35.
Против обыкновения в это утро Анри разбудили не лучи восходящего солнца, а монастырский колокол, призывающий братьев к заутренней молитве. Утренний неяркий свет слабо проникал в узкое маленькое оконце кельи, выхватывая из темноты лишь едва заметные очертания немногочисленных предметов. Пошарив рукой на грубой деревянной тумбе, Анри нащупал огниво и зажёг свечу. Её жёлтое колеблющееся пламя сначала выхватило у тьмы небольшое распятие и лишь потом постель и вещи. Одеваясь, Анри услышал приближающиеся гулкие шаги. «Не иначе Себастьян по мне соскучился за ночь» - мысленно усмехнулся Анри и не дожидаясь стука, крикнул в сторону двери:
- Входите, капитан!
Дверь тут же отворилась и в келью, позванивая шпорами, вошёл дон Себастьян.
- Вы умеете видеть сквозь стены, сеньор Анри? – едва заметно улыбнувшись, спросил он вместо приветствия.
- Нет, Себастьян, - улыбнулся в ответ Анри, - я не умею видеть сквозь стены, но вашу поступь я не мог не узнать. Что привело вас ко мне в такую рань? Полагаю, вы пришли не для того, чтобы пожелать мне доброго утра?
Аристократ слегка смутившись опустил глаза, но тут же поднял их вновь на Анри:
- Вы правы лишь отчасти. Зная вашу привычку вставать с рассветом, я намеревался не только пожелать вам доброго утра, но и присоединиться к вашему утреннему ритуалу. А заодно, полагая, что обязан вас обо всём информировать, хочу сообщить вам, Анри, что лейтенант Мигель Контрерас пожелал исповедаться. Я не посмел ему отказать и уже отправил солдата сообщить гвардиану о желании идальго.
- Вы поступили правильно, друг мой. Даже если это лишь часть какого-то коварного плана сеньора Мигеля, мы не вправе отказать ему в исповеди, тем более под сенью святой обители. Ну что же, давайте отдадимся в руки Господа и перейдём к утреннему ритуалу. – с этими словами Анри задул свечу и вышел за доном Себастьяном из кельи.
В атриуме уже собралось десятка два солдат, ожидающих своего Адмирала. Просыпающееся солнце золотило высокие каменные стены, окружающие двор. Ещё прохладный после ночного ливня воздух был тяжёл и неподвижен и идущим по золотисто-розовым каменным плитам мужчинам казалось, что он приглушал звуки их шагов. Лишь голос монаха, поющего псалмы в одной из угловых капелл [92] разносился по всему атриуму.
- Командуйте сбор через пол часа, капитан, - обратился Анри к дону Себастьяну, закончив свои утренние упражнения и отправился в свою келью.
Собрав вещи и довершив экипировку, Анри отправился на хозяйственное подворье. Там уже бегали солдаты, наполнявшие анкерки свежей колодезной водой и седлавшие лошадей. Поискав глазами своего белого жеребца, Анри заметил дона Себастьяна, отдающего распоряжения и направился к нему.
- Вашу лошадь сейчас приведут, сеньор Анри, - встретил его капитан-лейтенант докладом. – Монахи были столь щедры, что поделились с нами чесноком и хлебом. Так что людям будет чем перекусить во время привала.
- Хорошая новость, капитан. А про наших больных вы что-нибудь знаете? – поинтересовался Анри.
- Нет, но уверен, что доктор нам представит полную картину, когда соизволит появиться.
Появился солдат, ведущий на поводу двух лошадей с прикреплёнными к сёдлам анкерками.
- Приготовьте лошадь и для идальго Контрераса, - приказал солдату капитан-лейтенант, забирая поводья своей лошади.
- Капитан, пошлите кого-нибудь узнать, закончилась ли уже исповедь. Мы не можем уйти, пока я не поговорю с гвардианом.
- Да, сеньор Анри, - ответил дон Себастьян и, подозвав одного из солдат, отправил его узнать, освободился ли уже отец гвардиан.
Приторачивая свои вещи к седлу, Анри заметил одного из монахов, внимательно рассматривающего солдат. Видимо, не справляясь с поисками, он остановил одного из них. Отвечая, солдат указал рукой на Анри. Монах кивнул и быстрым шагом направился к цели.
- Вы сеньор Анри Верн? – раздался хриплый голос францисканца.
- Да, брат.
- Брат Диего, наш гвардиан, желает говорить с вами. Он ожидает вас в своей келье. Прошу вас, следуйте за мной, я доведу вас.
Следуя за монахом крытой галереей, обогнув Райский сад, Анри оказался в длинном коридоре, заканчивающимся крепкой резной дверью.
Постучав, монах отошёл в сторону, пропуская Анри вперёд. Услышав: «Войдите!», молодой человек толкнул тяжёлую дверь и, почтительно сняв шляпу, шагнул в полумрак.
