-= Клуб начинающих писателей и художников =-

Подходило к концу мое двухнедельное пребывание в гостях у Виктора, давнего друга студенческих лет. Восемь лет назад, окончив институт, он перебрался из Питера в Штаты на постоянное жительство, в город Сан-Диего на западном побережье Калифорнии, у самой границы с Мексикой. Здесь он работал в компании по разработке высоких технологий. Заметно было, что жизнь его удалась, он стал немного «американцем» - преуспевающим молодым человеком с постоянной самодовольной улыбкой на лице, имевшим свой небольшой дом (взятый, однако, в долгосрочный кредит), роскошный лендровер и небольшую моторную лодку.

Сан-Диего был городом-миллионником с многочисленными небоскребами, «одним из лучших для жизни городов Соединенных Штатов», как считали сами местные жители. Здесь царило вечное лето; солнце, пальмы и прекрасные пляжи манили наслаждаться беззаботной жизнью, забывая обо всем на свете. Я охотно предавался этому искушению, валяясь чуть ли не каждый день на морском пляже, ловя океанскую волну на виндсерфинге и любуясь американскими военными кораблями, стоявшими на рейде. Незабываемые впечатления оставило посещение огромного сафари-парка, где дикие животные чувствовали себя уютно, как в родной дикой природе. Я наслаждался тропическим климатом, зная, что по возвращении в Питер меня ждала морозная русская зима.

До возвращения домой оставалось четыре дня, и Виктор предложил провести выходные на Калифорнийском заливе*  в Мексике.

- В это время года туда заплывают горбатые киты, - сказал он. – Полюбоваться ими дорогого стоит.

У меня имелась открытая виза и в Мексику, поэтому я охотно согласился. Мы решили ехать на залив с ночевкой, поскольку мексиканское местечко Сан-Фелипе, куда мы собирались, находилось в пяти с лишним часах езды на автомобиле. Чтобы не париться в закрытом лендровере, Виктор взял на прокат джип с открытым кузовом. С вечера он прикрепил к машине тягач на колесах с моторной лодкой.

 Выехали мы в субботу рано утром, когда солнце еще только встало. Сначала мы проехали пару сотен километров вдоль границы с Мексикой до пограничного мексиканского города Мехикали, далее повернули на юг и помчались по дороге-ленте, проложенной по мексиканской пустыне. Вскоре слева от нас заблестела водная гладь величественной реки Колорадо, которая впадала в залив. Это означало, что мы были уже на полпути к цели.

Джип стремительно летел по гладкой дороге. Я увлекся пустынным пейзажем: слева и справа от дороги возвышались необычные для моего глаза гигантские кактусы.

- Сardon, кактусы-слоны, - пояснил Виктор с улыбкой, утоляя мое любопытство.

Затем мое внимание привлек огромный кондор, величественно паривший высоко в небе. Описывая большие круги, он издавал жалобные звуки, похожие на стон наших чаек. Я любовался гордой птицей, которая, не шевеля громадными крыльями, свободно парила над землей. Обуреваемый нахлынувшим чувством, я встал и расставил в стороны руки, глотая ртом потоки встречного воздуха.

- Уху-у-у! – радостного закричал я, пьянея от ощущения свободного полета.

В экстазе я не расслышал, что сказал Виктор.

- Сядь, пожалуйста, - повторил он, показывая жестом, чтобы я опустился на сидение.

Прошло еще полтора часа, прежде чем мы добрались до Сан-Фелипе. Это оказался небольшой городок, где пустыня причудливым образом встречалась с морем. Заметно было, что городок жил в основном за счет рыбалки и туризма. Повсюду видны были небольшие гостиницы, а пляж вдоль всей береговой линии был усеян ночными клубами и барами. На самом пляже виднелось немало трейлеров на колесах, авто с американскими и канадскими номерами, располагавшихся лагерем, везде слышалась английская речь. Все побережье было уставлено рыбацкими лодками местных жителей.

Мы пристроили джип к одному из кемпингов. Я помог Виктору спустить моторку на воду. Вспотевшие от полуденного зноя, мы решили немного окунуться в воде, прежде чем выйти в открытое море.

Надев оранжевые спасательные жилеты, мы отплыли от берега. Виктор уверенно крутил руль, лодка плавно скользила по поверхности, рассекая ее своим носом. Я сидел на лавке сзади него, подставляя лицо приятному бризу, и всматривался в морскую даль, желая скорее заметить где-нибудь китов. Мы были уже примерно в полутора километрах от берега, как вдруг мотор странно загудел. В тот же миг лодка содрогнулась, резко остановилась, задрав нос над водой. Я кубарем скатился назад на дно лодки.

- Черт! – негромко выругался Виктор, - этого еще не хватало.

Он перебрался на корму к мотору, вытащил его из воды и снова выругался:

- Ёшкин кот! Сеть!

Лопасти мотора были опутаны рыболовецкой сетью из толстой лески.

- И здесь хватает браконьеров, - позубоскалил я.

Виктор подтянул немного сеть и начал распутывать лопасти. Когда сеть была почти снята с мотора, та вдруг резко натянулась, словно невидимая рука где-то там, на глубине, потянула ее обратно. Мотор со стуком опустился в воду.

