Глен ждала меня в парке, опираясь на капот своей синей тойоты, на дверце которой красовалось зелено-неоновое слово «fuck». На мой вопросительный взгляд Глен лишь пожала плечами и ответила:
- Малолетние шалопаи. Не успела стереть.
Рыжие волосы в свете заходящего солнца отливали алым, словно свежая кровь, цветом. Это делало ее темные зеленые глаза полными какой-то дикой, первобытной тайны, как взгляд волка или лисы. Легкие кучерявые прядки, отделившиеся от общей прически, свободно парили в потоке прохладного ветра, и делали ее вид совершенно нереальным. Однако сосредоточенность Глен предвещала, что у подруги есть вполне насущная тема для беседы. Она явно была настроена на серьезный разговор.
Я в предвкушении закусила губу и подошла ближе.
Глен, не отрывая взгляда от горизонта, пошарила в кармане короткого платья-сарафана, цветом напоминающего первую весеннюю траву. В контраст нежному и пышному подолу, на ней была одета жесткая черная жилетка с агрессивными металлическими вкраплениями. Глен достала из платья белую пачку, и, вынув одну сигарету, прикурила ее зажигалкой. Откуда Глен добыла зажигалку, я не уследила.
- Ты куришь?... – вырвалось у меня. Глен бросила еще до того, как мы познакомились. За всю историю нашей дружбы она возвращалась к вредной привычке только один раз. Во время разрыва с Максом.
Глен неопределенно пожала плечами, на ее лице ничего не поменялось. Она как бы говорила « Может быть. Это важно? »
Это было дурным знаком. Внутри у меня похолодело.
- Глен?? Что-то случилось?... – Я была плохим другом. В принципе плохим. Я никогда не умела спросить так, что бы это не выглядело попыткой слона станцевать вальс.
Глен оторвала взгляд от многоэтажек, за которые медленно опускалось мандариновое солнце, и сказала:
- От тебя долго не было вестей. Ты в порядке?
Я чувствовала себя сволочью. Но мне не хотелось втягивать ее в свои проблемы.
- Более-менее. – Если Глен переживала из-за меня, то ее должен был вполне устроить такой ответ. Все нормально…
- И долго? – Спросила она.
- Что долго? – произнесла я, смутно ощущая что-то серое, громоздкое, медленно наползающее на грудную клетку.
- Долго протянет твое более-менее?
Я опешила.
- О чем ты, Глен?
Я знала, о чем она. И мне не нравился этот разговор.
- Не подумай, что я лезу в твои личные дела. Просто я устала, что с тобой не поговоришь по телефону, что тебя невозможно вытащить хотя бы на минутку. Не подумай – прервала она мои едва не начавшиеся оправдания, - что я обижена, что говорю это из-за обиды. Я просто волнуюсь о тебе. Мне кажется, что ты не там, где надо.
Было бесполезно убеждать ее, что со мной все хорошо.
- Я справляюсь с этим. – Ответила я единственной фразой, которая не несла в себе откровенного вранья.
Взгляд Глен, как зеленые стрелы, вонзился в мое лицо.
- Вот это меня и интересует. Как долго ты сможешь справляться, прежде чем это выйдет из-под контроля.
Это звучало, как откровенный упрек. Я нахмурила брови, ощущая одновременно вину, злость и растерянность.
- А что ты предлагаешь? Сдаться Рохану и его семейке??
Одновременно с порывом ветра, осыпавшим платье Глен белым пеплом ее сигареты, и на миг превратившим отблескивающие рубиновым волосы в танцующие языки пламени, Глен резко встала и повернулась ко мне.
- Дело не в Рохане, не в ФБР, и не в каких-нибудь еще неизвестных мне секретных делах, дело - в тебе! - Произнесла она повышенным тоном. – Думаю, если бы ты действительно решила остановиться, то смогла бы найти другой выход.
