КОЛЧАК - ПОЛЯРНЫЙ. Вновь кострами в сердцах огрубевших Память высветит чёрные дни Где Артура герой поседевший Погибал на штыках матросни…
( три часа до… ) - Он что перебежчик от большевиков, Олег Борисович? - Не думаю, Александр Васильевич! Он вообще не отсюда… - Парадокс? - Скорее всего. Но обстановкой владеет безукоризненно. - Сумасшедший? - Не думаю. С ума сходят индивидуально. А у него в подчинении три нижних чина. - И что, все такие? - В общем да! Странные… - Он может нам быть чем-то полезен? - Безусловно! - Дайте команду, Олег Борисович доставить этого прапорщика ко мне. - Прямо сюда, господин адмирал? - Да! - Но это не безопасно! Может с ним поработают в контрразведке? - Ни к чему, полковник. Чего теперь-то опасаться! На перрон трясясь и пыхтя выехал легковой автомобиль, из которого резво выпрыгнули два офицера - уже знакомый Елисеев и немолодой полковник. Дежурный по полку подпоручик Наторхин не спеша двинулся им на встречу, давая возможность прибывшим проделать пару десятков лишних шагов. - Вы бы подпоручик, что ли ходу прибавили - поморщась заметил полковник - По-антилопестее бы надо начальника контрразведки Армии встречать… - Виноват! Господин полковник - вскинул ладонь к фуражке Наторхин. - Дневальный, бестолочь, не доложил вовремя. - А сам улыбается ехидно – заметил про себя контрразведчик - Конечно, будет кавалерист прогибаться перед штабными, хоть и просветы на погонах одного цвета. - К вашим услугам! - изобразил строевую стойку подпоручик. - У вас, уважаемый, в расположении полка, имеется некто прапорщик Крымов? Из Морского Экипажа… Так вот. Его срочно необходимо доставить в Ставку. Личный приказ Верховного. Потрудитесь исполнить. И застегнитесь, будьте любезны! Всё же полковник перед вами! Ротмистр тоже тянул время, как мог, неторопливо "засупонивоя" портупеи. Наконец Наторхин где-то разыскал Бестужева, представшим, как всегда полупьяным и перьями под фуражкой. - Пётр, ну вы как всегда! - устыдил его Крымов. - Даже на постой команды не поступало, а вы уже по барышням. Стыдно, капитан! - Так это ж, Викентий Владимирович… Сигнала "Сбор!" играли-с! А эскадрон он завсегда… Сами знаете. Ох, и выдрал бы он Петю Бестужева, капитана армейской кавалерии в другие времена. Но ведь не раз жизнями друг-другу были обязаны. С 16 года вместе. - Вот что, Петя - серьёзно потянул за портупею капитана ротмистр. - Нужен ты мне. Так что свои рандеву оставь до благих времён. Капитан вытянулся, насколько позволяло состояние. - Возьми сейчас с собой два десятка наших, два "льюиса" на сёдла и в обход к Ставке. Я там с моряком этим буду. Если что, вытащишь нас. Заправленные и застёгнутые, в начищенных сапогах оба Крымова подошли к автомобилю. Полковник недоумённо покосился на Елисеева. - А вас, ротмистр, вроде и не приглашали… - сделав деловую гримасу, заметил штабс. - Исключительно Крымова-младшего. Или старшего? Чёрт, совсем запутали… - Я решил сопровождать прапорщика только из гуманных соображений, господин подполковник - хитро улыбнулся Викентий. - Дабы не обидели кого… Елисеев что-то попытался возразить, но начальник контрразведки его упредил, мол пусть едут оба. - А что это у вас за ароматы вкусные по лагерю, ротмистр? - удивился он, оглядываясь, когда они уже разместились в кузове. - Уху варим! - опять усмехнулся Викентий - Из осетров. Неугодно ли отобедать. Это вкусно. - С удовольствием бы, ротмистр! - вздохнул тот - Сто лет кажется, таких яств не кушали. Помнится крайний раз в Астрахани. Такой трактирчик был у Затона. Там осетринку в горшочках подавали… Да, господа, когда это было! На первом