-= Клуб начинающих писателей и художников =-

46.

Обернувшись на шорох шёлка, граф, кряхтя, встал и обратился к приветственно поднявшимся мужчинам:

- Позвольте представить вам мою дочь, сеньоры – контесса Изабель.

Мужчины отвесили лёгкие поклоны, а сеньорита сделала реверанс.

- Однако, сеньор Анри, мне кажется, вы должны быть уже знакомы с моей дочерью, - усмехнувшись, сеньор Альварес снова сел, жестом приглашая гостей сделать то же самое.

Анри смутился и почувствовал, что краснеет. В памяти всплыла сидящая на полу и потирающая ушиб на лбу девушка. Надеясь, что его смущение в танцующем пламени свечей осталось незамеченным, ответил, стараясь справится с внезапно нахлынувшим волнением:

- Да, ваше превосходительство. Вы представили мне контессу Изабель на пиру в честь дня рождения контессы Луизы.

- А у вас отличная память, сеньор Анри, - снова усмехнулся граф Альменара.

- Хорошая память необходимый атрибут успешного торговца, ваше превосходительство, - стараясь придать голосу безмятежность, ответил Анри, чувствуя горячую волну, пробежавшую по его телу.

- Сеньор торговец не узнал меня, встретив на литургии в среду, - нежный голосок Изабель прозвучал наигранно обиженным, а взгляд, брошенный при этом на Анри, недвусмысленно говорил о том, что и ему не следует упоминать ту первую их встречу за дверью голубого салона.

- Изабель, полагаю, нечто очень важное заставило тебя отрывать меня от дел, - сменил тему разговора граф. – Ну же, я слушаю тебя!

- Матушка начинает сердиться, что вы запаздываете к ужину, отец. Вот я и вызвалась сама поторопить вас, - положив руку отцу на плечо, проворковала контесса.

- Я приду, как только закончу, - строго сказал губернатор и похлопал дочь по руке, - иди, не задерживай меня.

- Ну уж нет! – вдруг решительно возразила сеньорита Изабель. – Без вас я не вернусь, отец. Я лучше сяду вон там, - она указала на второе кресло, стоящее с другой стороны игрального столика, - и подожду вас. Вы же знаете матушку, отец! – сменив тон на примирительно-просящий, закончила свою речь контесса и, не дожидаясь ответа, зашуршав юбками, уселась в кресло.

Губернатор приподнялся, видимо, желая возразить, но, взглянув на замерших мужчин, лишь махнул рукой и, снова устроившись поудобнее, обратился к Анри:

- На чём мы закончили, сеньор Анри, когда нас прервала моя дочь?

Анри, немного подумав, ответил:

- Я излагал вам свои доводы, почему я не могу выполнить настоятельной рекомендации дона Педро.

- Ах да, это… «Богоматерь Розарская» до сих пор не вернулась из форта Кагуэй. Надеюсь, на своём пути галеон не встретил англичан и в ближайшие дни я получу ответ от генерал-капитана Ямайки. Затем я вновь напишу ему о вашей неоценимой заслуге в обороне города и что, как только состояние ваших кораблей позволит вам выйти в море, вы немедля отправитесь в форт Кагуэй, - губернатор добродушно улыбнулся и, доверительно наклонившись к Анри, продолжил:

- Не стоит пробуждать неприязнь к себе у таких людей, как дон Педро. Проявляйте свою дипломатичность не только с индейцами, друг мой, - сеньор Альварес снова улыбнулся и занял прежнее положение и продолжил:

- Пока вы будете заниматься возвращением в Белиз похищенных испанок, я займусь ускоренным ремонтом ваших кораблей. Полагаю, это то наименьшее, чем город может отблагодарить вас за своё спасение, сеньор Анри. Кстати, наш пинк в таком плачевном состоянии, что его придётся разбирать. В связи с этим я бы хотел выразить надежду на то, что вы проявите щедрость и ради усиления обороны Белиза передадите мне один или даже два боеспособных корабля из пиратских призов.

- Я обязательно буду помнить о вашей просьбе, ваше превосходительство, но не могу вам сейчас ничего обещать, поскольку у меня нет никаких сведений ни о потерях, ни о призах.

