-= Клуб начинающих писателей и художников =-

Ветер кружил опавшие листья и завывал на все лады в печной трубе. Серые свинцовые тучи закрывали небосвод, непрерывно роняя холодные капли дождя. Но в доме было тепло и уютно, пахло протопленной печью и сдобой. Еще утром Зинаида Петровна, дама обычно подвижная и жизнерадостная, испекла сахарных булочек к чаю. Теперь же она сидела у окна и, слушая музыку ветра, украдкой смахивала платком набегающие на глаза слёзы. Отчего ей стало грустно, она и сама не знала, но чувствовала тяжелое и клейкое тело депрессии, навалившееся и сковавшее по рукам и ногам. 
"Может, это и правда -  возраст, - размышляла пенсионерка, - и Костя - прав? Надо перебираться в город, к благам цивилизации"
Костя был её единственным сыном, надеждой и опорой. В этом году он очень настойчиво просил Зинаиду Петровну покончить с дачей и переехать жить в городскую квартиру, а участок - продать. Тогда Зинанида приняла это предложение в штыки: лето в самом разгаре, в огороде буйствуют кабачки, на подходе смородина... Нет, это было решительно невозможно! Но вот сейчас, когда урожай собран, а за окном ненастье... Зинаида прислушалась к стонам ветра и поёжилась. Страшно и грустно. Она снова промокнула глаза.
Внезапно в дверь постучали. Зинаида Петровна вскинулась  и замерла, прислушиваясь. Стук повторился. Пенсионерка поднялась и двинулась в коридор, на ходу включив люстру в комнате. Вспыхнули шесть ламп, заливая комнату светом, но одна почти сразу перегорела, громко хлопнув на прощание.
- Кто там? - строго спросила Зинаида у двери. 
- Неотложку вызывали? - послышалось с той стороны. - Срочная психологическая помощь: снятие стрессов, депрессий, поднятие и закрепление настроения, а так же эскорт на вечер для компании в тихие настольные игры. 
Зинаида Петровна удивленно отпрянула от двери: 
- Я никого не вызывала! - крикнула она. - Пожалуйста, уходите!
- Зинаида Петровна, вы простите, пожалуйста,  но я по поводу Кости и продажи участка, - сменили пластинку за дверью. - Нам надо поговорить. Это не займет много времени.
- Вы знаете Костю? - нахмурилась пенсионерка. - Я сейчас позвоню ему!
- Позвоните, позвоните! - воспрянули духом на крыльце. - Я пока здесь, под дождем подожду.
Зинаида отлично поняла последнюю фразу, но отвечать, а тем более приглашать в дом незнакомца не торопилась. Она не спеша взяла мобильник и набрала телефон Кости. Сын ответил почти сразу.
- Алло, Костик? - Зинаида Петровна невольно заулыбалась, услышав голос сына. - Знаешь, ко мне приехал какой-то человек, говорит что-то о продаже участка. Говорит, что знаком с тобой. Как имя? Сейчас...
Она обернулась к двери и крикнула: 
- Как ваше имя? 
После секундного промедления раздался ответ: 
- Астарот. У меня с собой долговая расписка Кости...
Зинаида Петровна помрачнела лицом, но снова прижала трубку к уху: 
- Алло, Костик? Похоже, это твой кредитор... явился. Ну, какой, какой... такой! Ладно, я позже перезвоню.
Она прервала связь и решительным жестом откинула щеколду. Ветер сам распахнул дверь, явив в тусклом свете коридорной лампы незваного гостя.
Астарот оказался молодым человеком, ровесником Кости, с загорелым смуглым лицом, выдающимся носом с горбинкой и лукавыми карими глазами. Держался он весьма импозантно, чему способствовал старомодный "гангстерский" серый костюм в тонкую белую полоску, лакированные штиблеты и фетровая шляпа набекрень. Вместо автомата Томпсона в руке Астарот сжимал рукоять огромного зонта. 
- Вы - смелая женщина, - произнес он и слегка наклонив голову, учтиво приподнял шляпу.
Зинаида Петровна, затаив дыхание, вперилась взглядом в его идеально подстриженную и уложенную на тонкий пробор шевелюру, но ничего сверхъестественного не увидела. Астарот перехватил её взгляд и белозубо улыбнулся 
- Рога, копыта, хвост - это атрибуты прошлого, - пояснил он. - Сейчас, для современных людей, всего этого не требуется. Позвольте войти или продолжим беседу здесь, - он картинно оглядел крыльцо, - на свежем воздухе?
Поджав губы, Зинаида Петровна жестом пригласила Астарота в дом. Тот прошел, плотно затворив за собой дверь. 
- Покажите расписку! - потребовала пенсионерка, едва гость разместился за обеденным столом на середине комнаты. - Я вам не верю.
- Правильно делаете, - одобрил её Астарот,- расписки нет, я соврал. Но! - тут же он вскинул руку, предупреждающе оттопыривая указательный палец,- она в любой момент может появится. И знаете почему? 
Не дождавшись ответа, он продолжил: 
- Финансовое положение вашего сына можно назвать отчаянным. Именно поэтому он хотел бы продать участок. А я был бы не прочь его купить! 
- Вы? - удивилась Зинаида. - Купить участок? 
- Это крайний случай, - поморщился Астарот, - мне было бы проще договориться с вами, выплатить некоторую сумму денег и исчезнуть. Землевладение, как таковое, мне не нужно.

