-= Клуб начинающих писателей и художников =-

Глава 8

Оказаться в родных стенах было неожиданно приятно. Здесь царили тишина и спокойствие, в воздухе витали знакомые запахи, смешавшиеся с новым, легко узнаваемым ароматом кожи Райана. Непривычно, но чертовски мило, до мурашек! Именно его не доставало мне для уюта, теперь все было просто идеально.

      Обняв за плечи, Райан провел меня в квартиру и захлопнул входную дверь, после чего помог снять куртку. Пока он снимал свою, я развернулась к нему лицом. Подхватив на руки за бедра, так, что мне пришлось обвить его талию ногами, а руками – шею, с потрясающей легкостью, будто я что-то невесомое, направился в комнату. Усевшись на край кровати, Райан некоторое время разглядывал мое лицо с печальным трепетом в глазах, поглаживая руками спину. Мне было важно просто касаться его: зарываться пальцами в мягкие короткие волосы, проводить ладонью по щеке, об которую он незамедлительно нежно потерся, чувствовать его кожу. В животе щекотали крыльями бабочки, и волшебное ощущение близости Райана заставляло мурашки бегать наперегонки. Как обычно бывало рядом с ним, свело низ живота от желания, и пальцы чуть тверже впились в плечи, губы сами собой нашли его губы и припали к ним в поцелуе. Почувствовав мое настроение, Райан разорвал поцелуй, не успевший толком начаться, и нехотя отстранился.

 — Нам нужно поговорить, — тихо произнес он, заглядывая в глаза, — чтобы более не возникало вопросов и сомнений.

      Настороженно вглядываясь в лицо Райана, я сложила ладони у него плечах. Его руки соскользнули с моей спины и плавно спустились на бедра. В груди вспыхнуло ледяным щекочущим трепетом волнение, и сердце ускорило свой ритм, норовя вырваться наружу. Желание прижаться теснее, впиться пальцами в кожу не пропало, наоборот, его приходилось сдерживать и превозмогать.

      Взгляд небесно-голубых глаз упал на мои губы, но Райан тут же зажмурился, помотав головой. Придвинув ближе к себе, так, что мы соприкоснулись кончиками носов, он вздохнул.

 — Я никогда не стремился к моногамии. Скажем так, пребывал в вечном, довольно сомнительном поиске той единственной, или нагло прикрывался этой версией, но, ни одна женщина не заставляла мое сердце биться чаще. От чувств, — на лбу Райана пролегла морщинка, и выражение лица казалось напряженным, будто он вспомнил что-то неприятное. Скривившись, он облизал губы.- Мне это не было нужно. Пока ты не имела неосторожность заявиться в тот злополучный бар, — он усмехнулся, но в следующую секунду его улыбка скисла.- Той ночью я узнал о планах Антонио извести совет вампиров, но прежде провозгласить тебя новой главой, а меня, — Райан тяжело вздохнул, от чего мое сердце вздрогнуло, — равнозначным членом совета, то есть соправителем, — произнося последнее слово, он скривился.- Антонио видел нас вместе, неразделимым тандемом, — Райан, не моргая, впился взглядом в мои глаза, ожидая реакции. Я никак не могла выразить эмоции — так и сидела, ошарашенная, хлопая ресницами. Улыбнувшись моему изумлению, он посмотрел задумчиво в сторону, — В мои планы не входило жениться вслепую и править кровососами, так что состояние, в котором пребывал на тот момент, не сложно представить. Для меня стало неожиданностью стремление такого величайшего вампира к сводничеству, и я никак не мог взять в толк, что его подвигло на этот сумасбродный шаг!

      Я сглотнула ком в пересохшем горле, вспомнив, что задержала дыхание, и глубоко вдохнула. Похоже, сегодня ночь откровений Райана. Если учесть, что он не словоохотлив в повседневной жизни — его буквально прорвало.

 — Когда ты подсела за стойку, в груди зажгло, будто праздничный салют рванул, и сразу из всех орудий. Я не осознал в тот миг, что произошло, — покосившись на меня, он печально улыбнулся.- Списал на алкоголь, злость, нервное напряжение, эффект неожиданности — да что угодно, только не знак свыше! И когда ты ушла…. Во мне словно что-то умерло, отделилось…. Ощущение невосполнимой потери и пустоты преследовало до того самого дня, когда состоялся бал. Несколько дней я не мог понять, что со мной происходит. Маялся и изнывал от неприятного щекочущего чувства потери. Оно скребло изнутри, точило мою душу — так паршиво мне не было никогда. Напоминает состояние после тяжелой продолжительной болезни вкупе с ощущением, будто что-то забыл, очень важное, но никак не можешь вспомнить. И это что-то тянет, щемит в груди, так что жить не хочется. А потом я снова увидел тебя, и все встало на свои места.

