-= Клуб начинающих писателей и художников =-

Глава 1

Затаив дыхание, я с трудом сдерживала слезы беспомощности. Не открывая глаз, слушая свое дыхание, неровное и частое, боялась, что опасения окажутся явью. Боялась того, что могу увидеть. И зная точно, что увижу, все еще не верила до конца. Просто в голове не укладывалось, как такое могло произойти...

Адреналин зашкаливал, сбивая пульс, заставляя сердце неистово биться о рёбра. И каждый вдох давался с такой дикой болью, будто всего воздуха во вселенной мало мне... И я сама хотела быстрее покончить с этим. Один выстрел точно в сердце. И баста.

Превозмогая нестерпимую физическую боль, я слышала в ушах лишь ритм сердца и пустоту, поглощающую мою душу. Она росла, секунда за секундой, высасывала из меня последние частички жизни. Стоя прикованной кандалами к стене, под звуки рвущейся ткани, я думала о НЕМ. Когда вампир и двое полукровок рвали кожу и сосали мою кровь, я продолжала думать о НЕМ. Казалось, все дурной сон, нереальный и совершенно немыслимый.… Направив дуло пистолета в грудь, с перекошенным то ли от ненависти, то ли от отвращения лицом, передо мной стоял ОН. Глядя, как трое ублюдков грызут мою плоть, ни один мускул на его лице не дрогнул. И рука не дрогнет. А значит, и я не дрогну. Не закричу. Не заплачу. На это мне силы воли должно хватить, но я не ручаюсь....

В душе что-то оборвалось, и невыносимая боль раскаленной стрелой пронзила сердце. Как я могла так ошибиться? Как позволила обвести себя вокруг пальца? Зачем подпустила так близко, позволила поселиться в сердце, вкрасться в душу? Пустота поглощала воспоминания, в которых я была счастлива, и с каждым мигом становилось только хуже. Я не могла дышать, будто в груди зияла дыра, и все усилия напрасны. Я сломалась.… И слеза предательски скатилась по щеке, обожгла кожу, оставив влажную дорожку. А когда из груди вырвался придавленный вздох, я все же заставила себя открыть глаза, наступить на горло страху и открыть глаза, не взирая на разрывающееся на части сердце. Говорят, за мгновение до смерти вся жизнь перед глазами пробегает. Мне вспоминались последние месяцы моего безотрадного существования. Меня зовут Кира Рейнвуд, и я полукровка…

Ночью я снова видела свою смерть. И в этот раз, как, впрочем, и всегда, сон не скупился на краски. Даже запах цветущего жасмина, благоухающего на весь парк, был столь же насыщен, как и тогда. Мертвая тишина за секунду до нападения успела удивить меня. Я каждую ночь возвращалась той дорогой домой и слышала ухающих сов и трели ночных птиц. А именно в тот миг – ничего, даже шелеста листьев на ветру. Словно природа затаилась, чувствуя зло.

Кровь. Она застилала глаза, от чего вся сцена приобрела алый оттенок. Я лежала на холодном, мокром после весеннего дождя асфальте в центральном парке города Боско. Я возвращалась домой с работы. Когда-то я служила помощником управляющего в преуспевающем ресторане, у меня была шикарная квартира в жилом комплексе со всеми удобствами, положение в обществе, друзья, семья... Но та проклятая ночь перечеркнула всю мою жизнь. Уничтожила все, чего я добивалась, к чему стремилась...

Я видела себя, словно со стороны, но при этом чувствовала все до мельчайших подробностей. Вспышка воспоминаний сменялось другой, соединяя воедино цепь событий той ночи. У напавшего ушло несколько секунд на мое убийство, и я до сих пор не могу разглядеть его лица. Не человек, а существо, которое было быстрее ветра, быстрее мысли.

Ночное звездное небо застыло в моих неподвижных, расширенных от ужаса, глазах. Сломанной куклой, лежа в луже собственной крови, в лохмотьях дорого костюма, раскинув небрежно руки, я закончила свою человеческую жизнь в парке в центре города в возрасте двадцати пяти лет. Волосы, влажные от крови, небрежным веером рассыпались вокруг головы. Последнее, что я видела – полицейского, склонившегося надо мной, Джеймса Эдисона, в будущем детектива, возглавляющего отдел по расследованию преступлений со сверхъестественной подоплекой. Именно при таких мрачных обстоятельствах состоялась наша первая встреча. Последний вздох вырвался из груди, и патрульный вздрогнул. Вой полицейских сирен приближался к парку, но слишком поздно – мое сердце в последний раз дрогнуло и остановилось.

Эти воспоминания пожирали меня изнутри уже многие годы, а если быть точной, то пять долгих лет, и ничто не способно заглушить их. Я обречена жить с болью и просыпаться в холодном поту с криком, застрявшем в горле. Почти каждую ночь переживать свою смерть. Кровь, боль, страх, беспомощность, холод... Холод.

Холод?! Черт! я заснула в ванне со льдом!

От этой мысли я тут же проснулась и распахнула глаза. Взгляд упёрся в бледно-голубой потолок ванной комнаты, а из звуков лишь мерный шум кондиционера нарушал тишину. Что ж, значит, все в порядке. Я с облегчением вздохнула и устало закатила глаза. Ненавижу ночь, ненавижу сны.

Чуть отойдя от дремы, ощутила дикий холод. Почти после каждой ночной вылазки на казнь возникает необходимость принимать ванну со льдом: без синяков и ранений в целом ни одна драка не проходит. Да и без драки никак - никто не желает без боя принимать смертную казнь!

Хоть мой организм и обладает регенерацией более быстрой, чем у человека, тем не менее, тело не успевает оправляться от той или иной болячки.

Лежа по грудь в кубиках льда, я умудрилась уснуть... Можете себе представить? И теперь, методично постукивая зубами, принялась извлекать свое обмороженное тело из ванны. Упираясь руками в бортики, медленно приподнялась. Даже такое осторожное движение привело измученные мышцы в ужас, от чего судорога боли охватила меня от кончиков пальцев на ногах до корней волос на голове. Эти ощущения для меня не новы, но привыкнуть к ним не удается. Каждый раз как в первый раз я вою от мышечной боли.

- Вот черт!

Прошипев сквозь зубы, я попыталась встать на ноги. В скользкой ванне, да в состоянии, близком к болевому шоку, совершить такое дело – настоящий подвиг!Шевелиться не хотелось, но и заработать обморожение конечностей или элементарную простуду тоже не хочется. Кем бы я ни была, ничто человеческое мне не чуждо. Так что, сжав зубы, я опустила одну ногу на пол и попыталась поймать равновесие. После некоторых стараний мне все же удалось встать. Оказавшись на обеих конечностях, крадучись добралась до сушилки с полотенцем. Трясущимися, скорее от холода, чем от боли, руками стянула с себя мокрую майку и белье. Обмоталась в приятное телу махровое тепло, и с его прикосновением стало немного легче жить.

