-= Клуб начинающих писателей и художников =-

"Киев не пропадет. Хроника киевских будней. Роман о Киеве, киевлянах второй половины двадцатого века.
Часть 1я. Начало.
Оказалось, в Пуще-Водице уже дано орудует большая банда. Занимаются гоп-стопом приезжих отдыхающих. Как мы и думали, менты у них в доле, поэтому их никто не ловит, а редкие заявления потерпевших спускают на тормозах. Но обращаться к ментам они не стали, как-то это еще не приветствовалось тогда. Обратились они к известному позже киевскому нивковскому авторитету Косте Хромому.
Правда, тогда этот еще молодой да ранний Костя был не Хромым, а просто Кот. И когда Кудя пришел к своему товарищу Косте-Коту за помощью, то тот сидел и чесал репу. Кудя – его хороший товарищ, но положение обязывает…
Мы, кстати, не против. Набиваем стрелку на нейтральной территории в Святошино на пятой просеке рядом с большим озером – это конец города. Площадка возле озера находится в небольшой низине, и ее закрывают от дороги большие кусты и деревья. С другой стороны, почти вплотную к озеру подступает вечнозеленый хвойный лес. Невдалеке, с третьей стороны, проходит грунтовая дорога, на которой и останавливаются наши машины. Водители остались на всякий случай на месте. Это Траф, Шамота и Мамочка. От дороги озеро также скрыто взрослыми соснами и елями. С четвертой стороны – вообще какой-то пустырь с мусором. Большой пляж в это время года утоптан и пригоден для скопления большого числа народа, к тому же место тут довольно безлюдное. Только наверху вдалеке расположился практически загородный ресторан «Верховина». Идеально для большой драки!
От нас приезжают, помимо нивковских Михаля и Куди, еще наши бывшие одноклассники – бойцы со Святошино: Плотник, Сэмэн, Цыган, Курч и Шабат, ну, и все наши, конечно: Лысый, Макс, Швед, Баскетболист, Мэтр, Викторчик, Лёпа, Гнедой, Шуня, Бара, Аликзендер, Дракон, Балясный, Мартын, Жеша, Недаманский, Ленин, Плохиш и Спидола. Приезжает, как посторонний наблюдатель, Кот. От подольских прибыли Лёсик с Татарином. Все мои друзья, перешедшие к нему, уже служат в СКА Киев. Поэтому Татарин пока представляет только самого себя. Он давно слышал о нашей компании и хочет воочию убедиться в наших способностях.
Пущеводицкие же подошли к разборке основательней. Пока они высаживались из старенького Лаза и нескольких такси и быстро, почти бегом, продвигались к нам, я насчитал сорок человек. Компания у них гораздо внушительней нашей.
Ну, да ладно. Совсем недавно у нас была подобная разборка с целым селом Никольская Борщаговка. Там сельчан вообще было человек пятьдесят! Так что мы к такому повороту событий подготовлены. Если порядок бьет класс, то уж количество – точно побъет. Пока противники бегом приближались, мы уже успели перестроиться в «свинью». Впереди – Мартын со Стасом, за ними – Михаль, Бара, Сэмэн и Кудя. За ними – Мэтр, Викторчик, Лёпа, Цыган, Гнедой, Балясный и я. За ними – Шуня, Дракон, Аликзендер, Плотник, Ленин, Недаманский, Курч, Шабат, Плохиш. Прикравают сзади все это воинство – самые опытные: Макс, Лысый, Швед, Баскетболист, Жеша и Спидола. Кот, Татарин и Лесик стоят чуть в стороне.
Не успели приехавшие добежать до нас и сгруппироваться, как наша «свинья» двинулась вперед, круша направо и налево челюсти, руки, ноги, разбивая лица и головы противникам. Чугунные кулаки Мартына и Стаса пробивают, как тараны, дорогу сквозь наконец-то опомнившуюся толпу врагов. Не отстают и следующиеза Мартыном бойцы.
Пущинские толпятся и не могут подобраться к нашей «свинье» всем составом одновременно. У нас, конечно, больше всего достается крайним, но они время от времени меняются и отступают в средину. Не меняется только Мартын и те, кто прикрывает нам спину.
Крик стоит ужасный. Вокруг корчится от боли уже не один десяток окровавленных пущеводицких. Некоторые валяются без сознания прямо на траве. Нашим крайним тоже досталось прилично. Мэтр, Курч, Шабат, Гнедой выбыли из боя с поломанными руками. У Плохиша, похоже, сломана нога. На Стасе порвана вся одежда. У Мартына не кулаки, а кровавое мессиво. У меня все лицо в крови, разбита голова, и кровь заливает глаза. Спидола крутится на триста шестьдесят градусов и валит на землю противников не меньше, чем Мартын спереди.
