Я Вижу Тебя. Часть 1
16+
Как обычно начинаются все истории о вампирах?
Как правило, всегда есть юная и прекрасная девушка, школьница, которая ведёт обычный образ жизни, занимается самыми обычными тинейджерскими делами, в общении весьма неразговорчива, ищет себя.
А потом её заурядная жизнь резко меняется. В один прекрасный день она встречает молодого парня необычайной красоты, который странно ведёт себя, что она непременно замечает. Её начинает тянуть к нему, она осознаёт, что влюбилась в первый и последний раз, готова бросить всё ради него. А позже выясняется, что он не совсем обычный молодой человек, а самый настоящий кровопийца, вампир. Девушка пугается, но не перестаёт любить его. И вот она уже готова отдать свою жизнь, чтобы быть рядом с ним вечно.
Как правило, в таких историях есть несколько вариантов концовки:
а) вампир обращает свою возлюбленную в себе подобную, и они живут счастливо и вечно;
b) во имя её спасения он исчезает и коротает свою вечность в муках и терзаниях без любимой, а она ходит по пятам за смертью, чтобы вернуть возлюбленного;
с) они оба погибают. Хотя таких концовок в подобных историях я не встречала.
Я расскажу свою историю. Расскажу о том, что произошло со мной, о том, что изменило меня и мир вокруг меня. О том, чего я вовсе не желала, но с чем пришлось учиться «жить»…
Меня зовут Акассия Эванс. Мне 21 год. Я родилась в штате Вашингтон, в городе Сиэтл. Говорят, что Сиэтл как Рим, расположен на семи холмах. Климат здесь мягкий, морской. Холодных зим не бывает, как и очень жаркого лета, из-за близости Пьюджет-Саунда, Тихого океана и озера Вашингтон.
Окончив школу, я поступила в колледж, начала учиться на археолога. Меня всегда привлекали дальние страны, их история, а именно та её часть, которая всё ещё скрыта под покровами земли, которая ещё не известна человеку. Археологи могут приоткрыть завесу, за которой скрывается ещё много тайн человечества.
Я родилась в самой обычной семье.
Мама, Вивиан, по профессии врач – терапевт. Она обожает свою работу. Я даже уверена, что она ни на секунду не пожалела о том, что поступила в медицинский университет. Следствием этого является тот факт, что я практически никогда не болела в детстве. Мама просто не давала болезни развиться, начинала активный курс лечения уже при первых симптомах. Мне никогда не удавалось пропустить школьные занятия, сославшись на недомогание, так как любое недомогание мгновенно пресекалось маминым арсеналом знаний и лекарственных препаратов.
Папа, Брайан - звукорежиссёр, работает на киностудии. Можно даже сказать, что он знаменитость, ведь в титрах к фильмам его имя всегда прописывается. Просто не все читают титры. Видимо именно поэтому он пока не стал известным и узнаваемым, и на улицах у него не просят автографы.
У меня нет ни братьев, ни сестёр. Но я и не сожалею об этом, так как всё внимание и забота родителей всегда были направлены на меня. Все плюшки доставались мне, как, в прочем, и тумаки.
Внешне я не похожа на своих родителей. Папа брюнет с карими глазами. Мама обладательница рыжих волос, которые она ещё и подкрашивает, придавая им огненный оттенок, а глаза у неё, конечно же, зелёные.
Не могу сказать, что в школе я как-то комплексовала по поводу своей внешности, как это делали многие из моих сверстниц, особенно в период переходного возраста.
Я обладательница густых, тёмно-русых волос, ярко-синих глаз, вполне сносного носа и весьма «пухлых» губ. В одежде я не придерживаюсь какого-то определённого стиля. Предпочитаю платья свободного кроя, свитера, футболки и джинсы.
В общем, подводя итог, во мне нет абсолютно ничего необычного.
И ещё, я забыла упомянуть о самом главном. Два года назад я умерла…
Видимо стоит ещё раз начать рассказывать мою историю.
Меня зовут Акассия. Вот уже на протяжении двух лет мне 21 год. Время для меня остановилось раз и навсегда. Теперь я бессмертная, вампир, кровопийца, как вам будет угодно.
Это случилось на мой двадцать первый день рождения. Мы с друзьями отправились в штат Юта, город Моаб, который ещё называют Страной красного камня из-за красных скал. Именно к ним мы и поехали, чтобы повеселиться и отметить праздник.
