-= Клуб начинающих писателей и художников =-

-  Доктора вызывали?
Я смотрю в наглые зеленые глаза мучительницы. Вторая - её сестра, устроилась на диване с блокнотом и наблюдает за  неспешным ходом экзекуции.
- Вызывали или нет?! -  обладательница зеленых глаз и рыжего взрыва макаронной фабрики на голове нетерпеливо трясет передо мной открытой  коробкой.  В ней сотня белых картонных прямоугольников, сорок семь из которых уже отыграли.  Игра. Мне приходится играть -  я вещь, они хозяева. Но сегодня все пристойно: нет разбитых судеб, выдернутых заживо бьющихся сердец и беспомощных пенсионеров, выпрыгивающих из окон. На мне отрабатывают чистую математику, и поэтому все чисто и честно. Почти.
Торопливо опускаю в коробку руку и протягиваю картонку, надеясь, что она окажется последней:
- А вы что, доктор? – говорю заклинание, моля небеса о положительном ответе.
Рыжая читает слово на карточке, и циничная ухмылка  растекается по её еще детской мордашке:
- Не совсем, я - водолаз!
Ожиданиям не суждено сбыться в сорок восьмой раз, Бог глух ко мне. C дивана слышен презрительный смешок – темноволосая мучительница что-то записывает в блокнот, кривя губы в улыбке. Рыжая произносит гнусную скороговорку на латыни, и в форточку влетаю я - голый, в плавках, маске и синих ластах. Мой рот предусмотрительно занят загубником дыхательной трубки, он мешает  внятно выразить негодование происходящим. Все предыдущие сорок семь клонов, не смотря на разное амплуа, были недовольны своим появлением. Водолаз не исключение. Громко шлепая ластами, оставляя на линолеуме мокрые следы, он проходит в ванную и ныряет головой вниз. Удара об эмалированный чугун не происходит, с хлюпаньем клон просачивается в канализацию, оставляя на память левую ласту цвета индиго.
- Бесс, это не водолаз, -  замечает темноволосая, на секунду отрываясь от блокнота. Ого! Теперь я имею полное представление о том, как выглядит уничижительный взгляд. Осторожно радуюсь, что адресован он не мне и злорадствую, наблюдая,  как надувает губы рыжая Бестия.
- У тебя вышел аквалангист, - поясняет черная ехидна, вновь утыкаясь в свой блокнот.
- Сама ты, дура, Шелл, - тихо цедит обиженная насмешкой  Бесс. Её выстрел мелкого калибра, и своей цели не достигает.
- Продолжим или перерыв? - невозмутимо интересуется Шельма.
 Зазевавшись, попадаюсь в ловушку черного взгляда. Вот это зря! Теперь моё двадцативосьмилетнее нутро ей известно. Все мысли, хотелки, печальки, фантазии - вообще всё: оценено, ощупано, опробовано на вкус и снабжено ярлыком с латинским определением. Чувствую, как от стыда и смущения начинает гореть лицо.  Может, заняться латынью? Начну понимать их тарабарщину... Хотя, кого я обманываю?!
Всё еще смотрит? Ах, да, надо ответить. Глупо, конечно, ответ она знает, но обожает формальности. Сделаем приятное повелительнице, почему бы и нет:
- Давайте еще попытку, и тогда - передых. 
Надо же! Меня хватило на добродушную улыбку для них обеих. Я потрясен резервами собственной лояльности.
- Доктора вызывали? - перед моим носом снова коробка. 
- А вы что, доктор? 
 Бестия читает карточку и хмурится. Наверняка они сочиняли персонажей вместе, и ей досталась выдумка сестры. Или моя? Нет, это было бы слишком! Вместо карточки с доктором вытащить свою же шутку. 
Шельма лениво отрывается от дивана, подходит, смотрит сестре через плечо. Я стою памятником самому себе. Интересно,  мне удаётся покер-фейс? Две пары глаз: черная и зеленая синхронно отрываются от карточки, и я принимаю двойной залп подозрительного внимания.