этаже, в просторном холле Ставки им таки пришлось сдать оружие дежурному офицеру. Он, правда, даже не открыл кабуры, не записал никакие номера и не выдал карточек. Здесь видимо, не принято лапать не свои стволы, заключил в уме Вадим. В конце широкой лестницы, на втором этаже их встретил адъютант в капитанских погонах. - Прошу, господа! Главнокомандующий ждёт! Кто из вас прапорщик Крымов? Вы тоже приглашены, полковник. А вы, господа, ожидайте в приёмной! - Елисеев обиженно надул губы. В кабинете был полумрак, дневной свет пробивался лишь из узких просветов портьер. Почти посередине имелся огромный стол, а в углу тоже чуть меньше с резными креслами. - Господин адмирал! - сдержанно кашлянув, доложил пустому кабинету адъютант. - Полковник Груздев и прапорщик Крымов, по вашему приказанию… Слева в стене открылась, не заметная до этого дверь и из неё вышел, тот самый высокий поджарый генерал, что встречал полк на перроне. Сейчас он был уже в морском мундире, с тремя орлами на погонах. Жестом руки адмирал отправил адъютанта и указав на низкий стол, предложил располагаться в креслах, сам же пройдя к столу, вынул из рукава мундира маленький пистолет и убрал его в выдвижной ящик. - Так это и есть, Олег Борисович, тот таинственный моряк? - Так точно, Александр Васильевич! Он самый… - И что, ваше ведомство думает по этому поводу? - Мнение контрразведки, либо это засланный шпион, либо… Мы пока не готовы доложить. Алымов всячески препятствует. Но сошедшим с ума, он быть не может. У него в подчинении три нижних чина, с полным вооружением, да к тому ж какой-то секретный вагон. Как я уже докладывал… Кстати, один из этих вагонов утром вскрыт! - И что? - А то, что весь Зерендинский полк и команда "Офицера" и "Адмирала Непенина" готовит уху из осетровых. Ароматы, я вам доложу, господин адмирал… - Вы что-то можете пояснить, … прапорщик? - резко обернулся к Вадиму Колчак. - Так точно! - Вадим сделал попытку привстать. Адмирал всё же. - Вагон с грузом состоит под охраной и обороной моего караула. Тот, который был вскрыт, являлся объектом прикрытия. Портиться начал, из-за отсутствия электричества… Вот и пришлось выдать. Под мою ответственность. - Что за груз вы сопровождаете? - Не могу знать! Но вскрывать вагон, всячески не советую. Может быть катастрофа. - Даже так! Мне доложили, что вы как-то перешли из другого времени! - адмирал потёр указательным пальцем висок. - Если это действительно, то чем вы можете доказать. - Товарищ… Виноват! Господин адмирал! Я бы желал, что б меня внимательно выслушали! - он покосился на полковника. - Олег Борисович, прапорщик, к вашему сведению, не просто разведчик. Он профессор исторических наук. Полковник, не сочтите за труд. Прикажите чаю в кабинет. Зелёного, китайского. Владислав знает. Чай был действительно хорош. В серебряных подстаканниках. - В доказательства того, что я из другого времени, я могу доложить вашу историю в прошлом, господин адмирал, а уж затем, если пожелаете её же в будущем. Вы, Александр Васильевич, служили на Балтике, начальником минно-торпедного вооружения, под командованием фон Эссена. В начале войны по вашему предложению высажены четыре успешных десанта на Моодзунские острова. Кстати, Олег Борисович, запишите, что потерь при десанте не было. - Так уж и не было? - недоумённо произнёс Колчак. - Точно, так, товарищ… Виноват, господин адмирал. Ранено тяжело два офицера Морского Экипажа и легко четырнадцать нижних чинов. - Я и не знал об этом! - потёр снова виски адмирал. - Далее ваши минные поставки на Балтике. Немецкий Флот не смог приблизиться к Лиепае, а