Это был удар ниже пояса, и на долю секунды я ощутила нехватку воздуха, что бы ответить.
- Это как же, по-твоему, я должна «выйти» из собственной жизни!?
- Выбор есть всегда. – Спокойно произнесла Глен.
- Я и выбираю – выпутываюсь из этой всей каши! Не моя вина, что мир, к которому я принадлежу, моя работа, не так просты! – разозлилась я не на шутку.
Супер. Встреча с лучшей - и единственной - подругой обернулась ссорой. То, что она говорила, ужасно задевало. Задевало настолько, что… я пыталась не думать, почему оно меня так трогает.
- Не уходи от темы! – в свою очередь вспыхнула Глен. – Все было в порядке с твоей работой, пока ты не решила погрузиться в это настолько… глубоко! Дело не в твоем шаманском мире, а в том, в какие его недра ты залазишь. Ты пыталась меньше работать? Ну, пыталась?? Пыталась меньше водиться со всякими?
Я выдохнула, не веря своим ушам. Глен никогда не отличалась лицемерием.
Они так мирно флиртовали на моей свадьбе, - я и подумать не могла, что мои мертвые друзья вызовут в Глен отвращение. - Это кого… -
- Я не о Джо. – Сказала Глен и замолчала, как упрямая маленькая девочка. Я почувствовала, словно две огромных бетонных плиты с разгону врезались друг в друга.
- Он спас мне жизнь! – Проорала я.
- Да, я помню! – Не хуже моего разошлась она. – Но может быть если бы не он, то и твоей жизни не грозила бы опасность. Об этом ты не задумывалась?! Не задумывалась о том, что эта свадьба их провоцирует??
- Я бы досталась Рохану. – Продолжала отбиваться я. В любом случае мой фиктивный брак с Каем отложил поединок. Да не был Кай ни началом, ни виной той проблеме, что Солнечный Клан на меня обозлился.
- Не факт! – На прежней ноте продолжила Глен. Отдышавшись, она произнесла тихо: - Дело не в том, что он – пагубен для тебя.
- Что ты о нем можешь… - Начала, было, я.
- А ты?! Много знаешь??- Тут же уколола Глен. Я не могла ответить что-либо достаточно веское, поэтому вспыхнула в ответ:
- С чего ты на него взъелась!!?
- Я не слепая. – Ответила Глен. И продолжила: - Дело не в том, каков он, или кто-то другой. Дело в том, что ты выбираешь. В твоем выборе. Я просто не хочу, что бы ты выбирала плохо. – Произнесла подруга тихо, опустив глаза.
Я чувствовала вину, за свое обращение с лучшим другом, и отчаяние, из-за невозможности донести, показать ей то, о чем я говорила. И как это всегда получается, хочешь ты того, или нет, но самый простой выход – злость.
- Мой выбор – это только попытки выпутаться из всей этой хрени! – Рявкнула я.
- Ты выбираешь то, что губит тебя!!- Выплеснула Глен всю накопившуюся злость.
Я смотрела на ее бледное лицо, с блестящими от злости и боли глазами, со сжатыми зубами, и нимбом рыжих волос.
Что, что я могла ответить на ее упреки?
…Что они были ложью?
…Что они были правдой?
- Мы всегда выбираем то, что нас губит.
Он знал, что я приду, поэтому я не стала стучать, а по старой доброй традиции постояла несколько секунд перед закрытой деревянной дверью, прежде чем ее толкнуть. Та с небольшим скрипом отворилась, и вместе с этим время замедлилось, а пространство стало вязким, словно невыдержанное желе.
…Несколько шагов, которые я сделала внутри прихожей, и довольно крупный, темный сгусток, словно клок тумана, ударился в прикрывающуюся за мной дверь, оставив похожее на сажу пятно в том месте, где стояла я секунду назад …
Кай стоял в проеме гостиной, прислонившись к дверному косяку. На нем была холодного оттенка голубая рубашка и черные брюки, хорошо с ней сочетающиеся.
