-= Клуб начинающих писателей и художников =-

Ночь темна и холодна. Беспощадным зверем, подгоняемый ледяным ветром, ночь врывается в дома тех несчастных, кто не зажег свечи или не закрыл окно. Она пробирается в самые потайные углы сознания, выворачивая наружу воспоминания, которые были давно забыты. Ночь особенно беспощадна к усталым прохожим, которым волею судьбы «посчастливилось» быть на улице в столь поздний час. Ледяными пальцами, она пробиралась под толстые шубы, не оставляя ни единого шанса согреться, лишь теплый очаг дома или яркий костер смогли бы спасти от холода.
В подворотне бедного района города-столицы Медиама, присыпанный снегом, лежал небольшой комок, который трясся от холодных порывов ветра. Закутываясь в старую коричневую мантию, маленький котенок пытался спастись от холода. Но он провел на морозе уже слишком долго и плохо чувствовал конечности. С каждым порывом беспощадного ветра, он вздрагивал сильнее и сильнее. В голову лезли всякие мысли, о маме, которая любила его больше своей жизни, об отце, которого он не видел месяцами, но зато с удовольствием читал его книги о путешествиях, об их доме, где прошла большая часть детства. Как он дошел до такого состояния? Воспоминания снежной лавиной нахлынули на котенка, но ему лень было вспоминать что-либо, ему лишь хотелось закрыть глаза и уснуть.
- - -
Шло 14 мая 1893 сезона лета и 6 сезон маленького котенка Седрика. Это был его 6 сезон спокойной и размеренной жизни в прекрасном, на его взгляд, двухэтажном доме в бедном районе Медиама. Седрик не считал, что его семья живет бедно: у них был грушевый сад с небольшим прудом и рыбой в нем. Сколько Седрик себя помнил, эта рыба была в пруду всегда. Сед любил наклоняться над прудом и наблюдать, как она гоняет по дну камушки. Он не скрывал, что иногда ему хотелось съесть рыбу, но тогда без нее, его жизнь стала бы чуточку грустнее.
Седрик был окружен заботой и любовью со стороны мамы, которая была для него кем-то вроде ангела. Она никогда не повышала голос на него, даже когда он прибегал домой, весь грязный с задних лап, до кончиков ушей. Ее голос, легкий и звучный лился по комнате, проникая в самую душу, от чего у Седрика становилось тепло внутри. Мама ухаживала за садом и следила за порядком в доме. Отец же редко появлялся дома. Он все путешествовал, побывал во всех уголках материка и даже за его пределами. Каждое свое путешествие он мастерски описывал в своих книгах, которых насчитывалось больше дюжины. По завершении книги, он скорее ехал домой, чтобы первый экземпляр достался сыну.
Седрику достал белый цвет шкурки от отца и светло-бурые полосы на спине от мамы, хвост же был полностью белым, а кончики лап бурыми. Цвет глаз смешался и представлял собой темно-серый с бледно-зелеными, еле заметными, пятнышками. Сед был низким, хилым, но проворным (по сравнению со сверстниками) котенком. Он очень любил книги и отлично читал уже в возрасте четырех сезонов. Особенно он любил книги о древних воителях, которые защищали свой народ огнем и мечом, и, нередко, отдавали жизни за свое дело. В своих снах и мечтах Седрик перевоплощался в грозного воителя и крошил врагов великим Мечом Королей или становился рейнджером, которые ловко летали на орлах и несли дозор на восточном побережье, но это всего лишь сны. На самом же деле, Седрика постоянно задирали сверстники, которые были крупнее и сильнее его. Седрик не умел драться и не мог ответить обидчикам. «Маменькин сынок»- называли они Седрика. Когда он пытался что-либо возразить, то получал в нос или становился обладателем порванного уха. Поэтому Седрик предпочитал оставаться дома и читать. Бывало, он целыми днями не выходил на улицу, читая новую книгу или перечитывая старую.
Но размеренная жизнь внезапно подошла к концу.
В тот день дождь лил как из ведра. С самого утра тяжелые капли монотонно опускались на черепицу и стучали по каменному подоконнику, выстукивая незамысловатую мелодию. Вода струйками сливалась по водостоку на землю с противным чавкающим звуком. Улицу совсем размыло и теперь она представляла собой мешанину, в которой с легкостью бы завязла любая повозка. Седрик залез в кладовку и перебирал старые вещи, среди которых обнаружилась старая отцовская мантия бурого цвета. Было видно, что она повидала многое за свое существование. Седрик бережно отложил ее и продолжил рейд по ящикам, как вдруг услышал крик с прихожей. Кричала его мама. Седрику захотелось выбежать из кладовки, но он остолбенел в ужасе, оставшись внутри и наблюдая за происходящим сквозь тонкую щель, между дверью и косяком.
Мама лежала на полу, в ужасе таращась на дверь, в проеме которой стояла высокая фигура, облаченная в черную мантию. В свете свечей было видно, что на коте надета маска. У Седрика подкосились лапы, когда он понял кто этот кот. Отец рассказывал ему о них, о призраках: безликие и бесчувственные «создания», они охотились на особо опасных преступников и дезертиров, которых помещали в самое ужасное место во всем мире – башню-тюрьму Утес.
Расположенная на Восточном острове, башня являлась тюрьмой, маяком и штаб квартирой призраков. Полтора километра в диаметре, четыреста метров в высоту, и двести под землю, она внушала страх даже самым крепким котам. Более двух тысяч особо-опасных преступников были заключены в ее стенах. Башня не имела ни окон, ни бойниц, сквозь которые попадал бы свет и узники томились в полной темноте, сходя с ума.
Призрак вошел в дом и окинул взглядом комнату, по крайней мере, Седрику так показалось. Видимо это был их капитан, потому что, не обнаружив искомое, кот развернулся к двери и крикнул:
- Проверьте на втором этаже!
В дом вошел еще один и, совсем бесшумно, поднялся на второй этаж. Спустя секунды наверху послышалась возня, сдавленные крики, затем по лестнице что-то скатилось. Отец! У Седрика наворачивались слезы, а дыхание участилось. Закрыв лапой рот, он не сдвинулся с места.
- Поднимай его!- Приказал первый, хватая маму за лапу и резко поднимая на ноги.
- Пустите ее, она здесь ни при чем!- голос отца звучал твердо и решительно.
- Кто при чем, а кто нет, решит господин Кант, а теперь марш на улицу!- Главный пнул маму, от чего та неуклюже подалась вперед и упала лицом в грязь. Несколько минут, снаружи слышались крики мамы, почти истерические. Родители пытались вырваться. Когда все стихло, Седрик, наконец, нашел в себе силы и сорвался с места. Выбежав под ливень, он увидел две едва различимые черные точки в пасмурном небе.