Отжав длинные волосы, расчесала их и беглым взглядом осмотрела свое отражение в зеркале. Синяк на щеке уже приобрел желтоватый оттенок, а опухоль стремительно спадала. Мило. Конечно, к утру от него не останется и следа, но спать на правом боку мне сегодня я не доведется.

Покинув ванную комнату, я скользнула в кухню, мимо размытых от скорости движения очертаний обстановки моего сравнительно скромного жилища. И через какую-то долю секунды оказалась в пункте назначения. Такой способ перемещения практиковать мало где приходится: смертные слишком эмоциональны и психически восприимчивы. Лишь в схватке с соперником или же наедине с самой собой я рассекаю воздух текучим и невидимым для человеческих глаз движением. А в целом, полезная вещь в обиходе. Сколько полезных дел я смогла бы выполнять гораздо быстрее! Но травмировать психику смертных не входит в список моих увлечений.

Включив электрочайник, достала с полки чашку и засыпала в нее кофе и сахар. Все эти манипуляции проделала почти в полной темноте. Лишь подсветка под настенными кухонными полками освещала помещение. У меня отличное ночное зрение, но, все же, хочется иногда почувствовать, что на какую-то часть я еще человек. Это согревает душу и дает силы жить, продолжать бороться с окружающим миром. Ведь бывают такие моменты, когда, глядя в зеркало, я чувствую себя монстром.

Внешне я ничем не отличаюсь от обычных людей. Лишь одна мелочь может меня выдать – в моменты сильной физической усталости, в том случае, если теряю много крови, радужки глаз приобретают алый оттенок. Как следствие истощения вампирской сущности. В тот же миг появляется невыносимое ощущение жажды, словно я высыхаю изнутри, и вот-вот могу умереть без глотка живительной влаги. В моем случае – крови. Все чувства обостряются, обоняние улавливает тончайшие ароматы в поиске заветного запаха. В такие минуты мой контроль над собой ослабевает и угрожает дать трещину, особенно если вблизи находится человек.

Ах да… Клыки. С этим дело обстоит хуже.

Когда возникает потребность в человеческой крови, они появляются мгновенно. До жути неприятное ощущение! Будто костная ткань челюсти меняет свою форму. Новые зубы прорезаются через десны и вырастают за считанные секунды. Если с покраснением радужек еще можно как-то жить – носить контактные линзы или солнечные очки, то с этой мерзостью я мириться отказываюсь и всячески стараюсь избежать.

Спасти от таких метаморфоз меня могут лишь мысли о чем-то человеческом, тепло близких, что само по себе опасно для жизни этих самых близких. А так как семьи у меня нет – для родителей я погибла в парке близ дома еще пять лет назад – то роль близких для меня занимают друзья. Их не много и только мужчины, но это даже плюс. Нюни не разводят, на нервы не действуют.

Когда чайник закипел, я залила кипяток в чашку и размешала, получив крепкий ароматный напиток. Добавила сливок из кувшинчика, облокотилась на стол и отпила глоточек из чашки. Чуть согревшись, огляделась. Кухня обустроена по последнему слову техники и полностью для моего удобства. Встроенные плита, духовой шкаф, микроволновая печь - все отделано жаропрочным черным стеклом. Мебель – металл и золотисто-желтый пластик. Островок с барными стульями заменяет обеденный стол. Большое окно с темно-серыми шторами. Возле окна стоит напольный горшок с цветущей сакурой. Не в тему, но я обожаю это дерево! Пол выложен светло- серым кафелем, стены белые с узором из золотистых геометрических фигур. О чем я там говорила? Ах да… Монстр. Если при взгляде на свое отражение в зеркале в минуты слабости возникает желание броситься с крыши дома – что на самом деле меня не убьет – то, что говорить о моей работе?

Работенка у меня грязная, а если быть точной, то кровавая. Как мастер, пресекающий неугодные жизни, я по локоть в крови. И это не преувеличение: еще ни разу дело не обходилось чисто!

Суть того, что я считаю себя монстром даже не в самом факте убийства кого-либо и даже не в способе этого убийства. А в том, что я привыкла к этой работе, не моргнув глазом, перерезаю глотки и отрубаю головы вампирам. И не только им. Ничего при этом не чувствуя – ни страха, ни боли, ни угрызений совести. И лишь мелкие бытовые заботы и мелочи возвращают меня в этот мир, в мир живых. Помогают усмирить жажду, удержаться от искушения броситься вниз с крыши или впиться клыками кому-нибудь в шею.

Стук в дверь прервал мои размышления о «прекрасном». Я даже чуть вздрогнула от неожиданности. Да, вампирский слух на уровне ультразвука у меня плохо развит. Это одно из моих слабых мест, как бы я не пыталась его упражнять. Так что когда смерть подкрадывается сзади, я не слышу ее шагов, но слышу запах. С этим, к счастью, нет проблем.

Упырь из парка так же наградил меня чудовищной силой. Выжать автомобиль? Легко! Вот пробить бетонную стену – задачка посложнее.… Сколько раз меня об нее не прикладывали, ничего не выходит! Лишь новые синяки расцветают, а стена обзаводится глубокими вмятинами.

Собственно это все мои способности – быстрое передвижение, не уступающая ему реакция, отличное зрение, нюх и огромная физическая сила. Стандартный набор вампира, за исключением слуха. Глуховата я как кровосос, и ничего не попишешь!

Но, все же есть один нюанс, который заставляет совет вампиров города принять меня в свой узкий круг власти над упырями – мне не причиняет вред солнечный свет.
Едва заслышав стук в дверь, в моей руке вырос кухонный нож. Тело отреагировало быстрее мысли. Адреналин подскочил, заставив сердце биться чаще. Минутная слабость… Я научилась справляться с адреналином, быть хладнокровной. Так что, преодолев за долю секунды расстояние до входной двери, встала слева от нее, прижавшись спиной к стене. Крепко сжимая перед собой нож, спросила:

- Кто?

- Ваш сосед из квартиры напротив,- раздался мужской голос. – Сахарку не найдется?

Я расслабилась, опустив лезвие ножа вниз. Адам. Мой сосед. И пришел он вовсе не за сахаром. В 3 часа ночи-то! Это наша кодовая фраза, не более того.

Когда я перебралась из Боско в Хайенвилл, Адаму посчастливилось – или угораздило - первым познакомиться со мной. Он хакер со стажем и двумя уголовными сроками. Полиция давно на парня зуб точит и дело шьет о взломе их базы, но Джеймс – о нем я расскажу чуть позже – всячески отмазывает парня. А недавно Адам взломал базу данных ФБР…. Его пока не вычислили, но, думаю, и это хакеру сойдет с рук. Такое счастье он заслужил другим своим увлечением: совершенствует оружие отдела полиции по сверхъестественным делам. Снабжает примочками, с которыми сотрудники отдела могут идти на любую нежить и быть уверенными, что они выживут. Ну, это они погорячились…. Однако, переубеждать я их не стану.