- Довольно не плохо, - произнес он, тряхнув головой. Густая волнистая челка колыхнулась и сдвинулась слегка левее, чем была. Теперь я уже не сомневалась в том, что она отрастает.
- Ах ты!... – успела сказать я, прежде чем мне пришлось вновь отпрыгнуть.
Это были сгустки энергии, словно плотная концентрация, клок, какого-то темного ветра. Такое проделывали призраки, когда хотели напугать меня. Но снаряды Кая отличались скоростью и плотностью. Может быть потому, что он был несколько более живым призраком, чем те, что обычно спорили со мной.
- Но далеко от совершенства. – Констатировал он, теперь уже прислонившись к противоположной стороне проема.
- Эй, мы так не договаривались! – Крикнула я, сигая за старый, как мир, громоздкий комод.
- А с Солнечной мамой ты собираешься сначала все обсудить? – произнес он, судя по звуку, с того же места. Я прикусила язык. В этом он был, вне сомнений, прав.
Впрочем, долго рассуждать не пришлось: расплывчатая клякса, размером с футбольный мяч, бесшумно пронеслась прямо над моей головой, задев растрепавшиеся волосы.
Ощущение было, словно волосы стали дыбом, и я, на этот раз благоразумно пригнувшись ниже уровня «крепости», заныла:
- По моему, под подготовкой к поединку имелась ввиду не физ.подготовка… я же так не смогу с ней вести никакого боя, если научусь только отклоняться.
- Это потому, что ты должна почувствовать.- Произнес он, и тут же справа от меня на стене расцвело бурое пятно.
Я поняла, о чем он говорил. Проблемой было то, как это сделать в таких дружелюбных условиях.
- И как ты себе это представляешь, если все время кидаешься? Я же не успею…
- Просто попробуй. Это сродни инстинкту.
На этот раз его снаряд врезался в комод и тот угрожающе вздрогнул. Я подскочила, тут же едва не получив очередной «презент», и сдерживая ругательство, спряталась обратно, на этот раз присев подальше от злополучной мебели.
- Да не могу я этого! Я не могу прерваться, что бы настроится!
В ответ комод с протяжным скрипом и грохотом упал, едва не задавив меня. Я испугалась не на шутку и забеспокоилась, как далеко можно зайти в желании кого-то подготовить к сражению.
Мое укрытие было разрушено, и теперь я набиралась смелости перебежать открытое пространство, что бы спрятаться за дверью еще не посещенной мною комнаты.
- Попробуй.
Как только я высунусь из-за угла, сразу схлопочу очередную порцию сажи…
-Доверься мне.
Я прикусила губу. В каком-то смысле я была обязана ему довериться. Я была у него в большом долгу…
Уже шестым чувством зная, что новый клок тумана сорвался с его рук, я закрыла глаза.
И вдруг…
Все поменялось. Не было стен и мебели. Не было никаких стесняющих и разграничивающих препятствий. Поле неразличимой формы, неровная арена, на противоположной стороне которой виднелся силуэт Кая, и время, изменившее свое движение. Оно словно застыло, и ничего не могло нарушить этот напряженный покой, кроме легкой вибрации в ладонях Кая. И в моих.
Он должен был атаковать первым, по крайней мере, я уже почти видела это: как над его раскрытыми ладонями начинает мутнеть и подрагивать сонное пространство, словно мираж над разжаренным солнцем асфальтом, как он до ряби в глазах резко и отточено выбрасывает руки вперед, и части субстанции, срываясь с его ладоней, в полете соединяются в одно.
Но это был мир, в котором можно видеть то, что лишь может произойти, и серая энергия с моей руки уже летела ему на встречу.
- Молодец. – Похвалил он. Но меня было больше не провести. Я сделала следующий удар, теперь уже открыв глаза, быстрее, чем его снаряд долетел до меня, и с петардным треском они врезались друг в друга на полпути.