- Да-да, конечно, сеньор Анри, я не сомневаюсь в вашем благородстве и честности, тем более что мне известно о четырёх пиратских кораблях, взятых вашими людьми на абордаж, но их будет, вне всяких сомнений, намного больше, ведь приватиров было двенадцать.

- Я вижу, вы хорошо информированы, ваше превосходительство. Возможно, вам доложили и о моих потерях?

Губернатор грустно вздохнул:

- Увы, сеньор Анри, война никогда не уходит без своей добычи. В этот раз, насколько могли видеть с башни форта Сан Педро, она забрала один из ваших галеонов.

Анри почувствовал, как кровь прилилась к его голове вместе с нахлынувшим напряжением.

-  Прошу вас, ваше превосходительство, скажите мне всё, что вам известно.

Сеньор Альварес покачал головой:

- Сожалею, сеньор Анри, но это всё, что я знаю. Разве что ещё то, что этот корабль сгорел. Возможно, вас утешит то, что достоверно известно о гибели лишь одного вашего корабля. Последние сообщения из форта гласили, что на рейде их осталось четыре, если не считать приватиров, а двое, во главе с «Альбатросом», отправились в погоню за пиратами, которым удалось сбежать.

В салоне повисла тишина.

Да, война всегда выбирает свою дань, и кому как не ему, торговцу, объявившему войну пиратству, было знать это? Но знать – не значит привыкнуть к потерям людей и кораблей. Печаль тяжело сдавила сердце.

Дав гостям время переварить услышанное, граф Альменара вновь заговорил:

- Поскольку я взял на себя обязательства по ремонту кораблей, мне будут необходимы сведения о причинённом ущербе. Могу я рассчитывать на то, что вы предоставите мне необходимые информации, сеньор Анри?

- Да, ваше превосходительство, как только я сам получу их.

- Ну вот и славно! Кстати, я напишу дону Педро о полученных вами сведениях от пленного английского капитана. Они, несомненно, успокоят его. Не трудно предположить, что именно известия о планируемом захвате Ямайки, каким-то образом попавшие к нему, и были причиной его желания подписать с вами фрахтовый договор.

- Возможно, вы правы, ваше превосходительство. Во всяком случае это объясняло бы настоятельность и срочность, с которыми дон Педро вызывал меня в форт Кагуэй.

- Кстати, сеньор Анри, - вновь сменил тему губернатор, - завтра утром состоится заседание кабильдо по поводу выдачи энкомьенды. Я внесу предложение изменить лицензию на асьенду и передать её вам в счёт погашения долга, возникшего у города перед вами, но при условии, что вы займётесь на ней производством красителей и десятую часть произведённого будете отдавать городу на протяжении десяти лет. Вы согласитесь на такое, сеньор Анри, если кабильдо проголосует за моё предложение?

Недолго думая Анри кивнул:

- Да, ваше превосходительство!

- Ну что же, тогда запись о результатах голосования доставят в вашу торговую контору, а в случае принятия положительного решения вам нужно будет посетить кабильдо для подписания соответствующего договора.

- Благодарю вас за благосклонное отношение к моей скромной особе, - склонил голову Анри.

- Вы заслужили его, друг мой, - улыбнулся губернатор, вставая.

Поднялись и гости, понимая, что аудиенция закончена.

- Завтра в одиннадцать часов состоится панихида по погибшим. Полагаю, вы будете там, сеньоры? – губернатор обвёл глазами гостей.

- Да, ваше превосходительство. Почтить память солдат, отдавших жизни в бою с врагом, это дело чести! – ответил за себя и капитан-лейтенанта Анри.

- А разве вас пустят в Храм Божий, сеньор Анри? – тихо и, как показалось Анри, скорбно, спросила подошедшая к отцу Изабель.

- Что же за грех совершил я, контесса, из-за которого меня не пустят в храм отдать должное погибшим, среди которых многие служили мне?

- Разве вы не продали душу нечистому, чтобы спасти город? – большие блестящие глаза дочери графа пристально смотрели на торговца, прожигая его до глубины души.

От слов контессы наступило неловкое молчание. Мужчины переглянулись.

- Я не раздумывая отдал бы за Белиз жизнь, сеньорита Изабель, но моя душа принадлежит лишь мне и богу, - нарушил тишину Анри.

- Так значит, это были не вы, а дон Себастьян? – голос контессы заметно повеселел. Осознав это, она смущённо опустила переведённый на аристократа взгляд.

