные сказки, но немного есть вещей хуже голодной смерти.
Аданна и Канто потеряли всех родных во время нападения каннибалов. Их родители и брат погибли. А девушки выкарабкались по одной из вентиляционных труб в неизвестность. Внешний мир встретил их ночным холодом, который местные жители считали лишь лёгкой прохладой, и дневным светом, обжигавшим глаза даже сквозь сомкнутые веки. И такой же голый камень, как под землёй, несъедобные травы, отсутствие воды. Попавшийся огород они не восприняли, как чью-то собственность, по их мнению, людей на поверхности вообще не могло существовать, зато обрадовались, обнаружив среди растений съедобные и слопав дюжину залетевшей откуда-то саранчи. А на вторую ночь попались в ловушку, как дети.
…
Najrel (29-го, 31 год)