Для справки: Боско – крупнейший город страны, численностью в 5 453211 человек. Центр пестрит неоновыми вывесками бутиков, ресторанов, кафе и клубов. Исторический музей, футбольный стадион, планетарий, огромный океанариум – можно долго перечислять все достопримечательности города, но, полагаю, общая картина и так ясна. Крупнейший вантовый мост Альпико с тремя пилонами, протяженностью в 983 метра, соединяющий два берега широченной реки Эйрон, особенно почитаемый самоубийцами, действительно невероятен в своей красоте: миллионы маленьких электроламп украшают его, загораясь в темное время суток. Конечно, они не сами зажигаются – кто-то включает эту красоту, но не суть. Издали Альпико кажется изящным и хрупким, как кружево.

Необыкновенно красивые дома из камня и кирпича, построенные еще в восемнадцатом веке, словно сошли с иллюстраций сказки и смотрятся, как кукольные на фоне современных стеклянных гигантов. Невзирая на растущие, как грибы после дождя, небоскребы, они не утратили своей прелести, и создают потрясающую атмосферу.

Издревле граничащий с Боско городок Хайенвилл, значительно уступающий по численности, размерам, количеству достопримечательностей и забегаловок, считался точкой сосредоточения темных сил. Наши предки верили в существование вампиров, ведьм, оборотней, демонов и других видов нечисти, догадывались, что они живут среди нас, но правители, состоящие в сговоре с советом вампиров, из кожи вон лезли, изощряясь во лжи, только бы сохранить в тайне существование кровососов и остальных отбросов загробного мира. А как же! Ведь за молчание им была обещана вечная жизнь! А кто не желает жить вечно, не знать болезней и старости? К сожалению, никто не догадался взять с вампиров честное слово или расписку: они чертовски хитры и изобретательны, и не один правитель страны так и не узнал, каково это – жить вечно. Но, не наученные на горьком опыте своих предшественников, правители продолжали верить нежити и покрывать их деятельность, на то время чересчур активную: на деревушку напал клан вампиров и поживился от пуза – народу сообщают о внезапно вспыхнувшей в населенном пункте чуме, но очаг эпидемии уже поглотил огонь. И все в таком духе.

Естественно, в Боско, как и других городах по всему миру, разгуливает несметное количество нечисти, но им чудесным образом удается раствориться в густо населенном пункте. А в Хайенвилле прочно осел совет вампиров, собственно, по этой причине над городом и «нависла» тьма. Каждый, попадающий сюда, ощущает древнюю, как сам мир, магию, но никак не может объяснить и понять, что именно он чувствует. И ведь угораздило меня поселиться именно в Хайенвилле!

Адам так же снабжает и меня оружием. А вместо платы я беру его с собой на «дело». Чаще всего он сидит за рулем, но иногда я разрешаю ему принять участие в боевых действиях. Что сильно отвлекает меня, ведь его задницу приходится прикрывать!

Открыв дверь, предварительно сняв ее с сигнализации, я впустила в квартиру невысокого брюнета среднего телосложения, голубыми глазами, смазливым личиком и улыбкой, выходящей за его границы. В темно-синем тонком пуловере, черных джинсах и домашних тапочках он перешагнул порог моей квартиры.

Выглянув на лестничную площадку, я удостоверилась в отсутствии посторонних и захлопнула дверь. Поставив ее на сигнализацию, обернулась к, всё еще сомнительно улыбающемуся, соседу.

- Пора бы пароль сменить,- тихо сказала я, направляясь мимо него на кухню допивать кофе. Адам следил за мной взглядом, двигаясь следом, от которого захотелось почесать между лопатками. Он всегда на меня смотрит, словно хочет изучить до мельчайших деталей. Но не только поэтому. Он в курсе моих слабостей и не раз помогал. Так что у него вошло в привычку разглядывать меня, так… из чувства дружеской тревоги и самосохранения.
- Чем он тебя не устраивает?- безразличным тоном поинтересовался Адам. Я остановилась и развернулась к нему лицом. Глядя снизу вверх на этого, казалось бы, милого парня, сложила руки на груди. Черт, я и забыла, что все еще щеголяю в полотенце!
- Адам, ты заходишь ко мне каждый день, и в основном ночью. Тебе не кажется, что просить у меня столько сахара в это время суток выходит за рамки приличий и может вызвать подозрения?
От моих слов его улыбка стала еще шире.
- Думаешь, соседей волнует, как бы у меня чего не слиплось?

Не дрогнув ни единым мускулом, я продолжала сверлить его ледяным взглядом. Чем дольше смотрела на Адама, тем заметнее меркла его улыбка, пока окончательно не сползла с лица. Дождавшись этого, я мысленно удовлетворилась победой над парнем.

- С чем пришел? – как ни в чем не бывало, спросила я.

Вздернув бровями, Адам старался смотреть мне в глаза.

- В столь поздний час к девушке в одном лишь полотенце?- Ехидно, но тщательно скрывая улыбку, отметил он. В кухне повисла тишина. Мы не сводили глаз друг с друга какое-то время. Он ждал от меня ответного выпада, а я думала – не треснуть ли его? Но, тут же прогнала мысль о насилии. Ведь он прав, мне стоило бы одеться для начала.
- Я пойду, оденусь,- коротко сказала я и шмыгнула в спальню.
- Давай,- спокойно ответил Адам и запустил руки в карманы джинсов.

Окунувшись в непроглядную тьму спальни, мои глаза тут же переключились на ночной режим и определили очертания обстановки. Комната выполнена в пастельно-зеленых тонах, настолько нежных и теплых, что радовала глаз. Для моей покалеченной ночными кошмарами психики, зеленый самое то! Ни черный, ни красный, ни белый цвета не способны успокоить организм после шоковой терапии ужасами, где эти цвета преобладают. Ночь, кровь, клыки…

Тяжелые шторы на окнах не пропускают солнечный свет в спальню ясным днем и отлично скрывают любые признаки жизни в квартире ночью. Чаще всего я отсыпаюсь в светлое время после ночной работы, и в моем случае такие шторы незаменимы.

Мягкий палас с длинным ворсом, двуспальная кровать, шкаф, комод, пара картин для оживления интерьера и большое кресло. Для спальни вполне достаточно.

Сбросив полотенце на кресло, я влезла в короткие черные шортики, белую майку и спортивные белые носки. В таком вполне домашнем виде и вышла к Адаму. Он уже шарил глазами по ванной комнате, стоя в дверях. Услышав звуки моих шагов, он оживился. Адам решил повесить на лицо маску безразличия и сделал это довольно быстро. Однако, с моими рефлексами ночного хищника, такие мимические потуги лишь напрасная трата энергии. Я замечаю все до мелочей.

Проследив за его беглым взглядом, я поморщилась: по полу ванной комнаты были разбросаны окровавленные бинты и предметы одежды. Я не ждала гостей и не успела прибраться. Сразу вспомнилось, что на животе сбоку рваная рана – осужденный на смертную казнь вампир швырнул меня о стену, где я и заработала травму, налетев на торчащую из нее железяку. Задрав футболку, я втянула воздух сквозь плотно сжатые зубы. Рана уже не кровоточила, а по краям формировалась корка. Пару дней, и от нее не останется и следа. Одернув футболку, я подняла глаза на Адама. Его настороженный взгляд был прикован к моей ране. Цыкнув, я закатила глаза, и сосед быстро заморгал, не зная, куда деть глаза, только бы не пялиться на мой живот.