      Райан смотрел на меня глазами, переполненными нежностью. Хотелось поцеловать его, но он не позволил: стоило податься навстречу, как он остановил меня, коснувшись пальцами моих губ. Пресекая все мои попытки дотронуться до него, придвинуться ближе, отворачивал голову, считая, что малейшая слабость помешает сохранить серьезный настрой. Вздохнув, я коснулась ладонью его щеки, и он прикрыл глаза, прильнув к ней.

 — Ты вызываешь во мне немыслимую бурю чувств, совершенно не свойственных моей замкнутой, бесстрастной натуре. Тяга, схожая с помешательством, тяжелая, неизлечимая зависимость от губ, глаз, кожи, волос, тела, запаха… — он зажмурился и сдавил мою талию руками, силясь побороть прилив эмоций, а миг спустя тихо и устало рассмеялся.- Потребность прикасаться, такую же сильную и естественную, как сон или голод. Физически невозможно устоять. Частью себя я сразу ощутил в тебе родственную душу, но понадобилось время, чтобы это понять, — втянув шумно воздух, он, все же, прижал меня к себе, так тесно, почти до боли, и уткнулся лицом в шею.

 — А я, повстречав тебя на балу, приняла за вампира, — тихо призналась я. Райан улыбнулся — я кожей почувствовала и тут же покрылась приятными мурашками.
Его руки оказались под футболкой, пальцы впились в кожу, точно пытаясь пробраться под нее, но из последних сил сдерживались. Обвив его шею руками, я выгнулась навстречу от боли и удовольствия одновременно. Стюарт был прав — мы связаны чем-то большим, чем просто любовью. Чем-то гораздо более крепким и сложным, проникающим в кровь. Наши души дополняли друг друга, переплетались — это было сродни волшебству.

      От тесной близости, нахлынувших чувств, тепла его рук, ощущения их на коже и желания перехватило дыханье, и я ловила ртом воздух, словно рыба, выброшенная волной на берег.

 — Животный инстинкт, не иначе, двигал мною в ту ночь, — тихо продолжил Райан, обжигая дыханием кожу.- Я готов был убить всех, а в особенности Алекса и Тайлера, собственноручно, без сторонней помощи, чувствовал в себе достаточно для этого сомнительного подвига сил. Глаза застила кровь…. Сильнейшее чувство, просочившееся в вены, проникшее в каждую клетку, прочно вросшее в мою сущность, требовало защитить тебя, не подпускать никого близко и искупать в собственной крови каждого, кто посмел причинить боль. Будто зверь…. Мне даже как-то неловко, — невольно рассмеявшись, Райан поднял голову и посмотрел на меня. Я улыбалась, испытывая рвущееся на волю желание окружить его лаской. В этот момент, как никогда, я понимала его прежние ощущения. Невозможно задушить в себе порыв прикоснуться к Райану. Это сильнее меня, гораздо сильнее.

 — Нет ничего постыдного в естественном желании защитить и окружить заботой, — прошептала я, поглаживая его лицо легкими прикосновениями руки.- Я готова перегрызть глотку любому, кто посмеет прикоснуться к тебе.

      Прижав к себе, Райан вновь уткнулся лицом в мою шею.

 — Теперь понимаешь, как дались мне те два месяца скитаний по мотелям?

 — Если честно, мне казалось, я раздражаю тебя.

      Райан тихо рассмеялся.

 — Я боролся с низменными инстинктами.

 — И у тебя отлично получалось!

 — Не всегда, — иронично возразил он и вздохнул.- Приходилось уходить каждую ночь, только бы не наброситься на тебя.

 — А я была бы не против, — мечтательно протянула я.

 — Я думал иначе. До сих пор не могу выбросить из головы твой «прощальный» взгляд на балу.

      Уловив нотку грусти в голосе Райана, я отстранилась и мягко приподняла его лицо за подбородок. Так и есть — в глазах дрожала тоска. Захотелось поцеловать его и стереть из памяти все неприятные моменты, связанные с прошлым.