орудия с островов наглухо перекрыли пролив. Между прочим, в 41-ом, именно большевики воспользуются вашими схемами минных поставок на Балтике. И довольно успешно. В 1917, вы назначены Командующим ЧФ… - Это были самые трудные годы. - опустил голову адмирал. - Да, Флот был деморализован! Но не большевиками, господин адмирал! Вам не хватило времени. Если б не ваш либерализм! Ваше предложение соединить Армию и Флот, осталось без внимания на секретной встрече в Джанкое и в итоге все моряки пополнили ряды эсеров и анархистов. Вы предлагали Корнилову соединиться и сместить Временное правительство Керенского. В итоге провал. Пока он шёл на Петроград, власть взяла коалиция Ленина. А ведь тогда ещё, по заключению "наших" историков Юг России мог противостоять большевикам… - Вы не можете это знать, прапорщик! Или как вас там? - опять потёр пальцем висок Колчак. - Там находились весьма ограниченный круг приближённых лиц… Откуда! - По воспоминаниям, господин адмирал! - Продолжайте! - В 1917 взбунтовавшиеся матросы арестовали вас со всем командным составом Черноморского Флота. Вы бросили за борт свой "золотой" палаш. - Да действительно, это было… - Какой-то матрос, нырнув следом, достал его со дна и вернул вам. Но Флот погиб. Часть кораблей ушла безвозвратно в Бизерту, а другая, перешедшая к большевикам, была уведена в Новороссийск, где и пущена на дно, якобы из опасения захвата немцами. - Не вероятно! - побледнел адмирал. - Уже отрёкшийся Николай Второй, с которым вы встречались в Екатеринбурге, предложил вам выехать в Англию и США и возглавить там военную миссию. А после поражения на Дону, Кубани и Крыму, вам было предложено возглавить белое движение. - Вероятно, прапорщик, вы можете предугадать и дальнейший ход событий? - вмешался полковник. - Я не хиромант, господа. Я всего лишь излагаю факты исторических событий. К моему сожалению, в школе мы подробно не изучали историю Белого движения и сведения которые я могу вам сообщить, лишь подчерпнутые мною из книг и той информации, что дала нам перестройка. - Что значит - перестройка? - Был такой период, у нас, в Советском Союзе… - В РСФСР, вы хотите сказать? - Нет, господа, именно Союз Советских Социалистических Республик! Самое великое в мире государство. В его состав кроме России вошла вся Прибалтика, Украина с Белоруссией, Кавказ и Средняя Азия. - Вы действительно сумасшедший, прапорщик! - полковник вытер платком лоб и покосился на Колчака. - Кто же управлял этим государством? - тихо спросил адмирал - Государь? Ленин? - Ленин - Ульянов умер в Управлял Верховный Совет. - Как в Римской империи? - Примерно так! Но вернёмся, господа, к началу, с вашего позволения. Весь этот период в истории, будет означен Гражданской войной. Продлится он где-то до 35-го года. Это уже Средняя Азия. Мусульманские народы долго не захотят покоряться новой власти. Ваш же путь, Александр Васильевич, закончится под Иркутском… Почти через сто лет на месте гибели адмирала Колчака-Полярного будет установлен крест. - Вы не шпион, прапорщик! - всё это время адмирал сидел сложив, как в мольбе ладони. - Вы что, в самом деле, оттуда? - Ещё одно доказательство, господин адмирал, на этот раз личное. - полковник Груздев угадав пристальный взгляд адмирала, кивнув головой вышел в приёмную. - Судьба вашей жены, Анны Николаевны? Я угадал Александр Васильевич? - Да! - кивнул головой Колчак. - Она останется жива. - Кто же вы, прапорщик? - задумчиво произнёс адмирал. - Потомок рода Крымовых, как я сам недавно узнал. Там в приёмной мой прадед, ротмистр Крымов. Его судьбу, я к сожалению не знаю…
НА ВОСТОК!