Бесцеремонно протиснувшись к двери в ванную комнату, я выключила свет в помещении. Вещи и бинты уберу чуть позже. Чтобы пропустить меня, Адаму пришлось отступить в сторону. Чувствуя затылком его взгляд на себе, направилась в кухню, не испытывая ни малейших угрызений совести. Адам и сам, наверно, уже привык к моему бесцеремонному поведению за время, которое я существую как член вампирского совета и выполняю работу карателя. За что меня за глаза называют «смертью». Я и сама заметила, что становлюсь все жестче и черствее. Жестокость вкралась в душу, сделав меня холодной и беспощадной. Но эти отвратительные качества я тщательно топчу всеми оставшимися благородными порывами души и сердца. Чувством любви к ближнему, а в частности, к живым людям.

Как ни в чем не бывало, я взяла кружку с остывшим кофе и, отпив из нее, прислонилась к кухонному шкафу. Адам медленно брел следом с безразличным видом. Поравнявшись со мной, он остановился и уставился в темноту окна, размышляя о чем-то своем, принялся методично пожевывать нижнюю губу.
Мое чутье подсказало, что сосед не чайку попить зашел и не спросить о моем «ничего», как только я увидела его на пороге своей квартиры. Он не из тех людей, которые по-дружески забегают к тебе на огонек поболтать. Как правило, ему нужна помощь со штрафами за парковку в неположенном месте, но я тут же отсылаю соседа к Джеймсу. Или того хуже - сообщить мне что-то по работе.

- Ну, так…?
Он метнулся взглядом в мою сторону.
- С чего ты…
- Адам! Я не первый день тебя знаю, так что давай не будем тратить время на прелюдии.
С минуту мы сверлили друг друга взглядами. Я - пустым и уставшим, а он – напряженным и задумчивым.
- Кира…- произнес он и запнулся,- я тоже тебя давно знаю. Как и твои правила и принципы.
- К чему ты клонишь?
- Ты вернулась со «смерти» и уже три часа ночи…. До рассвета всего ничего осталось,- словно нехотя отвечая, Адам отвел взгляд в сторону, изучая узор на шторах.- Мне несколько минут назад звонил Алекс…
- А мне он не мог позвонить?-рявкнула я.
- Он звонил тебе, но номер оказался недоступен.
Я закусила нижнюю губу и притихла. Все верно. Когда я на выезде, то мой телефон отключен. И из этого правила не бывает исключений. Поэтому я частенько забываю его включить после возвращения домой. Что и к лучшему.
- И что он хотел? – уже спокойно спросила я, отпивая из чашки.
- Алекс дал новые данные…координаты.
- На завтра? Что-то быстро.
- Нет. На эту ночь. На сейчас, Кира.
Я уставилась на Адама с нейтральным видом, лишь одна моя бровь уползла на лоб от неожиданности.
- Он с ума сошел? Он убить меня хочет?- отпив из чашки, совершенно спокойно спросила я. Адам пожал плечами.
- Я ему то же самое сказал.
- Он за эту ночь отправляет меня на вторую казнь, взбесились они там все что ли?!
- Насколько я понял,- вздохнув, сосед привалился к стене плечом и наморщил лоб,- дело срочное. Что-то про регулярные нападения на прохожих. Алекс так тараторил, что я едва расслышал, что ему от меня нужно.
- Очень на него похоже,- кивнув, протянула я.- Когда он чувствует вину или ему срочно необходима помощь, Алекс частит, только бы никто не почуял в его просьбе подвох!- Я отпила из чашки.
- Что само по себе уже настораживает,- усмехнулся Адам.
- Именно!- я вздохнула.- Отправить бы его самого разок на смерть! Может, тогда до него дойдет, что моя работа не сахар! Пять лет я на износ работаю на совет, и хоть бы одна сволочь догадалась, а в частности Алекс, что стоило бы мастера смерти поберечь!

Адам лишь пожал плечами.

Просидев минут десять в полнейшей тишине, я поставила пустую чашку в раковину и, не поворачиваясь к Адаму, сказала:

- Давай эти чёртовы координаты, и я поехала.

Запустив руку в задний карман штанов, он пробубнил:

- Одна поедешь?
- Да, Адам. В такое позднее для вампиров время, лучше не попадаться смертному им на глаза.

   Глава 2
Я собралась меньше, чем за полчаса, и большую часть времени потратила на экипировку. Как правило, мне попадаются «приговорённые» своенравные и упрямые. Вот я, ваша смерть! Пришла вершить законный суд, совершать казнь. И мало у кого из вампиров хватает ума и силы воли принять смерть добровольно. Обычно они сопротивляются, бьются из последних сил со мной. И я, по определению, чаще всего слабее своих жертв. Поэтому Адам изобрел для меня несколько примочек, таких как, например, пистолет с ультрафиолетовым фонариком или мини-арбалет, заряженный шприцами с зельем, состав которого я даже знать не хочу. Если первое лишь затормаживает противника, причиняя дикую боль от ожога, то второе убивает на месте.

Так что эти виды оружия всегда при мне. Пистолет в наплечной кобуре, арбалет крепится к ремню брюк, в руках обычно браунинг. На запястьях - ножны. Ножи всегда пригодятся! А так же имеется мачете, на самый крайний случай. Обычно вампиру достаточно разнести голову или пустить пулю в лоб. Но случается и отрубать ее.… Самый мой нелюбимый способ казни - грязный и неприятный.

Я вышла из спальни в черных брюках - стрейч, сапогах до колен на высоком, толстом и устойчивом каблуке, серой футболке и короткой черной кожаной куртке. Адам топтался в коридоре. Услышав мои шаги, он оживился и обернулся. Пройдя мимо, я взялась за ручку входной двери.

- Может, все же я пригожусь? ... Ну, там… За руль сяду?

Я, не моргая, смотрела на Адама. С надеждой в глазах, он искал на моём лице хоть малейший отголосок каких-либо эмоций. Бесполезно.

- Это ни к чему, Адам. Я справлюсь одна. Как обычно.


Дом на окраине города был окружён лесом. Дорога резко обрывалась на склоне, и территорию обступал густой смешанный лес. По пути сюда на протяжении двадцати километров мне не попалось ни одного жилого здания или хотя бы придорожной забегаловки. Разве что автомастерская, да и у той был вид запущенный и брошенный.

Я припарковалась на обочине перед домом и вышла из машины. Стрекотание сверчков и едва уловимый шелест листвы, потревоженной легким ночным ветерком, заполняли тишину. Луна опустилась так низко, освещая пустырь перед домом, что, казалось, задевает верхушки деревьев.