Силы тают и у нас, и у них. Вот уже все остановились на мгновение перевести дыхание. Только Мартын с Жешей да Саня Стас, развернувшись спина к спине и став в треугольник, бьют уже всех подряд. Но никто уже к ним не рискует приблизиться. Вот и они остановились.
Но и этого мгновения хватило Коту, чтобы вклиниться между противниками. С другого фланга за ним последовал и Татарин.
- Остановились, остановились, – отчаянно кричит Искандер.
- Стоять, стоять! – что есть мочи орет Костя. – Вы же все – мои кореша! Я не для того стрелку набивал, чтобы вы здесь поубивали друг друга. Давайте договаривайтесь, – продолжает Костя уже немного спокойней.
Все участники битвы на мгновенье задумались. По большому счету ненависти нет ни у кого, ни к кому.
- Если не можете договориться, то будем обращаться к третейским, – быстро поддерживает его Татарин
- Хорошо, давайте третейских, – выкрикивает Спидола, протиснувшись на фланг.
Фактически Кот с Татарином уводят пущеводицких от разгрома, ну, а Спидола вообще ведет себя странно. Но дело разрешается быстро. Наша «свинья» перебила уже почти всех основных нападавших, и дело дошло до подкрепления, прибывшего к ним из Коцюбинского на пару минут позже основных сил.
Они с краю никак не могли подобраться к нашей фаланге, но, наконец, дошла очередь и до них. А Спидола сам из этого поселка! И вместо того, чтобы драться, эти люди теперь все обнимаются по очереди со Спидолой. Юра недавно переехал на Борщаговку, но себя в Коцюбинском он – непререкаемый авторитет до сих пор. Да и после того, как он вернулся из армии из каких-то немыслимых спецвойск, даже десятерым с ним драться – себе дороже. Компания отходит в сторону. Естественно, никто из них уже драться не будет. Спидола просто спасает своих друзей.
Вышедшая толпа поддерживает уже Спидолу решительными возгласами:
- Правильно, выбирайте авторитетов. Пусть разруливают.
Напряжение немного ослабло.
Так как мы на территории Святошино, то и авторитетов решаем пригласить местных. Пущинские предлагают Блоху – известного сидельца. Мы – Виллиса, такого же уважаемого человека. Решаем завтра собраться здесь же. Разруливать будут в винном баре виднеющегося на пригорке ресторана «Верховина». Там как раз три кабинки человек на двадцать. Остальным бронируем десять столиков в зале наверху.
Организацией мероприятия занимаются святошинские. Они и Блохина с Виллисом знают, и в ресторане – свои люди. Договариваются обо всем быстро, и я вношу солидный залог. Это мои последние деньги, отложенные на ударную установку Yamaha. Пока наши договаривались в кабачной, я слетал на тачке с Трафом за деньгами. Траф всю дорогу сокрушался - у него тоже свой ансамбль, и Саня рассчитывал, что иногда будет пользоваться моей, уже почти купленной установкой. Я успокаиваю его:
- Не волнуйся. Скоро будет у каждого из наших ансамблей по такой установке.
Я верю в это. Только не догадываюсь, как это скоро для всех нас настанет.
На следующий день, в субботу, мы собираемся днем в кабачной практически всем вчерашним составом. Блоха с Виллисом с удивлением смотрят на то, как никому неизвестные пацаны сумели собрать такую внушительную стрелку. Но меня удивляет другое: откуда средь бела дня в кабачной так много переодетых ментов? Да и снаружи дежурит пару машин с нарядами. Твердо договариваемся на провокации не идти, а они, я уверен, будут, не напиваться до свинячего визга и ни в какие драки не лезть. Откуда менты опять все знают?
В винном баре в средней кабинке расположились Блоха, Виллис, Кот, Татарин и Миха с Фиксатым. В правой – Кудя, Лысый, Макс, Шуня, Мартын и я. В левой – пущицкие. Спидола и коцюбинские присматривают за порядком в зале наверху. Теперь перед авторитетами стоит простейшая задача – найти крайнего. Кто крайний в таких компаниях? Всегда самый слабый.
Логика такова: здесь все правы. Они делали свою работу – гоп-стоп. Мы защищались, что логично. Если есть претензии к жестокости, то дать Михе и порезанному по ножу. Пусть разбираются один на один, кто кого кокнет. Такое решение, я думаю, блатные выносят спецом для проверки, у кого очко слабее. Лысый тут же вынимает нож и дает его Михе. Находится нож и для порезанного. И если Михаль смело берет нож и играет им, то его визави что-то бормочет про ментов вокруг и про то, что он под надзором, – недавно освободился. На гоп-стоп идти, значит, можно, а когда ножевой бой предстоит, то под надзором?
Все, самый слабый, а значит, и крайний, найден. У Михаля к нему претензий нет, а у порезанного, стало быть, и подавно. Зато, как бы в моральную компенсацию, ему назначают вполне приличное погоняло. Так в Киеве появился один из Резанных.