Грохочут танки, летят самолёты Ну, а взвод морской пехоты Вышел в джунгли на работы…
При возвращение, на вокзале заметно было оживление. По улице им встретились несколько повозок, гружённых коробками с рыбой. У первого бронепоезда их встретил слегка поддатый начальник штаба подполковник Иванович. - А Крымовы! - радушно улыбнулся он - Рад видеть вас, целыми и здоровыми. Я дал команду поделиться вашим грузом, прапорщик, с гарнизоном. В самом деле, где вы так удачно порыбачили? Вагон уже почти перегрузили, а на освободившееся место решением сверху надлежит взять новый груз. Тоже секретный. Утром мы уходим на Новониколаевск. Через час совещание у командира, вам обоим надлежит быть. - Я к моим матросам, Викентий. - кивнул головой Вадим. - Подходи, перекусим чего-нибудь… У вагона наблюдалась "картина Репина - В.Тёркин на привале". На небольшом костерке жарилась на шомполах осетрина, рядом же располагалась компания из нескольких унтеров, Клеймуша и Васи. Иван с автоматом на перевес прохаживался однако на посту. Вся компания неторопливо жевала рыбу и не закрывая ртов внимала какому-то рассказу Васи. Морпех, он и в Африке морпех. Едва позволила обстановка и прошла угроза повреждения организма, сразу шутки, веселье, смех. А ведь эти унтера, примерно их ровесники, при другом раскладе не колеблясь, бы выполнили команду "Пли!". Не замеченный из-за сумерек он приостановился в нескольких шагах. Конечно, о чём ещё мог "травить" морпех-годок, в свободное от службы время, как не о бабах. К тому же два самых зелёных, с виду унтера, слушали обалдело открыв рты Васькин плеер, воткнув в уши по наушнику. - Ты, хочешь сказать, Василий, что у вас всякая барышня может позволить себе носить юбку такой длинны? - округлил глаза светловолосый унтер, видимо вчерашний гимназист - Даже из благородных? - Так я тебе, Вован, о чём толкую. Хочь она генеральская дочь, хочь директора какого-то… Остальные унтера, тоже видимо вчера упавшие с баобаба, находились в явном ступоре. Вероятно от предшествующих баек Васи. (представляю, как он их просветил!) - Я с батюшкой покойным в Париже и Ницце бывал. Там дамы такие полураздетые прямо по улицам прохаживаются. Но так что бы как у вас! - покачал головой унтер Володя. - О времена! О нравы! - подумал Крымов. - Лет с двадцать назад такой вот Вася запросто мог сагитировать этих беляков вступить в комсомол. А нынче… - Миша! - позвал он сержанта. - Смирно! - рявкнул Клеймуш. Унтера-гимназисты подскочили резвее Василия. - Вольно - вольно! Не напрягайтесь! - махнул рукой Вадим. Запах жареной осетрины заставил живот заурчать. Он только сейчас вспомнил, что с утра не ел ничего. - Просвещаете? - кивнул в сторону костерка. - Да пока вас не было, кадеты эти пришли. Позалупаться пытались. Васька им учебный бой продемонстрировал. Потом познакомились. Ничего так чуваки, но серые как, штаны пожарника. Вовка у них, вон тот белобрысый, только с первого курса военного училища, а остальные ваще салаги, со школы. Но в боях уже поучаствовали… Может и с моими предками воевали? А вы говорят, тащ прапорщик, родственника здесь разыскали? - Да похоже, Миша. - Что дальше-то делать будем? - Ты, Миша, дай-ка лучше команду нам с ротмистром перекусить сообразить и кофе. Скоро совещание у них в штабе. А пока…"Поезд идёт на Восток" - фильм такой был. Так это про нас… Васька, хоть и обормот порядочный, но парень хваткий, сообразил стол на скорую руку, едва посланный Вадимом юнкер, успел разыскать ротмистра. На газовой плитке уже закипал чайник, а на столе, кроме осетрины, на сковородке дымилась перловая каша с бараниной из сухпайков. Викентий привычно снял саблю и следуя приглашению прежде чем сесть за стол перекрестился. - Прекрасная каша, Василий! - похвалил он матроса сразу же после первой ложки - Надо б тебе Селивестрыча в обучение отрядить. Отлично готовишь, братец! Благодарю! – он с усмешкой покосился на казака, смирно читавшего в уголке «Солдата удачи». Вадим взмахом руки отправил прыснувшего смехом Васю, мол свободен, сами тут разберёмся. Затем кивнул на мешок с мусором. - Это армейский сухой паёк. Вон банки. Разогрел и готово. Есть ещё саморазогревающиеся, там чека как на гранате, выдернул кольцо, подождал с минуту и кушай. - Да ну? - не поверил ротмистр. - Примус у вас, не пойму, на каком топливе? Керосином не