От внезапно налетевшего порыва ветра снова загудела печная труба, на этот раз как-то уж совсем тоскливо, словно подыхающая собака на свалке. Зинаида Петровна вздрогнула:
"Что же ты делаешь? - мелькнула у неё мысль, таща за собой холодный липкий страх. - Пустила неизвестно кого, неизвестно зачем, а вокруг - никого. Одна ты здесь, крикнешь - никто не услышит".
И так стало Зинаиде жутко, что она даже закрыла глаза. Астарот же, откинувшись на спинку стула и устроившись  максимально комфортно,  с интересом наблюдал за ней. Убедившись, что собеседница вошла в состояние ступора, он заговорил дружелюбным тоном: 
- Ваши рассуждения нелогичны, прекраснейшая Зинаида Петровна. Если бы у меня было желание лишить вас, к примеру, жизни - стал бы я мокнуть у вас на крыльце и рассиживать здесь? А давайте чаю попьём? - внезапно предложил Астарот и энергично поднялся на ноги:  - Или, вы предпочитаете дьявольский напиток - кофе? Мой кофе все хвалили, - похвастался он, проходя в кухоньку.
Там он добавил в эмалированный чайник воды и поставил его на газовую конфорку. Зинаида, пройдя следом, смотрела за уверенными движениями гостя и невольно вскрикнула, когда тот, не утруждая себя спичками, зажег газ под чайником от указательного пальца. Астарот развернулся к ней и снова сверкнул белой полоской зубов на смуглом лице: 
- Впечатлены? - самодовольно осведомился он, разглядывая палец. - А ведь наидешёвейший фокус, я вам доложу. Любой может проделать, если достаточно сконцентрирует внимание и мысль. 
Бросив короткий, но внимательный взгляд на Зинаиду, Астарот продолжил собирать чай. Он достал из буфета поднос, расписанный жестовским рисунком, и выложил на него две чайных пары, сахарницу и вазочку с утренней сдобой из того же буфета. 
- Если у вас есть желание перекреститься, или побрызгать на меня святой водой, - говорил он, не оборачиваясь к наблюдавшей Зинаиде, - то пожалуйста. Меня это нисколько не смутит и не заденет. Вообще, удивительно, что вы, современные люди, при таком количестве религий допускаете, что есть одна правильная, а все остальные - нет. 
Зинаида Петровна собрала пальцы в щепоть и робко махнула крест на спину разглагольствующего Астарота. Ничего не произошло: не вспыхнул золотой свет или адский огонь, гость даже не вздрогнул, а засмеялся: 
- Представьте себе, - снова заговорил он, - что к вам прилетел инопланетянин, а вы его распятием - изыди Сатана! Вам не смешно? Мне - смешно.
Чайник на плите зашумел и начал позвякивать крышкой. Астарот отмерил пару ложек заварки в фарфоровый заварник и залил его кипятком. Водрузив и заварник и большой чайник на поднос, он легко поднял его и, элегантно развернувшись, пригласил: 
- Идёмте чай пить. 
Зинаида Петровна отшатнулась к стене, пропуская гостя с подносом, потом засеменила следом. Чай у Астарота вышел отменным - благородного тёмно -красного цвета, душистый и чуть терпкий. Такой даже не хотелось портить сахаром. Зинаида не заметила, как выпила первую чашку, а любезный гость тут же налил ей еще.
- Так-то гораздо лучше, дражайшая Зинаида Петровна, - добродушно гудел он, - а то замерли, скукожились вся. А ведь я к вам совсем с пустячным делом. 
- Каким же? - поинтересовалась пенсионерка.
- Видите ли, я бизнесмен, - снова улыбнулся Астарот, и улыбка его была сама честность, - и уважаю законность. Поэтому хотел бы приобрести у вас право на вашу недвижимость.
- Вы хотите купить дом? 
- Даже не дом, - гость повторил жест джедаев, - а вашу печь со всем её содержимым. Скажем, за десять миллионов рублей. А? Что скажете?
Пенсионерка молчала, бросая взгляды то на Астарота, то на печь:
- Скажу, что здесь что-то не так, - наконец, призналась она. - Я не буду ничего подписывать.
В образовавшуюся паузу снова через печную трубу ворвался ветер, завывая и свистя. Астарот прислушался, потом кивнул: 
- Не хотите продавать - подарите, - попросил он. - Для подарка не надо ничего оформлять. 
- Подарить печь?!
- Нет, конечно. Всего лишь ветер. Этот жуткий, навевающий тоску свист. 
Зинаида внимательно смотрела на гостя. Тот выглядел серьезным и даже не улыбался:
- Если... если вы получите, то что хотите, - запинаясь заговорила она, - то уйдете и никогда не вернётесь, да? 
- Обещаю.
- И с Костей никогда не встретитесь?
Астарот замялся, хмуря тонкие брови, но потом щелкнул пальцами и согласно кивнул: 
- Обещаю без приглашения не посещать вашего сына, - заявил он.
- Тогда... забирайте, что вам нужно в печке и уходите, - распорядилась Зинаида Петровна. 
В туже секунду импозантный гость исчез, словно его и не было. На столе осталась его недопитая чашка, отодвинутый стул. Зинаида прошла на крыльцо - оставленный у входа зонт так же испарился. 
"Ну и слава Богу", - облегченно вздохнула она и, задвинув щеколду, поспешила обратно. Дом встретил её необычной тишиной - дождь закончился, и перестал барабанить по крыше.
Внезапно комната показалась Зинаиде какой-то пыльной и... старой. 
- Ну и ну, - удивилась она, разглядывая еще недавно казавшуюся уютной гостиную. - Вот это склеп... 
Мебель выглядела ветхой, застеленное на кровати бельё - лежалым и жёлтым, а посуда на столе - антиквариатом, впитавшем в себя вкус и запах тысячи давно съеденных блюд. 
Всё выглядело каким-то чужим. Поддавшись порыву, Зинаида Петровна взяла мобильный и набрала номер сына:
- Костик? Костик, мне что-то не хорошо, - пожаловалась она, озираясь по сторонам. - Ты не мог бы... Да, спасибо. Я тебя жду...