По привычке похлопав себя по куртке, удостоверилась, что оружие при мне. Оглядевшись по сторонам, на всякий случай, направилась к дому. Ветхий, деревянный сараюшка серого от старости и сырости цвета, с черепичной крышей и небольшим крыльцом ничем не выдавал признаков какой-либо жизни в нем. Да и в самом деле, какая там могла быть жизнь! Вампиры - нежить. Не создают шума, а свет в окнах им необходим лишь для сходства с людьми. А если соседей нет, то и его включать нет нужды. Какая экономия!

Ступив на порог, который вопреки законам жанра не скрипел, я не пыталась красться. Во - первых, вампир меня услышал еще за пару сотен метров отсюда, а во- вторых, если он выживет и, представ перед советом, сообщит, что палач подкрался, напал, не объясняя причин, то мне придется туго. По всем правилам, я должна предъявить «приговоренному» обвинение и зачитать приговор. Конечно, официального документа у меня при себе нет, ведь это мое второе задание на ночь. Срочное, так сказать. Обычно больше одной смерти за сутки у мастера Смерти не бывает, но из любого правила случаются исключения. Если на первое убийство мне выдается лицензия – зафиксированные на бумаге обвинение, приговор и дата и время исполнения, то на втором приходится импровизировать. Клочок бумаги с координатами слабо тянут на лицензию. Так что второе убийство часто проходит с осложнениями. Пришла тут какая-то…убить пытается. А кто ее знает, может, и по своей инициативе!

Дверь оказалась не заперта. Толкнув ее, я вошла в пахнущее сыростью и старостью помещение с потрёпанной ковровой дорожкой, диваном, двумя креслами в когда-то белых чехлах и окном с видом на лес. Замерев на мгновение, я искала глазами какое-либо движение. На уровне подсознания я знала, что здесь что-то не так. Искать в темноте неодушевленный предмет, не издающий звуков и способный замереть намертво, если захочет – глупее не придумаешь! В душе зашевелилось сомнение, жуткое, неприятное. Что-то подсказывало: дельце мне досталось паршивое. Но я привыкла слушать разум и выполнять свою работу должным образом, а крик души оставлять без внимания. Действуя по его подсказкам, я бы давным-давно погубила бы себя и множество невинных людей.

От стены напротив окна отделилась тень и скользнула в сторону двери. Долгие тренировки и умение смотреть во тьму, не моргая, научили замечать мельчайшие детали, так что и движение частиц пыли в воздухе не остаются для меня незамеченными. Благодаря этому навыку, а также быстроте реакции, я оказалась у двери раньше тени. Мое сердце не успело совершить за этот миг второго удара.

Тень замерла и окаменела, не решаясь пройти мимо. А я, не сводя с нее глаз, запустила руку в расстегнутую наполовину молнию куртки. Я никогда глухо ее не застегиваю, оставляю пространство для возможности выхватить пистолет. Стараясь не делать резких движений, прилипла взглядом к темному пятну у стены. Чётких очертаний рассмотреть не удавалось, как бы я ни вглядывалась. Если вампир, обладающий достаточной силой, захочет скрыться – ему это удастся. Ночной хищник, ловкий и незаметный. Смертный бы его не увидел, однако, я не совсем смертная. Полукровка. Мне не чужды людские слабости, но много лет назад я их забила, задвинула, заперла в долгий тёмный ящик своей души. Достучаться до них с каждым убийством становится все сложнее. Но такой расклад помогает прислушиваться к ощущениям своей вампирской сущности. И в данный момент они подсказывали, что в комнате со мной вампир, мужчина, возраст более двухсот лет. Высок и худощав. А вот черт лица прощупать не удалось.

Когда моя рука легла на рукоять пистолета, тень метнулась в обратную сторону, к окну. Шагнул, и свет фонаря на пистолете преградил ему путь, зацепив краем луча темные лохмотья. Участок кожи вампира под тканью, задымился, получив ожог. Отскочив прочь от раздражителя, тень скрылась у дальней стены. Ощутив пусть мелкое, но удовлетворение от того, что загнала его в угол, я едва заметно улыбнулась. И то была ледяная, жуткая улыбка, под стать равнодушным глазам.

- Именем совета крови, - начала я, медленно подступая к тени. – Указом суда вампиров, я – мастер Смерти, приказываю тебе подчиниться!

Стандартный набор слов в лицензии на убийство. Эту чушь я обязана каждый раз зачитывать «приговорённому». Если не буду, а совет вампиров вычислит, приятного будет мало.
Все, что я успела сделать - навести пистолет на то место, где у тени предполагалась голова. В ту же секунду это нечто рвануло вперед. Потоком воздуха окатило все тело, каждой клеткой кожи я ощутила его движение в мою сторону. Но вампирские навыки и кровь в жилах не позволили двинуться с места. Эмоции отключены, остаются лишь рефлексы и сосредоточенность. Стоя неподвижно и совершенно спокойно, я увидела черные, как ночь, глаза вампира, без белков, и широко раскрытую пасть с острыми, как бритвы, зубами. Одичалый вампир – тот, что пьет кровь не только людей, но и животных, а так же не брезгует откушать себе подобным. Сморщив уродливо нос, он бессвязно заорал мне в лицо. Неестественный звук ни для человека, ни для животного. Леденящий жилы вопль.

Остановившись в нескольких сантиметрах от меня, вампир смотрел прямо в глаза. Пытаясь прожечь взглядом до задней стенки черепа, ждал моего ответного действия. Я знала, стоит мне шевельнуться - и он нападет. Глядя на уродливое лицо, думала о своих внутренних силовых барьерах. Есть у меня такая маленькая тайна: стоит мысленно представить стену вокруг себя, лучше металлическую, как отбиваться от метафизических атак, а сейчас вампир пытался завладеть моим разумом, становится чуточку легче.

Сейчас он хотел подчинить мой разум себе, но, благодаря внутреннему барьеру, ему это не удавалось. А пока мы боролись, не сводя друг с друга глаз, мысли бешено юлили в голове в поиске возможного противодействия.

В такой ситуации время позволяло лишь спустить курок. Включить фонарь я не успела, а он мог бы выиграть для меня секунду-другую. Решившись, спустила курок, не задумываясь о возможных последствиях. В тот момент, когда пуля вылетела в цель, вампир выкинул вперед руку и, коснувшись моего плеча, швырнул через все помещение. Тишина слилась в сплошной гул в ушах, стоило лишь ногам оторваться от пола. В следующую долю секунды я налетела спиной на стену. Кожей ощутила прибитые к ней крючки для одежды - именно они затормозили мое падение на пол. Если бы не куртка, спину ободрала бы до костей! Приземлившись на одно колено, успела подставить руки и уперлась ими в пол, дабы не поцеловаться с грязным паркетом. Кожа от встречи со стеной, а в особенности с крючками, горела под одеждой. Всего лишь царапины, ерунда, пройдет за пару дней, а худшее еще впереди.