Наконец, Бестия произносит уже привычную скороговорку.  Из платяного шкафа выходит кокетливая медсестра в коротком халатике, туго обтянувшем внушительный бюст и совсем не прикрывающем ноги. Кстати, ноги у меня вполне себе ничего, даже с точки зрения мужчины. Кружевные тёмные чулки добавляют сексуальности, почти скрывая обильную кучерявость. Вид клона портит только моя бородатая физиономия, похабно лыбящаяся из-под роскошных белых локонов а-ля Мерилин. 
Мой покер-фейс медленно заливается краской, становясь пунцовым.
- Медсестричка - ножки спички? - произносит Бестия. Я вижу, каких трудов ей стоит сдерживать разрывающий гогот, так веселит её моё воплощение в секс-диву.  
- Смешно, - без тени улыбки констатирует Шельма, и мне вдруг становится страшно от её змеиной вкрадчивости. – Очень остроумно. Браво, Андрей.
Похоже, я сорвал джек-пот и заодно всю игру. Интересно, почему?
- Я подумал, что аллигатор - слишком банально, -  говорю своим натуральным голосом, стараясь не показать, как мне сейчас страшно, - медсестричка  интереснее рептилии.
Мой взгляд непроизвольно упирается в шикарный бюст клона, скользит ниже  - до нагло демонстрируемых ляжек. Усилием воли поднимаю глаза на  бородатую физиономию секс-медички,  и тут же получаю призывную улыбочку с воздушным поцелуем и материально ощутимым склизким причмокиванием. Бр-р-р! Меня передергивает от вида этого непотребства. Сёстры молчаливо обмениваются взглядом. Еще не всё потеряно? Игра продолжится? В чём же дело?!
- Ты не добавил лишнюю карточку? - Шельма сверлит меня глазами, помахивая зажатой в пальцах злосчастной картонкой. 
А! Теперь ясно: им  важно общее число исходов. Добавь я лишнюю карточку, и ей пришлось либо все пересчитывать, либо начинать игру с начала. Бестии это по-барабану, но и то и другое – не в правилах Шельмы. И все же, какой я умница, что вымарал текст на уже существующей карточке! Была же шальная мысль осуществить «вброс» десятка своих остроумных персонажей. 
 - Перерыв! - бодро объявляет Шельма, аннигилируя предмет конфликта и тем самым утверждая мою амнистию.
Исчезновение медички невольно сопровождается вздохом облегчения с моей стороны. Откровенно говоря, я рассчитывал, что клоны будут не мои, а того, кто отвечает: «Не совсем, я - …». Это было бы логично, но у них своя логика. Не человеческая.
Дверь в комнату  распахивается, и накрахмаленный белоснежный буфетчик вкатывает столик сервированный закусками. Чувство облегчения тут же начинает теснить негодование и праведный гнев - к закускам нет ничего спиртного! Ситро, лимонад, пепси... Девочки! Если вам мама запрещает спиртное, то мне уже давно можно всё!  
- Ты нужен в трезвом уме, -  ставит перед фактом Шельма. Бестия энергично налегает на эклеры и газировку.
Я понимающе киваю, меланхолично жую канопе с икрой, закусываю ломтиком ананаса. Вкусно, черт возьми!  Ловлю себя на мысли, что  именно когда черт меня взял, стало вкусно, сытно и нескучно. Хотя и мерзко. На секунду в памяти возник образ чмокающей жирно накрашенными губами медички, и снова дрожь мерзости скатывается по лопаткам, оседая где-то в районе поясницы.
 Минут за десять фуршет приходит к своему естественному завершению. Пирожные пожрала рыжая, я подмел икру и осетрину. Шельма ограничилась бокалом томатного сока.  
- Продолжим!  - командует она.
Стол пропадает, но сытость остается.
 Снова темноволосая устраивается с блокнотом  на диване, Бестия с коробкой - передо мной: 
- Доктора вызывали? - звучит её звонкий, чуть с хрипотцой, голос.
- А вы что, доктор?
Попытка номер пятьдесят.