пахнет. - Это газ такой. Пропан. Где-то в 60-тых начали добывать. - Любопытно! - взгляд Викентия прошёлся по пачке рафинада - Со шрифтом то понятно, у нас ещё в начале века хотели его изменить. А что это за Волгоград такой? - Царицын! Это куда вы дошли с Деникиным. Его затем в Сталинград переименовали, а уж потом… У большевиков была такая тенденция города переименовывать. - А зачем? - Чёрт его знает. Вероятно, чтобы историю переделать на свой лад. Петроград стал Ленинградом, Екатеринбург - Свердловском, Симбирск - Ульяновском. Даже Энгельс был. - А Карла Маркса не было? - чуть с ехидцей перебил ротмистр. - Карла Маркса…- задумался Вадим - Нет такого не было. Только площади и улицы. Ты знаешь у нас во Владивостоке - он сам рассмеялся - есть улица Патриса Лулумбы. Её так и называют - улица убитого негра. Был такой вождь большевицкий в Африке, чёрный, как головёшка. Даже институт в Москве, где дипломатов готовят, его именем назвали. А ещё Нейбута - улица обиженных женщин. - Это пуркуа? - не понял Викентий - По буквам прочитай… Ротмистр задумчиво пошевелил губами, но всего лишь пожал плечами. Вероятно в это время ненормативная лексика ещё не достигла того предела. А юмор не достиг английского. - А Москва? - Москва осталась, как есть. Столицей стала снова. А в каждом городе центральная улица и площадь непременно - Ленина. У нас, правда, её недавно переименовали на Светланскую. В самом-то деле, Ильич то во Владике ни разу и не был. - Тебе-то это нравилось? - опять прищурился ротмистр. - Провоцируешь что ли? - Да, ладно, ты! Прости, конечно. Мы всё ж родственники. - Раньше не задумывался. Потому как идеология у нас была одна - коммунистическая. Потом раздражало как-то. А что было делать? Меня, между прочим, из комсомола попёрли в двадцать пять лет и из университета, за то, что пытался "демократические" выборы провести. Даже боевая награда не спасла. Хорошо перед самой перестройкой случилось. - Что такое это "компосол"? Курсы, что ли какие? - Ком-со-мол! Ленинский Коммунистический Союз Молодёжи. - А знаю! - хлопнул себя по лбу Викентий - Встречал таких. Юные большевики. Как-то под Каховкой, когда мы с Мамонтовым в рейд ходили, взяли красных в каком-то селе. Как были в исподнем. Проспали всё на свете, хотя были у них там и фронтовики. Делать нечего, генерал велел в расход всех. Кто ж оставит в тылу такой гарнизон, хоть и без оружия. Чего так смотришь? Устав они нарушили, прежде всего. За такое и своих к стенке ставили. На то он и Устав, что кровью писан. Молодёжь, что до двадцати лет, генерал велел выпороть и отпустить с богом. А некоторые упирали на то, что мол не большевики, а этот - ком-со-мол. Ты, стало быть, тоже из их касты? Ну вообще-то достойны уважения. Отважные… - Пётр Селивестрович! – позвал Вадим – Присоединяйтесь к нам! Чего вы там в уголке-то? – он вынул из ящика за спиной бутылку «Пшеничной», что сохранил ещё от Самары для Шубина ( чего-то теперь ей киснуть!). - Благодарствуем, вашбродь! – оторвался от журнала казак – Токмо мундирами мы не вышли, чтобы с господами столоваться. - Урядник! – поморщился ротмистр – Прекратите вы! Раз уж прапорщик подносит… Демократия у нас нынче, знаете-ли! - Ну как вы, вашбродь, добро даёте, стаканчик приму! – кивнув головой принял кружку с водкой от Вадима казак – Здравы будьте, господа! - Господа офицеры, просят на совещание! - прервал их разговор сунувшийся в двери рассыльный. В просторном зале вокзального ресторана, когда они вошли, командный состав полка уже расположился, согласно должностному статусу. Ротмистр кивнул Вадиму на боковой диван, где размещались по всей видимости командиры младшего звена. Дверь в зал вскоре распахнулась обоими створками и последовала команда - Господа офицеры! Вошёл уже знакомый полковник Алымов в компании двух генералов, один причём весьма молодой. - Вольно! Прошу располагаться, господа! - произнёс полковник. - Господа офицеры, имею честь передать поздравления Главнокомандующего адмирала Колчака с соединением нашего полка и войсками Западно - Сибирского фронта. А сейчас начальник штаба фронта генерал Замятин доложит вам обстановку и поставит задачу на дальнейшие действие. Тот самый молодой генерал стремительно вышел к висевшей на стене карты. - Господа! - начал он - Прибытие вашего полка дало возможность предпринять прорыв на