В планах было провести несколько дней наедине с дикой природой, вдали от города и шума. Мы отправились на фургоне Ника, моего друга, с Кэрри, Номи, Майком и Сэмом, моими школьными друзьями. Остановились около скал и разбили небольшой лагерь.
Мы здорово проводили время. Веселились, пили пиво, рассказывали забавные истории, поднимались в горы, фотографировались, и всё это ещё снимали на камеру.
Ник всегда таскал с собой камеру и снимал всё подряд. Он объяснял это тем, что надо запечатлеть каждую минуту своей жизни, чтобы в старости было чем заняться, а именно, пересматривать видео и переживать самые яркие моменты жизни вновь и вновь. В чём-то он был прав. Ведь мы часто пропускаем какие-то важные и примечательные события, упускаем из виду детали, а камера видит всё это и записывает, не упуская ни единой мелочи.
Я не помню, как именно всё случилось. Последнее воспоминание о моей человеческой жизни весьма туманное, сложно описать его детально.
Я проснулась глубокой ночью, чтобы сходить в туалет, подальше от лагеря конечно. Ребята спали, тихо посапывая в своих палатках. Ночь была тихая, я бы даже сказала, абсолютна глухая. Ни единого звука кроме еле слышного специфического гула, исходившего от гор. Чёрное небо было усыпано тысячами звёзд. Среди них сиял диск полной луны, благодаря которой можно было различать очертания камней и сухих острых веток под ногами.
Я отошла от лагеря на приличное расстояние и уже готова была приступить к делу, как вдруг услышала шорох за спиной. Обернувшись, я никого не увидела, а в этот момент шум послышался уже с другой стороны. Посмотрев туда, я вновь не заметила ничего необычного, к тому же было очень темно, и если речь шла о маленьком зверьке, то увидеть его не представлялось возможным.
Спустя некоторое время этот шум уже был вокруг меня, будто что-то невидимое передвигалось рядом.
Я жутко испугалась и побежала обратно в лагерь, пока меня что-то или кто-то не схватил и не потянул за волосы, отчего я упала на спину и потеряла сознание…
Пробуждение было ещё менее приятным. Я очнулась одна, на небольшой равнине между скалами. Во всю припекало солнце. Красная земля была раскалена до предела, я будто на сковороде лежала.
Я с трудом открыла глаза из-за яркого солнечного света. Перед моим взором раскинулось чистое голубое небо, на котором не было ни единого облачка. Начав прокручивать события прошедшей ночи в голове, я пришла к выводу, что в кромешной темноте могла споткнуться о камень либо сухую ветку, упала и ударилась головой, отчего потеряла сознание. И волосами, вероятнее всего, я тоже зацепилась за сухие пустынные кусты. Ни для кого не секрет, когда мы чего-то не видим, то это что-то кажется нам в разы больше, чем есть на самом деле.
Я приподнялась, оперевшись на руки и осмотрелась по сторонам. Ни фургона, ни друзей я не видела поблизости. В тот момент страх и волнение овладели мною. В голове не укладывалось, куда все могли исчезнуть. Здравый смысл подсказывал мне, что, возможно, это я отошла слишком далеко, а друзья уже с ног сбились в поисках меня. А может они отправились колесить между гор и как раз в этот момент могут появиться в поле зрения.
Я поднялась с земли и принялась отряхивать одежду от песка. Тут-то первая волна ужаса и накатила. На своей футболке я обнаружила пятна крови, несколько капель виднелись на шортах и кедах. Пряди волос с правой стороны были слипшиеся и отдавали багровым оттенком.
Осмотрев руки и ноги, я не обнаружила никаких ранений, голова тоже не болела, хотя я отчётливо помнила удар. Я коснулась лица, провела рукой по лбу, проверила затылок и спустилась к шее, где что-то меня остановило.
Вся шея была липкая. Я опустила руку и увидела, что мои пальцы были испачканы кровью. Я вновь коснулась этого участка шеи и ощутила что-то похожее на царапину или порез, сложно было определить не глядя. Несмотря на большое количество крови и раненную шею, я не ощущала боли.
Я побежала со всех ног, куда глаза глядели. Через какое-то время, предположительно прошло часа два, мне удалось добраться до дороги. От города мы ехали около часа, это я запомнила. Остановившись на обочине шоссе, я перевела дыхание после пробежки. Казалось, будто из моих лёгких выдавили весь воздух, а пот стекал струйками по лбу и вискам. Немного придя в себя, я пошла вдоль дороги по обочине в направлении населённого пункта.