- А я разве похож на бездушного грешника? – с едва заметной улыбкой спросил тот.

- Разве не печать греха затемнила ваше лицо, дон Себастьян? – искренне удивление окрасило голосок контессы.

Мужчины опять переглянулись и рассмеявшись, стали вытаскивать из рукавов кружевные платочки и вытирать ими свои лица.

- Сеньоры явились ко мне для доклада, покинув боевой корабль. Не желая заставлять меня ждать, они были так любезны, что не стали тратить время на придание себе подобающего кабальерос вида, а пришли как воины, - наконец-то опешивший сеньор Альварес нашёл, что сказать.

Дон Себастьян показал контессе испачканный копотью платок:

- Это пороховой дым, сеньорита. Ваш отец прав – мы пришли как воины, прямо с поля боя, коим для нас был «Победоносец». В своей нетерпеливости его превосходительство не подумал о том, как мы будем выглядеть, если нам придётся предстать пред дамой, а сеньор Анри, дабы избежать конфликта со слишком настойчивым и не слишком любезным офицером, посланным за ним вашим отцом, принял решение не откладывать визит во дворец.

На лице Изабель появилось выражение покаяния. Она просительно сложила руки и тихо произнесла:

- Прошу вас, сеньоры, простите мне мою бестактность! Мне очень стыдно, что я хотя бы на мгновение смогла поверить, что такие благочестивые сеньоры способны на какие-либо сделки с врагом рода человеческого!

- Не печальтесь, сеньорита Изабель. Будем считать этот разговор досадным недоумением. Полагаю, вам сегодня пришлось пережить немало волнений, когда крепость штурмовали англичане, а приватиры пытались прорваться в город через ворота, - глядя в большие чёрные глаза контессы, сказал Анри.

- Позвольте узнать, контесса, кто навёл вас на мысль, что сеньор Анри или я способны на такое преступление перед Господом? – вкрадчиво спросил дон Себастьян.

- Мне сказала об этом сеньорита Лаура, - ответила Изабель и виновато опустила очи.

- А где же эта старая гусыня могла такое услышать? Не сама же она это придумала? – повысил голос окончательно пришедший в себя граф Альменара.

- Отец, как можете вы так говорить о своей двоюродной сестре! – возмутилась контесса.

- Однажды ты поймёшь, дитя моё, что Господь наделяет разными добродетелями не всех одинаково, но ты мне не ответила, Изабель, - примирительно сказал губернатор. – И так, я жду!

- Она слышала, как об этом говорил матушке идальго де Рокафулл.

- Похоже, этот петух скоро докукарекается, - наклонившись к Анри, тихо, почти шёпотом, сказал капитан-лейтенант.

- Я сам разберусь с этим, сеньоры! – стараясь придать голосу строгость, сказал граф Альменара, услышавший шёпот дона Себастьяна. – А завтра ваш день! Завтра мы будем праздновать разгром англичан, сеньор Анри. По этому поводу я приглашаю вас и дона Себастьяна на торжественный обед.

Анри вежливо поклонился и, согласно этикету, не скупясь на благодарности, отказался. Его примеру последовал и дон Себастьян.

- В этот раз я не приму вашего отказа, сеньоры! – настаивал губернатор.

Анри не горел желанием вновь оказаться среди приглашённых к графскому столу. Ему не хотелось опять испытывать на себе надменность графини и выслушивать язвительные намёки на его плебейское происхождение, если сеньора Каталина вообще снисходительно замечала присутствие Анри. Он искренне надеялся, что отказом на повторном приглашении будет завершён этикет и третьего приглашения не последует. Но оно последовало и отказаться в третий раз было равносильно оскорблению, поэтому Анри лишь поклонился и с благодарностью пообещал доставиться во дворец к двум часам. Пока приглашающую церемонию завершал дон Себастьян, Анри заметил, как засияли глаза контессы Изабель. «Ну, по крайней мере, на этом обеде будет хоть кто-то, кому моё присутствие действительно принесёт радость» - успокоил он себя и, когда граф распрощался с гостями, вместе с доном Себастьяном покинул салон и, следуя за слугой, они оба отправились к выходу.

Продолжение тут.

Предыдущая часть.

Нажмите здесь, чтобы прочесть примечания.