Вампир, поймав пулю, улетел в обратном направлении. Когда я подняла голову, чтобы посмотреть, где он, кровосос с дырой в груди поднимался с дивана, на который угодил, падая. На белом чехле остался густой мазок черной крови. "Твою мать, Алекс!"- подумала я.- Вот разберусь с этим выродком вампиров и доберусь до тебя!» В который раз обещаю сама себе надрать Алексу зад за такие заказы! Ведь просила по-человечески – предупреждай о силе, расе и возрасте твари! Нет. Как второй вызов за ночь, так обязательно старый и не обделённый мозгами или способностями «приговоренный». Конечно, и первые жертвы такого рода попадаются, но я хотя бы морально готова к встрече с ними. В лицензии обязательный пункт «характеристика осуждённого».

Не сводя глаз с движущегося на меня вампира, я выжидала подходящий момент. Не обращая внимания на легкий зуд в спине, готовилась к прыжку. Время загустело и потеряло свое значение в этот миг. Стоя в позе бегуна, упираясь одним коленом в пол, а стопой второй ноги в стену, считала шаги вампа: один, два, три…. И когда он оказался в центре комнаты, оттолкнулась от стены, приподняв колено. Свист в ушах, и я врезалась в тело противника, выставив руки вперед. Ощущение непередаваемое! Будто столкнулась с поездом на полном ходу, и тело вот-вот рассыплется на мелкие кусочки.

Пистолет прирос к моей руке, как неотделимая ее часть. Движимый силой удара, вампир снова отлетел к дивану, а в полете я успела нашпиговать его свинцом, разрядив пистолет в грудную клетку.

Рухнув на диван, мы его проломили. Обломок деревянного каркаса вонзился в ногу, прорвав брюки. От резкого и обжигающего укола боли я взвыла, но тут же закусила губу. Некогда стонать, обстановка не та. Лежа на вампире, продолжала еще какое-то время щелкать пустым барабаном пистолета. Мелькнула мысль включить фонарь, но в случае, если вампир загорится подо мной, я вспыхну вместе с ним. А оттащить от него меня некому.

Вдруг руки вампира вцепились в мои плечи мёртвой хваткой. Сжал он их так, что казалось, я слышу треск собственных костей. Упираясь одной рукой ему в грудь, старалась не подпускать близко к шее. Если он доберется до нее, то порвет в клочья. Он уже и пасть разинул, сука.

Рука стала подгибаться, и я убрала ее с груди вампира и надавила ему на кадык. Бесполезное занятие, воздух кровососам не нужен. Но, тем не менее, мое действие его озадачило. Пока брови на морде вампа решали – куда им ползти вверх от удивления или к переносице от ярости, я шмякнула его по лысеющему черепу рукоятью пистолета. В безвыходной ситуации все средства хороши! Вот это уже не понравилось ему! Вампир издал утробный звук и скинул меня на пол. Оказавшись внизу, я спрятала пистолет за пояс брюк и перекатилась на бок. Нога ныла от боли, брюки заливала моя собственная кровь. Из голени торчала приличных размеров щепка от каркаса дивана. Черт, я ровно наполовину обездвижена! Если этот упырь пустится в бега, а он это и планирует сделать, мне за ним не угнаться. Стиснув зубы, я медленно выдернула кусок дерева из ноги, впиваясь и царапая паркет ногтями от сдерживаемого крика боли.
Чуть отдышавшись, я вспомнила о вампире и подняла взгляд на диван. Он стоял почти рядом с торчащей из плеча деревяшкой – и ему досталось! И смотрел то ли на меня, то ли на мою окровавленную ногу, черными, но дико голодными глазами. Не осмеливаясь пошевелиться, я поняла, что попала. Так попала, что хуже просто некуда! Если он вцепится в мою ногу, то намертво. А у меня и патронов как назло не осталось…. Драка была не худшим исходом. Вот он худший! Этот урод разорвет меня от жажды! Не раз слышала, что моя кровь для вампиров обладает особым ароматом. Буквально деликатес для них, смесь запахов жизни и смерти! Ни один кровосос не сможет устоять перед таким лакомством. Заодно проверит теорию: говорят, если испить кровь полукровки – каламбур какой-то – то можно заполучить способность передвигаться под солнцем. Вот и этот зубоскал, видимо, решил рискнуть ради такой возможности. Ну, нет уж! Я так просто не дамся!

Используя свою способность к молниеносному передвижению, я поднялась на ноги. Раненая конечность подкосилась, но, втянув воздух сквозь плотно стиснутые зубы, я все же устояла от падения. Заведя руку за спину, нащупала рукоять арбалета, прикрепленного к поясу брюк. Вампир, ослепленный жаждой крови, будто и не заметил моего движения. Отлично! А теперь улыбочку, ублюдок!

Но, стоило направить арбалет и прицелиться, как вампир метнулся в сторону и вылетел в окно, окатив меня брызгами осколков.

- Да чтоб тебя!- в сердцах прорычала я и бросилась прочь из дома, не опуская арбалета. Но не тут-то было! Больная нога отказалась двигаться, и, сделав один шаг, я рухнула на пол. От досады и злости я принялась колотить по полу ладонью.

- Ну, нет, я тебе не дам уйти! Только по частям, ублюдок!

Произнесла вслух и ухватилась рукой за обломок дивана, оперлась на него и приподнялась.

Подволакивая одну ногу, мне удалось выбраться из дома и доковылять до машины. Вампира след простыл, лишь капли его черной крови вели к дороге. С горем пополам я забралась в машину. Не малого труда стоило тронуть конечность с места – нога отнималась от боли, и ее невозможно было поставить на педаль. Когда мне это все же удалось, завела двигатель и выехала на дорогу. Арбалет бросила на пассажирское сиденье, все равно на полном ходу прицелиться и тем более попасть в цель нереально.

Черные капли вели в сторону города. Где теперь искать этого недобитого упыря – ума не приложу! Глава совета пустит меня на корм, если эта сволочь успеет кого-нибудь убить прежде, чем я его!

Набирая скорость, я неслась по еще ночной дороге. Голова зудела от злости на вампира, на Алекса, подсунувшего мне его, и на саму себя – потому что позволила уйти «приговоренному». Взгляд метался по силуэтам деревьев, сквозь лобовое стекло искал беглеца, а нога упрямо ныла. Как бы я не схлопотала заражение.… Хотя это навряд ли. К вампирской крови никакая зараза не прилипает.

Когда я проехала больше половины пути, потеряв всякую надежду найти беглеца, и даже успела приуныть, в крышу моего автомобиля что-то врезалось. Не упало, не свалилось, а именно врезалось на скорости! От столкновения я на миг потеряла управление, ударившись лбом о боковое окно. В отличие от лобового, оно не бронированное. Адам отгонял мою тачку своему знакомому, чтобы тот отделал ее. Движок он поставил отменный, ничего не могу сказать. Но мог бы и все стекла заменить на бронированные!

Звон стекла, и машину вильнуло в сторону, пока я закрывала лицо от брызг осколков. Не сбавляя скорости, все же сумела вовремя выкрутить руль и выровнять авто. Не успев облегченно вздохнуть, снова напряглась: по крыше что-то заскрежетало, словно автомобиль пытаются вскрыть как консервную банку. От звука свело зубы.

- Вернулся, гад,- с ухмылкой произнесла я и намеренно вильнула в сторону.