Томск, чтобы далее соединиться с войсками барона Унгерна и выйти на Читу. К сожалению, по данным разведки в Новониколаевске красные, но гарнизон не большой. Потому Ставкой принято решение, не производить обходного маневра, а ударить по железной дороге. Тем самым нам удастся не только форсировать время, но и вывести бронепоезда и эшелоны с боезапасом, амуницией и продовольствием. Основной удар по станции и городу должен нанести ваш полк. - генерал промокнул лоб платком. - Я понимаю, господа, полк устал от длительного перехода, но на фронте совершенно не благополучная обстановка. Союзники самовольно отошли в тыл, среди нижних чинов нездоровые брожения. Надежда на вас, господа. На станции Карасук, вам надлежит разгрузиться и с ходу овладеть станцией Кривощёково. Главное сохранить мост, через Обь. Красные, скорее всего, постараются взорвать его. Вас поддержат бронепоезда. И да поможет вам Господь. Офицеры начали расходиться, Вадим тоже встал ища взглядом ротмистра. Фраза из знакомого фильма была обращена к нему - А вас, прапорщик, я попрошу остаться! Через час, уже в сумерках, освещаемые бликами костров, он нашёл Викентия. Вагон из под рыбы уже откатили к грузовой платформе и его вовсю загружали какими то ящиками около роты солдат. Ещё, в два раза больше стояло в оцеплении. На платформу одна за другой въезжали старинные грузовики. Погрузкой руководил сам начальник контрразведки, что доказывало особую секретность груза. - Прапорщик Крымов! - услышал Вадим его голос - Будьте любезны, Вадим Владимирович! Вадим подошёл, козырнув скорее по привычке. - Адмирал почему то доверяет вам. Решено самое ценное прицепить к вашему вагону. Соответственно охрану мы выставим. Что внутри, вы знать не обязаны. Но, личная просьба принять участие в сохранности оного груза. Мы же, со своей стороны, окажем помощь в сохранности вашего. Договорились? - Так точно! Договорились - кивнул Вадим. Рано утром состав тронулся от Омска вслед за бронепоездом. На этот раз штаб полка находился именно на этом железном монстре. К морпехам в караульном отсеке добавилась команда из шести прапорщиков (просвет на погоне с одной звездой) и сухощавого капитана, при двух ручных пулемётах. Кавалерийские же офицеры с радушного согласия Крымова расположились в рефмеханическом, где они, расстелив прямо на полу, кто бурки, кто попоны, улеглись сразу спать. Арман, единственный из сотников, остался со своими людьми. Время опять коротали за разговорами, потому как не спалось. - У тебя то, Вадим своя семья есть? – спросил ротмистр - Нет! – покачал головой Вадим. – Уже нет! - Извини, а что так? - Да так вот сложилась. Женился на одной барышне, но пришлось расстаться. - Дворянка? Ах прости, я и забыл… - Я после училища сразу на Дальний Восток попал. С жильём у нас туго было. Ютились кто как. Звал конечно к себе, но она решила подождать. А потом меня в Анголу отправили. Ранили тяжело. Три месяца в Ленинграде, Петербурге то есть по госпиталям валялся. Комиссовать уж хотели, но я настоял. По выписке отправили в морскую авиацию, на щадящий режим, только я оттуда в свой полк сбежал. А когда через год в отпуск приехал у меня там уже заместитель был. - Любовника завела? Пристрелил? - Нет, знаешь! Хотя руки чесались. Развели нас быстро, потому как детей не было. - А потом так и не женился? - Нет. Я ведь в роте спецмероприятий служил. - Каратели что ли? - Типа того. Личный состав в основном из офицеров. Как у вас в Добровольческой Армии. Там негласный закон был, в роте служат только холостяки. Наверное для того, чтобы вдовам пенсию не платить. Так вот нас из первого состава на сегодняшний день одиннадцать осталось из сорока пяти. - Пришлось пороху понюхать? - Да, но в основном за границей. Вьетнам, Камбоджа, Лаос, Сомали, Эфиопия, Мозамбик, Йемен. - Я таких государств и не слышал! - Везде тогда были интересы СССР. Семь войн прошёл, не считая разовых операций. - Это как? - Ну, скажем один азиатский князёк, порешил отделить свою волость от страны. А чтобы военную помощь получить, заявляет нашему правительству, что будет строить социализм у себя. Наши посылают войско в секретном порядке, устраивают переворот, снабжают банду князька оружием. А он, сволочь, потом заявляет через МИД, дескать передумали мы. На хрена нам мол ваш социализм. ООН – это типа вашей Лиги Наций, его