-= Клуб начинающих писателей и художников =-

Косые лучи предвечернего солнца просачивались сквозь полуопущенные бархатные портьеры, озаряя кабинет Ее Величества мягким светом. Через приоткрытое окно из сада доносились смех и возгласы младших детей: одежда Римана и Каролины сегодня наверняка снова будет промокшей насквозь, к вящему недовольству задремавшей в тени гувернантки, но что поделать, если прохладный фонтан так и манит, что вовсе не странно для жаркого летнего дня. Симона не раз жаловалась королеве на непослушание ее отпрысков, но Микаэла на все смотрела сквозь пальцы, если, конечно, это не выходило за рамки обыкновенных детских шалостей и проказ. Правительница Митейи полагала, что не стоит раньше времени сковывать детей строгими правилами и премудростями придворного этикета, ведь, видят боги, чаша эта отнюдь не сладка. И ее средней дочери скоро придется в этом убедиться.

Королева помрачнела. Принятое решение нелегко ей далось, ведь Анора всегда была для своей царственной матери гордостью и отрадой. Умная, талантливая, красивая… Вот только, не в пример своей старшей сестре, вспыльчивая, да к тому же напрочь отказывающаяся вникать в какие бы то ни было государственные дела. И ладно бы у девчонки не было к этому способностей, нет ведь, ей, видите ли, неинтересно… Что ж, теперь придется разжечь интерес и спрятать свою вспыльчивость куда подальше. В том, что дочери это удастся, Микаэла не сомневалась. Иначе не отправляла бы ее прямиком в змеиное гнездо.

- Мама, ты посылала за мной?

Гордость и отрада стояла на пороге, довольно улыбаясь. Она даже не удосужилась переодеться, и предстала пред материнские очи в чем была: в темно-зеленом мужском платье, с убранными в небрежный пучок черными волосами, выбившиеся прядки которых непослушно падали на лицо. Ну конечно, как всегда была на псарне. Скажи королеве кто, что эта растрепанная девчонка – принцесса, не далее как вчера вечером в танце порхавшая над паркетом и развлекающая гостей игрой на арфе и светской беседой, женщина не поверила бы, кабы своими глазами не видела.

- Как ты выглядишь? – укоризненно покачала головой Микаэла. – Хоть бы потрудилась в порядок себя привести. А если бы здесь были посторонние?

Анора плюхнулась в кресло.

- Я подумала, что не стоит заставлять тебя ждать. И Ференц предупредил бы меня, будь здесь посетители.

- Впредь тебе придется тщательнее следить за собой. Нам нужно поговорить.

Дочь выхватила из изящной медной вазы яблоко и принялась перекидывать его из руки в руку. Ей явно не терпелось поскорее вернуться к своим любимцам.

- Я внимательно тебя слушаю, мама.

Королева мягко дотронулась до запястья девушки.

- Анора, прошу тебя, положи яблоко и не отвлекайся. То, что я хочу сказать тебе, очень серьезно.

Убедившись, что внимание дочери теперь полностью приковано к ней, Микаэла заговорила:

- На днях я принимала у себя лииранского посла.

Королева помолчала.

- Анора, наши отношения с Лиираном все ухудшаются. Я боюсь, что это напряжение со временем может вылиться в крупную войну, а к этому есть все предпосылки.

Дочь внимательно посмотрела на нее.

- Обычно подобные вопросы ты обсуждаешь с Лиарой. Тебе ведь известно, что я далека от всех этих политических вопросов и интриг.

- Придется стать ближе. Посол просил твоей руки от имени Его Величества императора Кайрона.

Анора вовсе не казалась потрясенной. Она всегда была смышленой, ее девочка, и разбиралась в политике гораздо больше, чем хотела показать.

- Ты знаешь, мама - спокойно промолвила дочь после небольшой паузы, - что я никогда не питала иллюзий, и знала, что выйду замуж за того, кого выберешь ты. И это справедливо - принцесса принадлежит не себе, но своему народу. Однако я ничего не слышала о том, чтобы лииранский император искал себе невесту.

Королева подавила облегченный вздох. Анора никогда не отличалась покладистым характером, она могла вспылить из-за любой ерунды, но тогда, когда это было необходимо, проявляла чудеса благоразумия и хладнокровия. Слова дочери необычайно порадовали Микаэлу. Теперь королева окончательно уверилась в том, что Анора справится со всем, что ей уготовано. Она не даст себя в обиду, не позволит превратить в заложницу, и, что самое главное, принесет своей стране пользу не только лишь в качестве залога мира.

- Не исключено, что за него все решили его советники. Теперь, после гибели младшего брата Его Величества, страна осталась без наследника, и, случись что с императором, последствия будут самыми плачевными. Я рада, что ты столь разумно отреагировала на предложение императора…

- Или его советников, – хмыкнула Анора.