Келья гвардиана была гораздо больше, чем та, в которой ночевал Анри. Утренний свет, проникающий в комнату через два узких окна, открывал взору скромное убранство, состоящее из большого стола с несколькими простыми стульями, книжных полок, заполненных книгами, кровати, прикрытой точно таким же полотняным одеялом, как и в гостевой келье и серебряным распятием на чёрном деревянном кресте, висевшем на стене над деревянной подставкой для коленопреклонённой молитвы. Перед распятием стоял пожилой сухощавый человек, одетый в традиционную для францисканцев тёмно-коричневую рясу, подпоясанную верёвкой и кожаные сандалии. Его редкие краткие седые волосы, непокорно торчащие в разные стороны, пронизанные светом, казались ореолом святого. Перебирая пальцами деревянные чётки, привязанные к поясу, гвардиан повернулся к вошедшему с ласковой улыбкой:
- Приветствую вас, сеньор Анри, - сказал он и указал рукой на стул, - прошу, присаживайтесь. Разговор нам предстоит долгий, а в ногах правды нет.
- Благодарю вас, брат гвардиан, - поклонившись, ответил Анри. – Но вначале позвольте мне выразить вам и всем братьям благодарность за ваше гостеприимство и заботу о нас.
- Благодарность принадлежит не нам, а нашему Господу Иисусу Христу, ибо ему мы служим и предоставлять кров и заботу путникам есть наша обязанность, - голос у брата Диего был мягкий, обволакивающий.
Анри дождался, когда сядет гвардиан и лишь потом уселся на предложенное место.
- Скажите, сеньор Анри, меня верно информировали, что весь этот большой отряд и командующий им дворянин подчиняются вам?
- Да, брат гвардиан, ваш информатор весьма осведомлён.
Священник, не переставая улыбаться, прищурился:
- Всегда полезно иметь при себе человека, обладающего нужной информацией и умеющего ею вовремя воспользоваться.
Анри не пришлось долго раздумывать над словами францисканца – память услужливо вернула его в момент, когда встреченные его отрядом братья попытались отговорить их везти больных в монастырь. «Надо же, даже монолог Себастьяна ему информатор доложил!» - невольно восхитился Анри, но вслух сказал то, что его волновало гораздо больше, чем личность информатора:
- Увы, мой информатор не так расторопен, как ваш, брат гвардиан, и я пока ничего не знаю о своих людях, сверенных заботе братьев. Надеюсь, вы сможете развеять мои волнения?
- Сожалею, сеньор Анри, но мои известия не обрадуют вас. Сразу по полуночи один из ваших солдат опустил этот грешный мир. Братья сейчас отпевают его в капелле святой Анны. По окончании обряда мы похороним его на нашем кладбище. Что же касается остальных – их состояние не ухудшилось и это вселяет надежду. Однако болезнь проявилась у ещё одного из ваших людей. Полагаю, вы захотите и его предоставить нашим заботам.
- Кто это? – сдавленным от волнения голосом спросил Анри. По его спине побежала струйка холодного пота.
- Это один из ваших офицеров – идальго Мигель Контрерас.
- Кто? – не веря услышанному переспросил Анри. Комок, сдавивший горло предчувствием, что будет названо имя доктора, постепенно исчезал.
- Ваш пленник, сеньор Анри, вне всяких сомнений, болен чёрной рвотой, - брат Диего пристально взглянул на собеседника, словно пытаясь прочитать его мысли. – Почуяв себя неважно, он понял, что болен и пожелал исповедаться.
- Да-да, конечно, - рассеяно пробормотал Анри. – Надеюсь, вы позаботитесь о нём, пока он не поправится?
- Конечно, сеньор Анри. И если Господь услышит наши молитвы и исцелит его, что вы намерены делать с ним дальше?
Анри пожал плечами:
- Это не от меня зависит, брат гвардиан. Его судьбу будет решать трибунал.
Пояснения.
[92] Капелла - отдельное помещение в католических монастырях или же интерьере больших храмов, имеющее собственное посвящение какому-либо святому, церковному празднику, чтимой иконе и др. и обычно не предназначенном для общественных богослужений (за исключением монастырей некоторых орденов. Например, у францисканцев именно в них проводились богослужения для индейцев. Это было связано сразу с несколькими причинами: в начале христианизации индейцам было привычнее участвовать в обрядах, проводимых на открытом пространстве. Позднее монахи не перенесли богослужения в храмы, т.к. они не могли вместить в себя всё количество верующих, да и климатические условия во времена отсутствия кондиционеров сыграли не последнюю роль.
Продолжение тут.
Предыдущая часть.
*Нажмите здесь, чтобы прочесть примечания.