Ни единой машины не встретилось по пути до самого города, куда я добралась уже глубокой ночью.
Первое, что мне встретилось на окраине Моаба, так это заправочная станция. Я тут же направилась в туалет, чтобы осмотреть себя и выяснить, что за ранение были у меня на шее.
Туалет находился за самой станцией, поэтому я незаметно проскользнула и осталась незамеченной.
Маленькое помещение, тусклый свет, масса постеров на стенах и отвратительный запах – вот что характеризует придорожные уборные.
Подойдя к небольшому зеркалу, висевшему над пожелтевшей раковиной, я убрала волосы и наклонилась, чтобы поближе рассмотреть шею. Огромное пятно запёкшейся к тому времени крови не давало ничего увидеть. Оторвав несколько салфеток, я принялась смывать кровь водой, пока не увидела следы от самых настоящих укусов.
От испуга с примесью удивления у меня открылся рот. Вариантов случившегося была масса. Возможно это укусы насекомых, грызунов или летучих мышей, которых предостаточно в горах, только вот размер самого укуса был не таким уже маленьким.
Приглядевшись внимательней, мне удалось обнаружить, что отверстия оказались весьма глубокими. Я коснулась пальцем одного из них, провела по краям раны, дотронулась до середины и погрузила палец в укус. Странно, но не ощущалось никакой боли, и я стала давить ещё сильнее, пока перед глазами не промелькнуло несколько картинок, будто кадры киноплёнки.
Я увидела много крови, потом себя на коленях и в крови, а в конце, массу человеческих тел, лежавших на равнине.
Вздрогнув, я тут же опустила руку. Перед глазами вновь появилось моё отражение в зеркале. Я поспешила смыть остатки крови с шеи и рук, сняла футболку и выбросила в мусорное ведро. Благо под нею был надет топ. Капли крови на шортах я, насколько это оказалось возможным, замыла. С волосами оказалось всё намного проще. Я просто опустила голову под кран и вымыла её.
После этих нехитрых процедур, мой внешний вид уже был куда более приемлемым для продолжения пути. На шее остались следы, но без крови они оказались гораздо меньшими, чем мне показалось поначалу.
Выйдя из туалета, я кругом обошла заправочную станцию и направилась дальше, вдоль по улице. На одном из столбов висели часы, которые показывали половину первого ночи.
У меня не было денег, документов, телефона, ничего, что помогло бы мне добраться до дома.
Прокручивая в голове различные варианты, мне не удалось остановиться на каком-то одном, так как я понятия не имела, что именно со мной произошло, куда подевались друзья и почему они бросили меня. С каждой минутой мне становилось страшнее из-за всего происходящего. Спустя некоторое время я добралась до железнодорожной станции, где уже было гораздо больше людей, чем на окраине города.
С одной стороны это могло мне помочь. На вокзале всегда есть отделение полиции, куда я могу обратиться и объяснить то, что случилось, вернее то, что я помнила о случившемся. С другой, я прекрасно понимала, что мой рассказ будет состоять из двух предложений.
Как только я приблизилась к вокзалу, внутри меня будто после глубокого сна пробудились все ощущения.
Подойдя немного ближе, я остановилась и начала осматриваться. В метрах пятнадцати от меня стояли двое мужчин с большими чемоданами на колёсиках. Я смогла расслышать каждое их слово, хотя на таком расстоянии это просто не могло быть возможным.
Посмотрев в другую сторону, где находился газетный киоск, я услышала скрежет шариковой ручки по бумаге. Приглядевшись, я заметила, как продавец писал что-то в своём блокноте. Основная странность заключалась в том, что киоск находился через дорогу от меня, в метрах тридцати, не меньше. Мои глаза фокусировались на объектах, словно объектив фотоаппарата, а зрачки работали как самый настоящий зум.
После всех этих наблюдений, я закрыла глаза, пытаясь совладать с нараставшим ужасом внутри меня. Когда я отключила зрение, новое потрясение не заставило себя долго ждать.
В одно мгновение я услышала биение сотен сердец и звук бежавшей по венам крови. Я понятия не имела, как звучит бегущая в жилах кровь, но теперь чётко понимала и узнавала этот звук.
Так и не решившись заходить внутрь вокзала, я направилась дальше, абсолютно не зная города, в неизвестном направлении. Мне хотелось оказаться в тишине, не слышать всего, что я услышала, не видеть людей.
Я шла вдоль городских улиц, минуя квартал за кварталом, проходя мимо площадей, закрытых магазинов и ночных клубов.