Ожидая сына, Зинаида Петровна начала потихоньку собирать вещи.

***

Концерт закончился, зал рукоплескал молодому таланту, на сцену несли корзины цветов. Франтишек Ковьский, гениальный флейтист, скромно раскланивался, принимая букеты и овации. 
Странное чувство владело им, словно он не играл сейчас для публики, а украл её восторженные эмоции. Виной тому был его музыкальный инструмент - необычная чёрная флейта, способная заставить плакать любого.
"Любого, обладающего душой, - скорбно уточнил про себя Франтишек. Он скосил глаза на флейту: - Интересно, а чья душа закована в эту форму?"
Мысль о том, что инструмент одушевлен пришла после того, когда  флейта на первом концерте начала импровизировать в его руках, заставив прослезиться даже самых черствых слушателей в зале.
"А, к черту всё! - отмахнулся от тревожных мыслей Франтишек. -  Стоимость успеха выплачена, и цена была немалой. Теперь надо жить и наслаждаться!"

***

- С этим, по-истине божественным инструментом, вам, мой дорогой друг, будут доступны любые музыкальные Олимпы, - говорил Астарот, сверля честным взглядом юного студента филармонии. - Цена же за него для вас будет и вовсе смешной. Уверен, вы даже сочтете это за шутку. 
- Сколько же вы хотите? - прошептал Франтишек, завороженно разглядывая необычную черную флейту. 
- Подобное за подобное, - заявил Астарот. - Я вам эту душу, а вы мне - свою. Но вас, как убежденного атеиста, это же не должно беспокоить, верно? 
Франтишек рассмеялся: 
- Вы странный человек, - заметил он. - Где я должен подписать?