2.
Дни были похожи один на другой, как горошины из одного стручка. Ранний подъем, перекус на скорую руку, всухомятку, и в седла. Бежать, бежать, бежать… Постоянно начеку, все время настороже. Спали вполглаза, оружие носили с собой даже отлучаясь по нужде. Хотя каждый понимал, что от огненного шара или внезапной стрелы из кустов меч или секира не спасут, но тяжесть отточенной стали на поясе придавала хоть немного уверенности.
По первости Альсен планировал пройти насквозь длинный язык Чащи, глубоко вдающийся в Долгое поле. Там уже начинались владения соседнего князя, где банда почти не промышляла, и их мало кто знал в лицо. Соответственно, был шанс закупиться провизией у крестьян, не слышавших королевского эдикта. А то от сухомятки уже тошнило, хотелось похлебки и пива. Пива – особенно.
Они въехали в деревню, настороженно обшаривая глазами избы, заборы, кусты. Проскакали по главной улице. Держались вместе, не снимая ладоней с рукоятей. На первый взгляд все было в порядке. Собаки из – за плетней провожали их неистовым лаем, в пыли копошились куры. В луже, прямо посреди улицы, с выражением полного довольства на рыле, возлежал хряк поистине королевских размеров. Бондарю он до того напомнил их полкового капеллана, что тот не удержался и гыкнул, заработав злой взгляд обернувшегося Альсена.
Главная улица упиралась в трактир, как и всегда в маленьких деревнях. Это было большое двухэтажное здание, первый этаж каменный, второй – деревянный. Застланная соломой крыша, длинная коновязь, поилка. На вывеске, потемневшей от дождей и времени было изображено страховидло на лошади, с жердью наперевес, и, почему – то, голубого цвета. Называлось сие творение, а значит, и трактир – «Синий Рыцарь». Альсен поманил Бондаря.
-Идешь, осматриваешься. На второй этаж поднимись, глянь. Ну да чего тебя учить. Если все тихо, мы зайдем. Я покамест ничего не чую, но мало – ли.
Бондарь спрыгнул на землю, поправил перевязь. Двинулся к двери.
С порога ароматы навалились, оглушили. Пахло мясом, луком и капустой. Рот непроизвольно наполнился слюной. Бондарь огляделся. Зал был не особенно велик и почти пуст. Всю центральную часть занимали два больших, в полную длину, стола с несколькими короткими скамьями у каждого. По углам стояли несколько небольших, на три – четыре человека, столиков с табуретами. За одним из них сидели двое, в кожаных кабатах, мятых и запыленных. На поясах – мечи. На Бондаря эти двое лишь мельком глянули, и тут же потеряли к нему интерес. Бондарь поморщился. Что – то эти двое ему напомнили. Не лица, он видел их впервые, а что – то неуловимое, посадка, манера держать руки… нет, не вспомнить. В дальнем конце, под лестницей на второй этаж – небольшая стойка. К ней – то Бондарь и направился. Постучал кулаком по гладким доскам. Из кухни, на ходу вытирая руки полотенцем, вышел трактирщик.
Показалось? Бондарь напрягся. За широкой спиной хозяина он мельком увидел проблеск чего – то красного. Подозрительно напоминающего…
-Доброго денечка, уважаемый! – поприветствовал Бондаря трактирщик, пузатый, краснорожий. – Чего изволите? Обед? Комнату на ночь?
Бондарь хрипло прокашлялся.
-Воды.
-Сей минут! – трактирщик лучился улыбкой. Он отвернулся, зачерпнул ковшиком из бадьи. Бондарь начал тихо отступать к двери.
Ддых! Распахнутая пинком дверь ударилась о стену, и в трактир вломились трое в капалинах и алых мундирах конных гвардейцев, таких же как тот, что Бондарь успел заметить в кухне.
-Попался, падла! Железку на пол, не то башку раскрою! – проревел один, с капральскими нашивками. Все трое были вооружены кавалерийскими палашами, тяжелыми, и широкими. Они наступали на Бондаря, азартно блестя глазами. Из – за их спин, с улицы, доносились крики и бряцанье железа. Бондарь рванул топор с перевязи.
-Топор на землю, скотобаза! Оглох? – из кухонной двери вывалились еще двое. Те, в кожаных кабатах, поднимались из – за стола, вытягивая из ножен остро блестевшее железо. Бондаря зажали между двумя столами.
«Влип, курва. Точно, влип» - пронеслось в голове Бондаря. Дальше он действовал, не рассуждая.