Обычно мне требовалось спокойствие и время, концентрация, что бы войти в режим «поиска», «виденья». И я уж точно никогда не подумала, что можно погрузиться в это настолько сильно…
Кай не давал мне передышки. Он швырял в мою сторону черные сгустки, которые превращались в пятна и оставались на мебели и стенах. Многие я «отбивала» в полете - при встрече с моей, серой и дрожащей, энергией, они с треском и даже легким дымом распадались клочками, похожими на жженую бумагу. Некоторые достигали своей цели, но теперь, Кай, видимо, в качестве награды, целился с небольшой погрешностью, что бы я могла успеть отпрыгнуть. Иногда я даже успевала запустить в него, но в тот момент, как они достигали положенного мета, Кая там уже не было.
Очень скоро темп «перестрелки» ускорился, кроме того, Кай постепенно приближался, и, в конце концов, мне с горящими от постоянного протока энергии, руками, начало казаться, что мы просто месим серо-черное пространство между нашими ладонями.
Я не могла оторвать взгляд или ослабить виденье, сконцентрировавшись на том, что бы его энергия, теперь в метре от меня, поднимающаяся с его рук, словно кобра под мелодией заклинателя, не достигла меня. Вдруг, черные клубы разрослись гораздо больше, чем бывало до этого, и захватили мой жалкий серый шарик, словно щупальца. Еще мгновение – и они с мерзким хлюпнувшим звуком его… проглотили?
- Ччто это было? – спросила я хриплым от усталости и испуга голосом. Кай вновь поправил челку, так что мне стали хорошо видны его черные, затягивающие глаза, сегодня, словно слегка приоткрывшие свой закрытый для всех мир. В них читалась сосредоточенность, живое напряжение, как у зверя, чующего возможную опасность, и одновременно – спокойствие, отсутствие паники.
- Поглощение. Что-то вроде этого она попытается сделать с тобой во время боя.
Я опустила руки, частично из-за шока, но больше из-за того, что уже ужасно устала.
- Ты… хочешь сказать… - произнесла я, ошарашенная услышанным.
Кай подошел ближе, и мое сердце пропустило удар.
На нем наш тренировочный бой едва ли отразился. Может быть, разве что, на черных волосах, которые слегка растрепались и теперь закрывали половину высокого лба. Сейчас мне было страшно узнать, о чем он думает, и я опустила глаза от его лица к рукам. Его кисти остались уверенными, непринужденно – твердыми, мои – мелко дрожали…
- Я не буду практиковать с тобой это… но на самом деле, поединок шаманов происходит внутри вас. Это как битва характеров. Она попытается сделать то, что ты видела, с твоей волей. То, что делали только что мы – это лишь внешняя сторона.
Я представила себе, как примерно это может выглядеть, и в голове возникла картинка с огненными струями, чей напор мне предстоит сдержать отсутствующей силой мысли.
- Но как я смогу пройти это, если не буду знать, что это такое? Если это не похоже на… - я подняла руку к Каю, и пустила небольшую часть энергии наружу. Над ладонью покорно завибрировал легкий серый свет. – Это.
Кай сузил глаза и произнес:
- Ты справишься так же, как смогла войти в состояние виденья сегодня. На уровне инстинкта. Кроме того, - он остановил взгляд на моей уставшей, дрожащей ладони,- Ты не захочешь пройти это раньше времени.
Его пальцы прикоснулись к моим, и мое свечение исчезло.
Я смотрели на решительные линии, твердые контуры его ладони, по сравнению с которой моя кисть казалась такой детской и несформированной…. Мгновенье растянулось во что-то странное, не отпускающее мой взгляд, словно магнит. Я почувствовала, как мои пальцы сами по себе, неосознанно соприкасаются с его.
Затем Кай убрал руку, и все кончилось.
Полярник (24-го, 48 лет)