Вампир проскользил по крыше, но не свалился. Потянувшись рукой к бардачку, второй я старалась вести автомобиль ровно. На ощупь нашла пистолет и переложила его в левую руку, правой еще крепче вцепившись в руль.

- А как тебе это?- Высунув руку в разбитое окно, направила пистолет вверх и наугад пустила три пули.

Лишь одна зацепила вампира - его вопль разорвал тишину ночной дороги.

Убрав руку обратно в салон, я медленно выдохнула и почувствовала, как по щеке течет кровь. От встречи со стеклом рассекла себе бровь. Чудненько! Мои болячки уже не успевают затягиваться. Тысячу раз прокляла свою работу, которую и работой-то можно назвать с натяжкой. Почти каждую ночь мне приходится выбираться из той или иной передряги. С одной стороны, я приношу пользу, как людям, так и вампирам. С другой стороны, все глубже увязаю в крови и ночных кошмарах. А способа сие безобразие прекратить пока что не вижу.

На этой «веселой» мысли я вдавила педаль газа в пол. Стрелка спидометра поползла стремительно вверх, сначала к значению 200, потом выше и выше. И когда она застыла на значении 240 км/ч, я резко надавила на тормоз из последних сил больной ногой. Машина, взвизгнув, остановилась, а я впечаталась лбом в лобовое стекло. Наблюдая за полетом сорвавшего с крыши авто вампира, я готовилась.

Когда его тело коснулось асфальта, вновь тронулась с места, надавив на газ. Рассчитав траекторию движения так, чтобы он попал под колеса точно головой. Проехав по нему на полном ходу, машина подпрыгнула и вновь коснулась колесами дороги. Убедившись в зеркало заднего вида, что все кончено, я облегченно вздохнула.

Остановив машину на обочине, выбралась из нее и поковыляла к телу. Есть такое правило: казнив приговоренного, я обязана взять у него что-то личное: какую бы то ни было вещь, способную подтвердить его кончину. Не важно, что именно – кольцо, кулон, цепочка, серьга… Главное, что-то ценное и личное. Эта вещица послужит доказательством моей добросовестной работы. Остановившись в паре метров от пылающего синим пламенем, тела, дождалась, пока оно истлеет. Останки вампира горят быстро, можно сказать, моментально, так что ждать пришлось недолго. Склонившись над прахом, пошарила в нем рукой. К чертям собачьим, у этой твари ничего не оказалось! Выпрямившись, я подняла голову вверх и глубоко вздохнула. И как теперь отчитываться за убийство перед советом? Лицензии нет, доказательств смерти нет, тела, черт подери, нет! Надеюсь, меня никто не видел…. Кинув прощальный взгляд на горстку пепла, я направилась к машине. Дело сделано. Его останков не найдут. Вампиры горят, как сено – быстро и не оставляют следов, разве что пепел. Но его развеет ветер. Надеюсь. 

         Глава 3

 Когда я проехала пару километров, на плечи резко навалилась усталость. Может, от осознания того, что на сегодня я свободна, и впереди целый день отдыха. А, может, и правда очень устала - такой разбитой давно себя не ощущала. То ли от потери крови, то ли от бессонной бурной ночи и синяков, слабость меня одолела. Сбавив скорость, сама себе дала установку добраться до дома. Настолько вымотался организм, что сил не хватало даже думать.

Глаза начали слипаться сами собой, и я на секунду потеряла управление. Чуть не улетев в кювет, решила остановить машину и передохнуть, но … не смогла. Тыкая онемевшей ногой в педаль тормоза и не получая должного результата, я запаниковала. Черт, да что же за день сегодня такой! Покалечили так, что утром я не встану с постели, да еще машина сломалась! Тормоза отказали! Ну, нет уж, это слишком! Завтра поеду к главе совета, пусть повышают жалование и выдают новую машину.

От шока тут же перехотелось спать, и начало трясти, будто я промокла под ледяным дождем. Черт.

Проехав так еще какое-то время, обдумывая возможный выход из положения, я заметила заброшенную автомастерскую. Может, и не заброшенную, но явно разваливающуюся от старости. Внешний вид неприметный и неприглядный, что, в общем-то, не удивляло на таком-то отшибе! План возник ниоткуда, сам собой. Мне даже думать не пришлось, руки сами все сделали. Свернув с главной дороги к мастерской, я не сбавила скорости. Не сумела. Перед глазами плыло, и я с трудом соображала, что делаю. Возможно, это моя самая большая и последняя глупость в жизни, но я смертельно устала. Сил больше нет. Дома в холодильнике осталось немного донорской крови. Если я доберусь до нее, то жизнь спасена. Никчемная, никому не нужная, и, в первую очередь, мне самой.

Когда перед глазами выросла стена, я закрыла их, на миг. Зная на подсознательном уровне, что лобовое стекло не разобьется, все равно прикрыла лицо рукой. Рефлекс, черт побери. Я осознавала весь маразм своего поступка, но инстинкт самосохранения отреагировал быстрее. До белизны пальцев я сжала руль и чуть подалась вперед, готовясь к столкновению, выбросив из головы все мысли о недописанном и незаверенном завещании.

Все произошло довольно быстро. Так быстро, что, едва я услышала удар машины об стену, как мне в лицо уткнулась подушка безопасности. Скрежет металла, грохот, и на авто что-то посыпалось. Барабанило по крыше, будто я угадила под камнепад. И машина резко встала. Пару минут я боролась с подушкой, лупила ее руками, пока до меня не дошло – я жива и невредима, в сознании, но разбитой машине.

Избавившись от подушки, наконец, разлепила глаза. Каких-то пару секунд назад я летела на полной скорости в стену, причем осознанно. Мысленно успела попрощаться со всеми друзьями, правда, у меня их мало, а тут такое недоразумение – я осталась жива! И автомобиль, наконец, остановился. Ведь я этого и добивалась, а значит, мой бредовый план оказался не так уж и плох. Еще бы выбраться из разбитой тачки и добраться каким-то образом до дома, желательно до рассвета, а то видок у меня тот еще. В глаза бросается.

На капот, похожий на смятый фантик от конфеты, и лобовое стекло оседало облако пыли, поднятое моими стараниями. Не дожидаясь, пока оно уляжется, и появится хоть какая-то видимость в помещении, я начала выбираться из машины. От удара дверь заело, и она не хотела открываться. Но, задействовав здоровую ногу, мне, все же, удалось это сделать. Вывалившись из салона, я упала на спину и прикрыла глаза. Вокруг слышались острые запахи краски, бензина и каких-то растворителей. В купе с пылью они оказались тяжелым испытанием для моего обоняния. Закашлявшись, я перекатилась на бок и попробовала подняться на ноги. Раненная нога больше не кровоточила, но боль не переносилась легче. Закусив губу, оперлась на капот, а точнее на то, что от него осталось, и кое-как встала на ноги. Надо будет найти хозяина этого сарая и поблагодарить, возместить ущерб! Ведь его развалюха спасла мне жизнь. Ну, может и не жизнь, но время сэкономила абсолютно точно. Сколько бы я колесила по городу, пока бензин не кончился или копы не сели на хвост?!