Именно в этот момент мне в голову пришла идея. Ночной клуб – это самое подходящее место, где можно остаться незамеченной, познакомиться, попросить телефон и позвонить друзьям.
Подойдя к входу в клуб, меня остановил огромный охранник и попросил предъявить документы, которых, естественно, у меня не оказалось. И как я не пыталась убедить его, что мне действительно 21 год, мой внешний вид сыграл против меня. Я всегда выглядела гораздо моложе своих лет, как минимум на два года.
Попытка попасть внутрь не увенчалась успехом, и мне пришлось идти дальше в поисках ночлега или помощи. У меня осталась последняя надежда на спасение из этой странной и неприятной ситуации – добраться до шоссе и на попутках поехать домой.
Около полицейского участка, мимо которого я проходила, располагалась штраф-стоянка. Моё внимание привлёк один из фургонов, стоявших там. Всё бы ничего, если бы не знакомая наклейка на дверце автомобиля «Be free, get ready for adventures». Все сомнения вмиг рассеялись. Это был фургон Ника, на которым мы приехали в Юту.
Я подошла ближе, перебравшись через невысокое ограждение стоянки. Оглянувшись по сторонам и убедившись в том, что поблизости никого не было, я дёрнула за ручку передней дверцы, и она открылась.
- Слава богу! – тут же вырвалось у меня.
Я залезла в фургон и принялась осматривать вещи в поисках своего рюкзака, так как помнила, что не брала его в лагерь.
Мне впервые повезло за прошедшие сутки. Мой рюкзак лежал на маленьком диванчике в задней части фургона. Проверив его, я убедилась, что документы и деньги были на месте. Так же я смогла переодеться в чистую одежду. Телефона там не оказалось. Возможно, я просто выронила его в пустыне прошлой ночью.
Надев джинсы и белую футболку Номи, я взяла рюкзак и поспешила выбраться из фургона, пока меня не поймала полиция.
Я побежала в сторону большого здания торгового центра на противоположной стороне дороги, после чего сбавила шаг и спокойно последовала дальше, не привлекая к себе лишнего внимания.
В голове крутился вопрос, почему фургон находился на штраф-стоянке, и что произошло с моими друзьями, куда они исчезли?
Взглянув на часы, я поняла, что солнце скоро встанет. Была половина четвёртого утра. Всё моё тело кричало о дикой усталости. Мне хотелось спать, глаза начали болеть. Казалось, будто каждое глазное яблоко значительно увеличилось в весе, сложно было сдерживаться, чтобы не закрыть их.
Я прошла пешком несколько кварталов, пока не добралась до небольшого отеля. Не раздумывая ни секунды, я зашла внутрь.
На ресепшне меня встретил молодой человек в бордовом костюме и с сонными, практически бесцветными серыми глазами:
- Доброй ночи, мисс!
- Скорее утро! Хотелось бы снять номер на… на сутки! – сказала я, облокотившись на стойку.
- Хорошо. Можно ваш паспорт? – тут же попросил он.
Я достала паспорт из рюкзака и протянула ему. Взяв документ в руки, он сразу принялся вносить данные в свой компьютер, параллельно задавая мне вопросы:
- Отдыхаете одна? Надолго в городе?
- Друзья уже уехали, а я решила задержаться на денёк, – ответила я, глядя на то, как двигалась его рука по клавиатуре.
- Так, готово. С вас шестьдесят долларов! – оторвавшись от монитора и посмотрев на меня с улыбкой, произнёс молодой человек.
- Спасибо, Джим! – улыбнулась в ответ я, прочитав его имя на бэйдже.
Достав деньги, я отсчитала нужную сумму и положила её на стойку перед ним.
- И ключи! – добавил молодой человек, протягивая мне два золотистых ключа на металлическом кольце с брелоком в форме кубика, на котором были выгравированы цифры 222.
- Паспорт! – прошептала с улыбкой я.
- Ах, да, прошу прощения! – неловко ответил Джим, вернув мне мои документы.
Я направилась вверх по лестнице на второй этаж. Прошла вдоль коридора, обклеенного тёмно-зелёными обоями с золотыми цветами. Добралась до двери с номером 222 и вставила ключ в замочную скважину, открыв дверь.
Номер оказался весьма уютным: большая кровать с пурпурным постельным бельём, две прикроватные тумбочки, на каждой из которых стояли лампы, коричневый шкаф, кофейный столик, два мягких кресла. С правой стороны от кровати находилась дверь в ванную комнату. Там была душевая кабина, раковина и большое зеркало, а так же пара мягких махровых белых полотенец и халат.