 — На тот момент я считала тебя вампиром, — напомнила я, — проникшим в мой разум обманным путем и от души похозяйничавшим там. Слишком легко и спокойно становилось рядом с тобой, а я не верю в совпадения. Ни разу не сталкивалась с подобным, а все новое и необычное наводит на безрадостные мысли, настораживает и отталкивает. Как бы то ни было, я чувствовала, что само по себе пугало в то время, ведь осталась без щитов, и прошло время, прежде чем пришло осознание истиной причины их исчезновения. На сердце посветлело, а пока мы танцевали, вокруг никого не осталось, весь мир вдруг перестал существовать на несколько минут. Пустота, но до неприличия приятная! Душа потянулась к тебе, как мотылек к свету, и та часть меня, что еще была жива, нашла близкого по духу человека…. А ведь я и думать забыла, что у меня есть душа. Я забылась на пару минут, а потом вспомнила, что щеголяю по склепу без ментальных стен. И когда Стюарт разделил нас, словно яблоко на две равные половинки, мне вновь стало холодно и одиноко. Решив, что виной тому игры с моим разумом, и это всего лишь спала пелена с сознания и глаз, сотканная вампиром, я разочаровалась. А потом еще явились проститутки….

 — Я не притрагивался к ним! — быстро оправдался Райан, мотая энергично головой, но я сдавила его щеки пальцами, от чего его губы непроизвольно вытянулись, как у утки, и он состроил жалостливые глаза. Хохотнув, я отпустила его лицо и обняла за шею, зарываясь лицом в волосах.

 — Было больно и как-то пусто, но я смирилась. Почти.

 — У тебя был Тайлер, — буркнул Райан, и я поморщилась.

 — Я не испытывала к нему и доли тех чувств, что испытываю к тебе. Ты — целый мир для меня. И никогда больше не смей сомневаться! — оторвавшись от его дурманящего запаха, я отстранилась, сложив руки на плечах. Когда мы встретились взглядами, сердце в груди гулко ухнуло и замерло. По телу разливалось жаром смущение вперемешку с давно сдерживаемым желанием. Я чувствовала Райана каждой клеточкой, каждой частичкой себя. Его тепло необыкновенным образом подавляло волнение и в то же время волю. И я тонула в синеве искрящихся нежностью глаз, думая лишь о том, как прильнуть к его обнаженному телу, такому крепкому и красивому, уснуть, окутанной руками и ароматом. В принципе, одежда большой роли не играла, нам одни лишь прикосновения доставляли массу приятных ощущений.

 — Это ты мне говоришь? Кто из нас и в ком усомнился? — отстранено произнес Райан, и чувствовалось, что он хотел сказать совсем другое.

      Я робко улыбнулась, мысленно пребывая уже в другом месте. Приблизившись лицом к моему, чтобы смотреть прямо в глаза, Райан сглотнул.

 — Я люблю тебя.

      Приятная дрожь прокатилась по всему телу, и я с жаром выдохнула:

 — И я тебя люблю.

      Райан поцеловал меня, едва я закончила говорить, и с каждым мгновением он делал это все настойчивее, а я так же жадно отвечала на поцелуй, впиваясь пальцами в плечи с той же силой, с которой он прижимал меня к себе. Сдавливая до боли, руки гладили спину, спускаясь плавно к талии, а затем легли на бедра и сжали их, почти вдавив в его тело. Я почувствовала, что он уже готов, и от этого ощущения меня свело сладостной судорогой. Опустившись с его плеч по крепким рукам, забрались под футболку и, взявшись за край, едва не порвав от нетерпения, потянули вверх. На мгновение, убрав руки с моих бедер, Райан позволил стянуть ненужный предмет одежды, но после сразу вернул их на прежнее место. Самым сложным оказалось разорвать поцелуй.

 — Тебе сейчас не помешало бы поспать, — вновь припав к моим губам и, часто и коротко целуя, проговорил Райан, не отрываясь от приятного во всех отношениях дела.

 — Я лучше знаю, что мне сейчас не помешало бы, — отозвалась я, и он непроизвольно улыбнулся, я почувствовала губами. И то была довольная улыбка, а затем приступил к активным действиям: скользнув руками по коже, чем поднял волну жара в моем теле, отозвавшемся на его руки, стащил с меня футболку и немедленно швырнул в сторону.