Отмахиваясь от пыли, я отошла от машины и тут же наткнулась на банку с краской. Чуть не навернувшись, пнула ее от души, чертыхнулась и продолжила движение.

Не успела и на пару метров отойти от груды металлолома, еще недавно служившего мне верой и правдой и называвшегося гордо «pant era», как пыльная дымка рассеялась. Насторожило уже то, что в помещении горел свет. А когда передо мной оказался парень с расширенными от удивления глазами, пришлось и вовсе остановиться.

Выражение его лица было скорее удивленным, чем испуганным. В ушах наушники от плеера, один из которых он сейчас медленно вытаскивал, перебегая взглядом с меня на мою машину. В стене зияла дыра с прекрасным видом на дорогу. Надеюсь, парнишка окажется сговорчивым.

Коротко остриженные волосы скрывала бейсболка, одетая козырьком назад. Черная однотонная футболка навыпуск и широкие серые спортивные штаны дополняли образ простого уличного парня. Черные кроссовки на ногах покрывала оседающая пыль.

Атлетического телосложения, очевидно, увлекается баскетболом, футболом или каким-либо другим активным видом спорта. Не удивлюсь, если он занимается уличными боями, а то и бальными танцами, как знать. Меня в этой жизни мало что уже может удивить. Пухлые губы и слегка торчащие уши, прямой нос. А большие зеленые глаза замерли на моем лице. Лучше бы он сейчас так не смотрел, я ж не в форме… Пару секунд спустя, будто услышал мои мысли, он моргнул и пробежался взглядом медленно вниз, к окровавленной штанине.

На моем лице нельзя было прочесть не единой мысли и эмоции. Холодными и пустыми по привычке глазами я изучала парня, абсолютно равнодушно и как бы без интереса, точно так же смотрят на ненужную вещь, но хотят запомнить все ее детали. Какой к черту интерес, когда у меня болит нога, бровь рассечена, щека с прошлого «заказа» припухшая и еще отдает синевой, и любимые рабочие брюки не подлежат ремонту? Про машину вообще молчу…

Кашлянув, я отвлекла его внимание от своей раненной ноги. Представляю, какие мысли посетили парня при виде такой незваной гостьи! Как бы то ни было, его взгляд вновь возвратился к моему лицу. Никак не выказав эмоций по поводу увиденного, он старался не пялиться на разбитую бровь и синяк на щеке. Действительно, как было бы невежливо с его стороны!
Моргнув вновь, парень сжал губы в линию, и желваки на его лице дернулись. Мимическое движение мышц, равносильное закатыванию глаз, когда человек чем-то недоволен. Еще бы! Я бы на его месте была просто в ярости! По его же выражению лица ничего, кроме досады и усталости я не заметила.

Пока мы пялились друг на друга, нога заныла. Потеряв интерес к парню, я доковыляла до ближайшего выступа – им оказался металлический стол, привинченный к полу – оперлась на него рукой и вновь уделила внимание хозяину лачуги. Он к этому моменту успел выключить плеер, снять наушники и теперь вертел его в руках. Бедный мальчик! Хотя, какой мальчик, что я несу! Ему не меньше 28 лет. А может и все 30. Его одежда, жесты больше напоминали подростка, и от этого он выглядел моложе. Что-то есть в нем необычно светлое и жутко расслабляющее …. С такими людьми легко и приятно общаться, да и просто находиться рядом. Правда, в моем случае, обстановка не располагает к дружескому успокаивающему общению.
- Я дико извиняюсь,- начала спокойно я. Парень моргнул, словно от удивления, что я еще и говорить умею.- Случайно вышло…. - И, подумав, всплеснула одной рукой и добавила:- Вру, не случайно! Я намеренно въехала в стену твоего сарая! Пардон, мастерской!

Парень неожиданно усмехнулся.
- Если тебе было нужно починить тачку или что-то в таком духе, то дверь была немного правее.

Я растянула губы в издевательской улыбке и резко снова приняла серьезный вид. А он продолжал смотреть на мое гримасничество с сияющими от сдерживаемой улыбки глазами.
- С тачкой у меня все в порядке…- я оглянулась на нее:- Было. Тормоза слегка отказали. Пришлось импровизировать.

- Кругом лес…. Нельзя было сымпровизировать в какое-нибудь дерево?

- Я из организации по охране природы,- не моргнув глазом, грубо брякнула я.- Твоя… мастерская угрожала экологии и окружающей среде.

- Угу… Ясно,- тихо произнес он, посмотрев в сторону и, секунду спустя, вновь повернулся ко мне со снисходительной улыбкой на губах.

- Что тебе ясно?- Поледеневшим тоном отозвалась я.- Откуда мне было знать, что в такой развалюхе кто-то есть? Со стороны мастерская на ладан дышит.

Внешне я была совершенно спокойна. С выражением полнейшей скуки наблюдала за реакцией хозяина сарая. Ощутив легкое щекотание на коже лица, смахнула с щеки каплю крови. Посмотрев на свою ладонь, обтерла ее об штанину. Парень, округлив глаза до предела, наблюдал за мной.

- Тебе надо в больницу,- с легкой тревогой в голосе сказал он. Покосившись на него неласковым взглядом, я отлипла от стола.

-И думать забудь. Со мной все в порядке.

- Как в порядке?! С твоего лба кровь течет, нога разодрана! Или у тебя такое в порядке вещей?- Он двинулся в мою сторону, но я остановила его жестом руки.- Что у тебя с ней? – продолжил он, застыв на месте.

Мне стало жаль парня, в глубине души, где-то в человеческой ее части. Ворвалась, разнесла мастерскую... Возможно, это дело всей его жизни!? Стою перед ним помятая, вся в крови, и еще хватает наглости грубить. Но ничего не могу с собой поделать! Привычка - вторая натура.

После его слов я не осознанно взглянула на свою ногу.

- Так… царапина. Не забивай себе голову.

- Может, «скорую» вызвать?

- Слушай, - вздохнула я.- Не надо никакой «скорой»! Со мной все нормально! Повторяю: не забивай себе голову! Сейчас я выйду через дверь, и ты меня больше не увидишь.

Парень, не находя себе места, попятился назад, а я старалась не встречаться с ним взглядом. Совесть проснулась, ну надо же! Не ожидала такого от себя!

Пошарив по карманам куртки, нашла смятый листок бумаги.

- У тебя ручки не найдется?

Парень отошел к столу и, покопавшись в хламе, что грудой лежал на нем, подал мне авторучку. Пока я писала на клочке бумаги свой номер телефона, он ненавязчиво меня разглядывал. Я чувствовала его взгляд, но старалась ничем этого не выдать. Пусть смотрит на здоровье! Главное чтоб не трогал.

- Вот, возьми, - я протянула парню листок с номером и авторучку.- Оцени ущерб, причиненный мною тебе, и позвони. Я все возмещу, можешь не сомневаться. А после уже точно исчезну из твоего поля зрения.