Я положила рюкзак на кровать, подошла к окну и отодвинула шторы. Из окна виднелось какое-то здание с башней и часами, небольшой сквер и несколько двухэтажных кирпичных домов.
Вдали уже показывалась тонкая полоска рассвета, небо становилось светлее, приобретая сиреневые оттенки. Фонари на улицах постепенно гасли, один за другим.
Я отправилась в ванную комнату и приняла душ. Придорожный туалет оказался не самым удобным местом для того, чтобы тщательно смыть с себя кровь.
Только после душа я почувствовала себя гораздо лучше. Прохладная вода после жаркого дня и невероятно длинной ночи освежила и тело и разум.
И всё же мне не давал покоя укус на моей шее. Отверстий было несколько. А ещё я обнаружила один такой же на запястье левой руки. Странно, что я не заметила его раньше. Повреждения были далеко не маленькими. Вокруг них ещё и гематома образовалась.
Непонимание, страх, волнение, смятение – всё это овладело мною и не давало возможности сосредоточиться. Я не могла даже предположить, что произошло прошлой ночью в скалах, так как абсолютно ничего не помнила. Я приняла решение, что, всё-таки, отправлюсь в полицию, но сначала хорошенько высплюсь. Возможно, это поможет привести мысли в порядок.
Выйдя из ванной, я надела халат, который висел рядом с полотенцами, легла на кровать и включила телевизор. С раннего детства мне с трудом удавалось засыпать в полной тишине, именно поэтому я всегда старалась включать телевизор, радио или музыку в наушниках.
Закрыв глаза, я слушала голос телеведущей местных новостей и пыталась заснуть, как вдруг услышала имена моих друзей, и…моё собственное.
Я тут же подорвалась с места, встала напротив телевизора и начала внимательно вслушиваться в каждое слово телеведущей:
- Вчера утром на шоссе, неподалёку от красных скал, был найден брошенный фургон. Внутри были обнаружены вещи и документы. По предварительной информации пропало шесть человек: Ник и Кэрри Коллинзы, Номи Суон, Майк Стюардс, Сэм Донаван и Акассия Эванс. Все молодые люди были в возрасте от 20 до 21 года. Никаких следов их местонахождения на данный момент не обнаружено. Полиция уже начала расследование этого исчезновения. Странным является то обстоятельство, что молодые люди оставили абсолютно все вещи в фургоне, исчезли только мобильные телефоны…
Дальше я уже ничего не слушала. Ясно было одно, той ночью произошло что-то ужасное. Мои друзья вовсе не отправились на мои поиски, они сами исчезли, а кто-то отогнал фургон к шоссе.
Сердце начало колотиться в груди, голова закружилась и я присела на кровать, мне стало по-настоящему страшно. В кошельке осталось несколько долларов, которых даже не хватит, чтобы добраться домой. Если я пойду в полицию, то меня начнут допрашивать, а я ничего не смогу им ответить. Возможно, меня даже задержат на какое-то время в качестве свидетеля или подозреваемой. А вдруг кто-то найдёт мою окровавленную футболку в туалете около заправочной станции?
Все эти мысли просто разрывали мою голову. Я приняла решение немного поспать, а утром позвонить домой с телефона на ресепшне и попросить родителей приехать за мной.
Выключив телевизор, я осталась наедине с тишиной. Я закрыла глаза, вновь и вновь пытаясь вспомнить прошлую ночь. К сожалению всё, что могло произойти после того момента, когда я побежала обратно в лагерь и упала, было лишь чистым листом, пробелом в памяти.
Сон, наконец, взял верх надо мной. Тогда я ещё не знала, что это был последний раз, когда я смогла заснуть.
На этот раз я не увидела снов. Я ощущала нечто иное, необычное, новое. Несмотря на то, что мои глаза были закрыты, я была погружена вовсе не в сон, а в какое-то странное состояние, похожее на временное забвение.
Я слышала биение собственного сердца так громко, будто находилась внутри себя, но оно постепенно замедлялось, пока и вовсе не наступила тишина. Это напоминало остановившиеся часы.
По всему телу разлилась лёгкость, словно всё моё сознание очистилось в один миг, словно внутри меня стало пусто, словно я парила в невесомости. А после, я ощутила прохладу, которая распространялась от головы до кончиков пальцев, сопровождаясь лёгким покалыванием. Ощущения эти были похожи на то, как немеет конечность. Я чувствовала, будто лёгкий ветерок играл в моих волосах, словно кожа исчезала, оставляя меня абсолютно «обнажённой». Как только все эти ощущения ушли, настали тишина и покой.