Мощным пинком он отправил скамью под ноги капралу, развернулся к тем, что сидели в засаде на кухне. Обманный удар топорищем в лицо первому, и, когда тот вскинул палаш, бандит круговым движением вонзил ему топор в живот. Тут же вырвал, заблокировал рубящий удар второго, ткнул его обухом в лицо, с разворота всадил острие в ключицу набежавшему капралу. Кровь брызнула в лицо, но некогда было утираться. Бондарь пихнул капрала коленом, тот повалился под ноги солдатам. Бандит легко вспрыгнул на стол, пробежал за спину гвардейцам, походя засветив особо ретивому сапогом в лоб. И оказался у лестницы. Развернулся, оскалив зубы. В брызгах крови, озверелый, он напоминал сейчас волка, загнанного, но все еще очень опасного.
-Подходи, курвы!!! Всех завалю к чертовой матери!!! Ну, кто первый?
Враги надвигались на него, впереди двое кожаных. Взгляды цепкие, движения несуетливые. Острия мечей неравномерно рисуют в воздухе плавные линии, отвлекая внимание. Тут Бондарь понял, наконец, кого они ему напоминали, что сидело крючком где – то глубоко, не давало покоя.
Это не солдаты. Первые двое – точно нет. Ночные Ласточки. Бондарь видел их всего раз, когда их Восьмую западную армию с инспекцией посетил Канцлер, перед самым началом войны. Ночные были в его охране, в кольце непосредственной обороны. Но запомнил надолго. Пустые холодные глаза, безразличие, кажущаяся расслабленность. И постоянная готовность развернуться сжатой пружиной, взорваться шквалом ударов на все стороны света.
Бондарь криво усмехнулся. Сплюнул. Приглашающе покачал топором.
Стена за спинами противников вдруг взорвалась, как – будто снаружи по ней засадили исполинским тараном. Здание содрогнулось, грохот оглушил. В воздух взлетела мебель, посуда, трупы. Осколки булыжников, из которых была сложена стена, пронеслись по залу, выкашивая все на своем пути. Бондарю показалось, что его приложило раскаленной кочергой – это камень пробороздил макушку. Он не удержался на ногах, но сознания не потерял. Перед глазами плавали разноцветные круги, в ушах стоял гул. Он кое-как уцепился за балясины перил, с трудом утвердился на дрожащих ногах. В воздухе стояла густая пыль. Его противники лежали друг на друге вповалку, кто – то хрипло матерился, поминая всех богов, сколько их не есть. Бондарь поднял топор, и двинулся к ним.
На него снизу вверх глядел один из Ночных, ноги его были придавлены тяжелой столешницей, поперек живота лежал мертвый гвардеец. Из ссадины на виске обильно текла кровь. Тем не менее, взгляд пронзительных голубых глаз был совершенно ясным, незамутненным. Молодой парень смотрел на Бондаря в упор и молчал, только уголок рта кривился от боли. Бондарь примерился было ударить… но опустил оружие. Он и сам не знал, что его удержало. Бандит сплюнул пыль и песок, на подгибающихся ногах двинулся к выходу. Тут он увидел спешащего навстречу человека. Ройн подбежал, вцепился, поволок за собой. Он что-то орал, но Бондарь не мог разобрать ни слова, только послушно перебирал ногами. Наконец перед глазами немного прояснилось, и он увидел своего коня. Остальные были уже в седлах. Бондарь кое-как взгромоздился на лошадь, и Альсен немедля рванул вперед.
На них надвигалась стена пик. Гвардейцев оказалось неожиданно много, главная дорога оказалась перекрыта. Вожак не снижая скорости свернул на боковую улочку, потом еще, еще… Бондарь плохо запомнил эту бешеную скачку. Бесконечные заборы слились в одну серую полосу. Раз промелькнула толпа крестьян, ощетинившаяся вилами и косами… Поздно. Они вырвались на простор. Альсен погнал коня назад, к спасительной стене леса.
-Неслабая контузия, – сказал Глаир, поднимаясь с колен и вытирая руки мокрой тряпкой - Кость цела, скальп на месте. Жить будешь.
Едва въехав в лес, Альсен круто завернул коня и повел отряд вдоль опушки. На привал встали только через два часа, отмахав никак не меньше десяти лиг. Все это время Бондарь чудом удерживался в седле, его мутило, перед глазами мельтешили разноцветные мухи. Наконец нашли подходящую поляну, где из под корней огромного вяза пробивался ручеек. Тут Глаир и занялся раненым бандитом. Промыл рану, наложил повязку с какой – то зеленой пакостью, добытой из сумки. Макушку сразу начало зверски жечь, но Бондарь не жаловался. Впрочем, ранен был не только он. Рука Кеноша безвольно висела, повязка набухла кровью. Его секанули мечом, мало не перерубив кость . От кровопотери Кеноша шатало, он был бледен и беспрестанно поминал гвардейских матерей вплоть до седьмого колена. Киртер сплевывал кровь, губы напоминали оладьи. Когда улыбался, было видно, что двух передних зубов как не бывало.