- Неважно, - терпеливо произнесла королева, - в любом случае, я сегодня же уведомлю господина посла о своем и твоем согласии.

- У меня есть условие, мама, - улыбнулась дочь, - Матильда поедет со мной.

***

Кайрон с остервенением лупил мечом тренировочный манекен. Он уже черт знает сколько времени не тренировался. Такими темпами и вовсе одряхлеть недолго. Нет уж, довольно с него все свободное от управления империей время сидеть и жалеть себя, словно впавшая в тоску баба. Император не имеет права на подобную роскошь. Неважно, что эта самая тоска так и грызет тебя изнутри, неважно, что порой хочется выть, неважно, что ты вынужден драться с бездушной куклой, потому что твой постоянный партнер по тренировкам мертв... Неважно!

Император яростно отшвырнул меч в сторону и обессиленно прислонился к стене. Ну нет, так дело не пойдет. Сражаться с манекеном - совсем не то же, что с живым соперником. Конечно, чтобы злость сорвать – лучше средства не придумаешь, но мастерство подобным способом не больно-то отточишь.

- Ваше Величество.

Кайрон обернулся. Ну конечно же, Ремус. Интересно, какое неотложное дело на этот раз? Как же ему это все надоело. Встречи с иностранными послами, заседания совета, добивающиеся его внимания вельможи, и не единой свободной минуты. Он справлялся, и, кажется, справлялся хорошо, но как же он устал... Единственное послабление, которого императору удалось для себя добиться – это право не устраивать всяческие балы и приемы. До поры до времени. А ведь многие люди готовы на все ради власти, от бремени которой он так мечтает избавиться. Смешно.

Кайрон сдул упавшую на глаза прядь волос и вытер вспотевшее лицо полотенцем.

- В чем дело Ремус? Очередной бунт?

- Нет, Ваше Величество. Вас желают видеть новый посол Митейи и советник Курон.

***

Покои Аноры встретили свою хозяйку запахом благовоний и тишиной. Должно быть, Матильда по своему обыкновению забилась куда-нибудь в угол и вышивает, или же просто сидит, уставившись в одну точку и предаваясь одной лишь ей ведомым мыслям. Любопытно, как она воспримет известие о замужестве своей старшей подруги и скором отъезде? Наверное, как всегда: никак. А вот принцесса испытывала смешанные чувства. С одной стороны, ничего неожиданного и страшного в том, что сказала ей мать, не было. Принцессы выходят замуж по расчету – это старая, как мир, истина, по-другому только в сказках или слезливых дамских романах. Но, с другой стороны, хоть девушка и постаралась не обнаружить этого перед матерью, мысль о том, чтобы покинуть родину и стать женой совершенно незнакомого ей человека, немножко пугала.

Миновав прихожую, Анора вошла в небольшую гостиную. Матильда сидела в кресле у окна, поджав под себя ноги, и что-то читала. Длинные светлые волосы девочки были распущены и золотистой волной ниспадали на худые плечи, на красивом лице застыло отстраненное выражение.

- Привет, Тильда! Что читаешь?

- Сказки, - бесцветным голосом откликнулась та.

- Хорошее дело, - одобрительно кивнула Анора, - и как, интересно?

На этот раз вопрос повис в воздухе. Принцесса подавила вздох. Ну, хоть на первый ответила, и то хорошо.

- А я замуж выхожу, - жизнерадостно заявила девушка, разуваясь, - здорово, да?

Ответа снова не последовало, ну да она и не ждала.

Анора подошла к зеркалу и принялась выдергивать из волос шпильки.

- Не сказать, чтобы я была очень этому рада. Нет, конечно, стать супругой правителя одной из могущественнейших держав нашего времени не так уж и плохо, но что если он страшный, глупый, или, того хуже, жестокий?

Девушка села за туалетный столик и, морщась, стала приводить в порядок спутавшиеся волосы.

- Хотя я себя в обиду не дам, не кисейная барышня. Пусть только пальцем попробует меня тронуть, мы с Рико от него места мокрого не оставим.

- Тогда его страна объявит войну твоей, - не поднимая глаз от книги, подала голос Матильда.

Анора задумалась.

- Твоя правда… Ты, кстати, со мной едешь. Не могу же я тебя бросить. Не волнуйся, морем мы не поплывем...

Услышав стук в дверь, принцесса радостно бросилась открывать. Дворцовая прислуга отлично знала ее любимую привычку – ровно в четыре часа пополудни вместе с Матильдой пить чай у себя в покоях.

Девушка с благодарностью приняла у служанки столик на колесиках, и, довольно улыбаясь, отправила в рот кусок шоколадного торта с орехами. Равнодушная, в общем-то, к сладостям, мимо этого лакомства принцесса спокойно пройти не могла никогда.

- Оставим пока этот разговор. Эх, на что угодно спорю, в Лииране так готовить не умеют…