Я лежала с закрытыми глазами, но уже более чётко ощущала физическую реальность, понимала, что стало совсем светло, солнце запустило свои лучи в номер, по улицам шагали прохожие, ездили автомобили. Кто-то по соседству заваривал кофе, внизу шумел фен для волос, под окнами мужчина вставил ключ в зажигание и завёл машину. С ветки на ветку перелетели несколько птиц, а высоко в небе шумели двигатели пролетавшего самолёта.
Открыв, наконец, глаза, я ещё какое-то время глядела на белый потолок, после чего поднялась с кровати и осмотрелась по сторонам. Все мои вещи лежали на тех же местах, куда я их положила. В номере тоже ничего не изменилось, но ощущение того, что что-то уже было не так, не давало мне покоя. За одну лишь ночь я стала чувствовать окружающий мир совершенно иначе.
Пройдя к зеркалу в ванной и взглянув на своё отражение, меня охватила лёгкая паника. Только так я смогла описать это ощущение, потому что ничего подобного ранее не испытывала.
Зеркало показывало мне абсолютно другого человека, но с моим лицом.
Моя кожа стала заметно светлее, а волосы, напротив, темнее. Они приобрели медный оттенок, казались гораздо длиннее, чем вчера, а их кончики завились в крупные локоны. Черты лица остались прежними, но только спустя пару секунд я заметила изменения. Губы приобрели яркий алый оттенок, ресницы стали более густыми, а мои синие глаза теперь имели красный ободок и слегка заметные красные прожилки на радужке.
Всё моё тело в целом стало другим: стройнее с виду и сильнее по ощущениям. Так же меня смутил и тот факт, что следы от укусов на шее и на запястье тоже исчезли, бесследно. Кожа на их месте теперь была идеально гладкой.
Я смотрела на себя очень долго, пока в комнате не раздался телефонный звонок. Взяв трубку, я услышала голос консьержа, который интересовался, не принести ли мне завтрак. Я попросила у него чай с тостами, а сама поспешила одеться до его прихода. Как бы ни пугали меня изменения в моей внешности, я ощущала необычайную лёгкость. Будто не было этих нескольких дней, исчезновения друзей, огромного количества крови на мне и длительной ночной прогулки по городу. А ещё, я больше не чувствовала волнения и страха внутри.
В дверь постучали, а когда я её открыла, то увидела тележку с завтраком и записку с пожеланием доброго утра на серебряной тарелочке.
Закатив завтрак в номер, я сразу начала есть, так как ощущение голода беспокоило меня ещё со вчерашней ночи. Я выпила весь чай и съела все тосты с вишнёвым джемом. Не могу сказать, что я наелась, скорее и вовсе не почувствовала ничего кроме вкусовых ощущений. После быстрого завтрака я поспешила собраться и отправиться в путь. Необходимо было связаться с родителями и, наконец, попасть домой.
Покинув номер и спустившись вниз, я подошла к ресепшну, где к тому моменту уже работала молодая девушка по имени Дайана. Я попросила у неё телефон, чтобы позвонить по межгороду. Она достала книгу с кодами штатов и указала в сторону столика, на котором стоял телефон.
Я прошла в указанном направлении, сняла трубку и набрала домашний номер. Мама ответила спустя три или четыре гудка. Голос у неё был взволнованным, дрожал. Она явно уже услышала в новостях о нашем исчезновении. К тому же мы с друзьями должны были сегодня вернуться домой.
- Слушаю вас! Говорите! – несколько раз произнесла мама.
Я молчала.
- Почему вы молчите! Слушаю вас! – продолжала мама, и голос её при этом периодически срывался.
- Мама, со мной всё хорошо, не волнуйся… - тихо произнесла я, выждала паузу, а когда мама произнесла моё имя и уже начала задавать вопросы, я повесила трубку.
Последнее, что я услышала:
- Где ты? Акассия! Что случилось?!
Не могу объяснить свой поступок, но я совершенно точно поняла, что домой мне теперь нельзя возвращаться, по крайней мере, пока мне это подсказывал внутренний голос.
Я вернулась к девушке на ресепшне, отдала ей книгу с телефонными номерами, ключи от комнаты, после чего попрощалась и покинула отель.
Lutobor (20-го, 31 год)