Закончив с последним, Глаир выглядел, как вставший из могилы мертвец. Глаза, красные от лопнувших сосудов, заострившееся, посеревшее лицо. Он выложился в бою у трактира, а исцеление раненых доконало его. Так что он едва умылся, и рухнул на траву под деревом, пробормотав, что лично отрежет хрен любому, кто разбудит его раньше утра. Да и остальным требовался отдых. Несмотря на то, что день едва перевалил за середину, было ясно, что сегодня никто никуда не поедет.
На охоту отправили Ройна и Сольвера, как наименее пострадавших. Остальные занялись лошадьми и хворостом. Наконец Бондарю рассказали, что произошло у трактира.
Солдаты появились сразу, как Бондарь вошел внутрь, и было их «до лешевой матери, понял, мля?» Отмахиваться бессмысленно, уж слишком велик был перевес. В ответ на предложение сложить оружие Глаир ударил магией. Стену трактира вмяло внутрь, ближайших солдат раскидало, как пушинки. Остальные разбежались, но ненадолго. Пока Кенош с Киртером унимали самых резвых, едва хватило времени разыскать внутри среди обломков живого, хоть и не очень целого Бондаря. Так что весь бой не занял и десяти минут. Да уж. Бондарю – то казалось, что прошло не меньше часа.
-Видел когда – нибудь, летающего гвардейца? – сказал ему Сольвер, давясь смехом – А я вот полюбовался. Низенько пошел, видать, к дождю! Понял, мля? – и он заржал в голос. Бондарь слабо улыбнулся. Его больше не мутило, но жутко хотелось спать.
-Почему не было погони? – задал он главный интересовавший его вопрос.
-Ну да, ты ж не видел ни шиша, - кивнул Альсен. –Глаир им на дороге сюрприз оставил. На что – то серьезное его уже не хватило бы, но иллюзия получилась – залюбуешься. Короче, они думают, что мы совсем в другую сторону бежим. Само собой, будь среди них маг, на такую дешевку не купился бы, но… нам везет. Пока, – и он суеверно постучал по стволу дерева. – Впрочем, если бы маг там был, мы от трактира не ушли бы.
Бондарь был совершенно согласен.
Их ждали, было совершенно ясно. А это значило, что про деревни и трактиры придется забыть. Они отрезаны. И если допрежь маги оставались по ту сторону леса, на Лысохолмье, то сейчас они, ручаться можно, изо всех сил спешат сюда. И скоро сядут им на хвост всем кагалом… Оставалось одно – уходить в леса. Решение озвучил Альсен, когда от принесенных охотниками зайцев остались обглоданные косточки, а огонь, который разводили в яме, был тщательно засыпан – вожак не рисковал оставлять огонь на ночь, тем более в такой близости от погони. Благо, ночи пока стояли теплые…
-Нет у нас другого выхода, парни, - сказал он, раскуривая трубку от припасенной тлеющей щепки. – Только через Чащу. Если повезет, пройдем краем Болотины, за Чешую, а там прямиком на Вильгор.
-Через Больт – Камень? И Поющее урочище? Светлые Боги, нас же там сожрут на хрен… - протянул Кенош… - Командир, а может, с боем?
-Ты через все Долгое Поле прорываться собрался? Они же теперь знают, что мы тут. Маги оповестят всех, навстречу каждый затраханный барон с дружиной выползет! Плюс егеря, крестьяне, черт рогатый… Был шанс проскользнуть незаметно, а теперь – все. Амба…
-Коней придется бросить. – Сольвер уже обдумывал маршрут.
-Ну так и солдатам тоже, - заметил Бондарь – и если маги летать еще не научились, то им не легче будет. Да даже и сложнее – такую ораву прокорми поди!
-В общем, всем спать. Выйдем до света. Бондарь, распредели караул. Мы с Киртером прогуляемся. – Альсен встал, застегнул пояс с мечом.
-Куда это? – удивился тот.
-В деревню, брат, в деревню. Не удалось за деньги припасы купить, возьмем без спроса. Пошукаем на окраине, по огородам пройдемся, опять же…
Последний краешек солнца скрылся за горизонтом.
MaryanKO (01-го, 35 лет)