независимость уже признал. Наши ему тогда, мол денюжку за оружие верни. А туда его столько отправили, что сто лет бананами не рассчитаешься. Князёк нам фигвам рисует. - Они что индейцы? - Да нет! – рассмеялся Вадим – Фиг вам. Фигу значит. Ну, тогда наши, решаются спросить с него по законам военного времени и посылают отряд спецназа. - Карателей? - Ну да. Причём действует он автономно и анонимно. Ни чем не выдавая принадлежности к Державе. - И что? - Умер князь. Вместе со всем гаремом. Решил камин истопить и взорвался… Утро встретило их в бескрайней степи. Состав тащился медленно, часто останавливаясь и лишь после того, как с озирающегося пушками бронепоезда, подавали сигнал, двигался далее. Уже поздно вечером подошли к той самой станции, на которой и была назначена разгрузка. Коней выводили по помостам, не седлая вели к недалёкому пруду, чтобы напоить и помыть. Вскоре на разведённых кострах закипело варево и для людей. Казаки и кавалеристы собирались группами, ели жидкую кашу с осетриной. Казахская сотня тоже от каши не отказалась и теперь сидя, поджав ноги калачиком пила чай дуя в пиалы. Арман-хан лично раздавал рафинад из подаренной Вадимом пачки. - На рассвете я ухожу в разведку с полусотней - сообщил Викентий. - Будет примерно как в мамонтовском походе. Карусель! За нами на расстояние движется кубанский эскадрон, потом казахи. Как только завязывается бой, разведка отходит, выманивая противника, эскадроны расходятся по флангам. При необходимости их обработает артиллерия, а потом уж кавалерия рассеет и добьёт. Должно сработать. Мы тогда так чуть до Москвы не дошли. Жаль Деникин смалодушничал! Как только путь будет свободен, станции занимает Армия и даёт продвинуться эшелонам. Так что встретимся, даст бог за Обью, Вадим. А пока пошли ночевать. Утром рано в седло.
Санкт-Петербург. Главный штаб ВМФ.
- Вот это, Вениамин Юрьевич - указал пальцем Глазков - контр-адмирал Шешерин Виктор Ильич, начальник Первого отдела контрразведки Флота. - Можно просто, Ильич. - кивнул головой сухощавый мужчина с природной хитринкой в глазах. - Шутник он у нас. Так вот в гражданском костюме и не подумаешь. С виду вроде школьного учителя. А уж сколько шпионов на его счету? А сколько душ направил на беседу к господу… На пальмах вешал… - Уж полноте вам, Геннадий Васильевич! - рассмеялся контрразведчик в штатском. - Прям аж не удобно лестно.. - А знаете, любезный Вениамин Юрьевич, отчего контр-адмирал так зовётся? - Я думаю, от слова "контр". То есть - против. - Верно мыслите, профессор! Контр-адмирал – тот, кто против адмирала. В походном ордере. Адмирал на флагмане - а на шкентеле, он - контр-адмирал. Но здесь чуточку по другому. Если вы даже мне будете глубоко симпатичны, а этому "контру" вы не понравитесь, то мои вам соболезнования. Ничем помочь не смогу. Потому, как он против адмирала… - А..? - попытался что то вставить учённый. - А адвоката у вас не будет, уважаемый! Так что расстарайтесь нам понравиться. -------------------------------------------------------------------------------- - Понимаете, господа!.. Прошу прощения, товарищи! - начал Носков. - Идея проекта не была новой и принадлежала вовсе не мне. Но мой наставник, профессор Гильсенбрехтен, эмигрировал, даже не знаю куда, в восьмидесятых. Как я потом узнал, он погиб в Израиле. Я самостоятельно работал с аппаратом. Кое-что мне всё ж удалось. Но я до конца не могу быть уверенным, что это было взаправду. - То есть? - перебил контрразведчик. - Таймер был установлен на три минуты в столетнем режиме. Я был как бы в тумане. Какие то люди в цивильном, похоже на благородное собрание. Женщин вроде бы не было. - Что-то особенное запомнилось? - Да! Маленький человек, очень похож на Ленина. - А потом? - Потом… Меня ударило током и я вернулся. - И всё? - И всё! Можно спросить? Отчего такой нынче интерес к этому проекту? Ведь работы вскоре свернули из-за недостатка финансирования. - Открою вам, Вениамин Юрьевич, государственную тайну. Подписками мы вас естественно обременим позже. Дело в том, что ваш аппарат, пролежавший в хранилище Института, решено было доработать. Для чего его отправили по железной дороге во Владивосток, в один из НИИ. По пути следования он пропал вместе с сопровождением. Вы не могли бы пояснить, что могло произойти?
Alan Cooper (04-го, 37 лет)