- Да что ты скажешь… – начал было Виктор и тут же запнулся. Вода вокруг лодки забурлила, и через мгновение возле ее левого борта появилась спина кита. Кит тяжело, с шумом выдохнул через отверстие на спине. Мы замерли в оцепенении, ожидая, что будет дальше. Но кит не подавал больше признаков жизни, неподвижно лежал у поверхности воды. В растерянности мы смотрели на выглядывавшую спину исполина, не зная, что делать. Потом до нашего понимания стало доходить, что с китом что-то неладно.

Преодолевая мандраж, я решил нырнуть в воду, изучить обстановку, пока Виктор продолжил распутывать мотор. Надев водолазную маску, я погрузился в воду  и стал осматривать кита. Сразу стало ясно, что тот запутался в рыболовецкой сети. Я медленно проплыл вокруг животного. Это был молодой горбатый кит. Сеть опутала его спинной плавник, длинные боковые плавники. Сильнее всего был опутан хвост.

«Бедолага! Как же тебя угораздило?»- мысленно произнес я, повторив почти дословно слова своего деда, сказанные много лет назад. Мне вспомнилось, как будучи десятилетним мальчишкой, я увязался пойти с ним на реку за водой. Была зима, и воду надо было черпать в проруби. Когда мы пришли на берег, мы увидели лису, барахтавшуюся в проруби. Видно было, что ее силы были на исходе. Животное не пыталось выбраться из проруби, а лишь цеплялось за ледяной край, чтобы водное течение не утянуло его под лед.

- Как же тебя угораздило? – сказал дед, подходя к проруби.

- И поделом ей, - запальчиво произнес я. – Это она, наверное, утащила у нас недавно курицу из хлева.

- Голод не тетка, - ответил дед. – Все хотят есть и жить. Видишь, как за жизнь цепляется?

Поставив ведра на лед, дед за шиворот вытащил лисицу из проруби. У той не было сил вырываться, крупная дрожь била ее. Дед понес зверя в свою баню, что стояла на берегу. Накануне был банный день, и за ночь каменка еще не успела остынуть. Дед положил рыжую на теплые камни, закрыл дверь. Через час мы вернулись в баню. Едва дед открыл дверь, как лиса прытью выскочила из бани и пустилась наутек. Я заложил два пальца в рот и громко свистнул вослед. Зверь припустил еще сильнее и вскоре скрылся на другом конце поля.

Вот теперь я думал, как помочь киту. Меня угнетал вид этого величественного создания, попавшего в беду и находившегося на грани гибели. Несколько раз наши взгляды пересеклись. Осторожными движениями я давал понять киту, что хочу помочь ему, опасался, что тот в панике убьет меня. Я медленно потянул сеть, опутавшую его спинной плавник. Кит несколько раз шумно выдохнул, словно предупреждал меня. После некоторого усилия мне удалось стянуть сеть с плавника. Попытка стянуть сеть с длинного бокового плавника оказалась безуспешной. Я всплыл на поверхность.

- Кит запутался в рыболовецкой сети, - сказал я Виктору. – Надо помочь бедняге, а-то погибнет животина.

Виктор успел тем временем снять сеть с мотора. Мы решили с лодки срезать сеть на боковых плавниках. Осторожно подплыли к киту с одной стороны. Видимо, изнуренный попытками освободиться от пут, он неподвижно держался на воде. Осторожно, стараясь не причинять животному дополнительное страдание, мы начали резать сеть. Затем, работая веслом, мы подплыли к другому боку и стали освобождать второй плавник. На распутывание  у нас ушло около получаса. Наконец, натяжение сети ослабело и мы затянули ее в лодку. Кит, почувствовав свободу плавников, нырнул и поплыл, потащив нас за собой. Протащив метров двести, он, видимо, устал, снова подплыл к нам. Животное осознавало, что мы были его спасением. Мы подплыли к его огромному хвосту и снова принялись за сеть – резать, резать, резать. После часа борьбы с оставшейся сетью, та наконец ослабела и стала сползать с хвоста.

- Йес! - радостно воскликнул Виктор, дернув кулаком сверху вниз.

- Ура! – вторил я ему.

Мы вытащили сеть в лодку. Почувствовав полную свободу, кит протяжно выдохнул и ушел под воду. Метрах в пятидесяти он снова появился на поверхности, выпустив высокую струю фонтана. Спустя еще несколько минут кит выпрыгнул из воды далеко от нас и с шумом и фонтаном брызг упал спиной обратно в воду. Выпрыгивания следовали один за другим, и каждый раз кит падал то на один, то на другой бок, то на спину. Казалось,он невероятно радовался своему освобождению. Примерно час мы наблюдали эффектное китовое зрелище. Затем его голова вынырнула рядом с нашей лодкой. Длинными плавниками кит захлопал по поверхности и снова погрузился в воду. Выныривания повторились несколько раз. Казалось, на этот раз кит благодарил нас за спасение. Под конец исполин дважды высунул из воды свой мощный хвост, покачал им, словно помахал нам на прощание, и ушел на глубину.

Уставшие, но счастливые, мы поплыли к берегу. Чувство гордости распинало нас . Я был уверен, этот невероятный опыт  запомнится мне на всю жизнь.

-------------------------------------------------------------------------------------------------

* сегодня это море Кортеза