Следующие несколько дней мы скитались в поиске убежища. В моем попечении оказались четверо перепуганных женщин и шестеро ребятишек, самому старшему - восемь, самому младшему - три месяца.
Мертвые меня воспринимали как себе подобного. Еще в бомбубежище я понял, что зомби различают друг друга по запаху: из пор выделяется вязкая жижа, которая воняет для нас, как тухлая рыба. Как понимаю, мой запах отличается внушительной интенсивностью ( для меня он неощутим), так что перебивает все остальные, потому-то люди рядом со мною становятся невидимыми для мертвецов. Моей задачей было проложить путь для живых и добыть для них пищу и воду. Ну и младших ребятишек по очереди нести, чтобы слишком не устали. К счастью, погода нас до сегодняшнего дня баловала: ясные августовские денечки не донимали ни жарой, ни холодными дождями.
Наконец, мы набрели на здание элитной школы. По запаху я понял, что внутри, в подвале, скрываются люди. Мне пришла в голову мысль оставить своих подопечных на пару часов в новом убежище: люди устали от скитаний, им был необходим отдых, а мне - возможность произвести разветку и проложить дальнейший маршрут. Ко всему прочему, небо начало подозрительно хмуриться, на горизонте оно потемнело и время от времени озарялось вспышками молний. Близилась гроза.
Массивные двери оказались запертыми изнутри. Степановна, как самая боевая, начала колотить по ним что есть мочи руками и ногами с криками о помощи. Вскоре к ней присоединились остальные. Над головой зажжужала камера слежения, на вызывной панели домофона загорелась красная лампочка, внутри что-то щелкнуло и раздался строгий мужской голос.
- Вы учились в нашей школе? - Никто из нас не успел и рта раскрыть, как голос продолжал. -Нет? Тогда вам здесь не место!
- Но нам нужна помощь, с нами дети! - гаркнула Степановна в микрофон.
- Ваши дети нас мало интересуют! - безаппеляционно отрезал сторож. - Проваливайте, босота! Если не уберетесь - начнем стрелять!
Одним словом, пристроить женщин и детей не удалось. Впрочем, я не очень растроился. Конечно отдохнуть не удалось, но и пристанище, как оказалось, совсем не являлось надежным: до меня доносился запах тухлятины из-под земли, который неизменно приближался к школе. Видно к толстосумам пробирались гости с близлежащего кладбища.
Конечно же я счел нужным предупредить об этом невидимого привратника, но в ответ прозвучал выстрел. Пуля шаркнула по щеке, оставив бледную неровную бороздку. Женщины испуганно закричали, прижимая к себе перепуганных детей.
- Мы уходим, перестаньте стрелять! - я поднял руки, заслоняя собой женщин и детей, которые спешно пятились к входным воротам. Когда они оказались вне зоны видимости, решил все-таки достучаться до сознания тех, кто скрывался за стенами школы.
- Вам немедленно нужно покинуть это здание, оно вас не спасет! Их слишком много!
Второй выстрел снес кончик уха.
- Своих детей пожалейте, кретины! - не сдавался я, но услышал, как повторно щелкнул затвор. Мне пришлось покинуть территорию.
Ждать было некогда. Темные тучи начали грохатать над нами, обещая серьезный ливень. Двинулись дальше. Продвигались медленно - дети слишком устали, а всех на себе, при всем желании, я нести не мог. Поэтому, когда впереди замаячили двухэтажные бараки, мы, не колеблясь, двинулись к ним. Я прошел вперед, активно принюхиваясь к влажному воздуху. Потемневшие от времени деревянные бараки еще в преждней жизни навевали на меня жуть и тоску. Мне всегда казалось, что от них исходит дух безнадеги, потому жалел людей, которые были вынуждены обитать в столь мрачных жилищах. Сейчас же деревянные монстры сами напоминали мертвецов и их отталкивающий фасад угрожающе зависал надо мной. Внутренне сжавшись, я шагнул в темный проем барака. Присутствия мертвяков пока не ощущалось, а вот запах запеченных с корицей яблок свидетельствовал о том, что в бараке прячется кто-то из живых. Ароматный след привел меня в обшарпанную комнатенку на первом этаже, в которой кроме старой кровати с наваленным серым тряпьем вместо постели, да убогого круглого стола с пожелтевшей от времени кружевной скатертью ничего не было. Запах исходил откуда-то снизу. Присмотревшись, я обнаружил в полу крышку, которую тут же отодвинул и заглянул вниз.Из полумрака на меня вылупились расширенные от ужаса глаза, цвета небесной лазури. Усыпанное веснушками лицо белело в полутьме подполья идеальной окружностью.
- Ты кто?- как можно спокойнее произнес я. Каждый раз слова царапали горло, но речь постепенно становилась более плавной, и мне уже не нужно было выдавливать из себя нужные фразы.
- Петя Тетин,- ответил пацан дрожжащим с чуть заметной хрипотцой голосом, в котором сквозила сдерживаемая паника.
- Ага, а я - Виктор, уже ничей. Ну и где она? - улыбнулся я как можно мягче.
- Кто? - не понял пацан.
- Тетя, - прикинулся я дураком. Предобморочный вид мальчишки мне не нравился, пришлось прибегать к проверенному методу.
- Какая тетя? - похоже моя затея начала действовать - парень начал усиленно морщить лоб, пытаясь врубиться о чем идет речь.
- Ну ты же сказал, что ты - "тетин"? Так? - мне пришлось сдерживать смешок, что так и щекотал меня изнутри.
- Так.
- Ну и где эта твоя тетя?
Лицо пацана начало приобретать нормальную окраску, он с облегчением хохотнул.
- Да ето фимилия такая! Ну ты дядь даешь! - мальчишка хлопнул себя по лбу.
- Вот незадача! - не выдержал я и рассмеялся вместе с малышом. - А я-то испугался, что придется тебя вместе с какой-то тетей из подполья вытягивать!
Протянув мальчонке руку ( тот бестрашно ухватился за нее), одним движением вытащил его на поверхность. Вблизи пацан оказался старше, чем я думал - лет одиннадцати - двенадцати. Ростом невысок, но коренаст. На загорелом лице словно собственной жизнью жили удивительно яркие, проникновенные глаза, чей глубокий взгляд свидетельствовал о наличии у Пети Тетина способности здраво мыслить. Кроме глаз, на щекастом лице обосновались курносый нос, который смешно морщился, большой рот, укомплектованный двумя рядами крупных белоснежных зубов, и ямочка на подбородке. Все это ( кроме зубов, конечно) покрывали многочисленные крапинки рыжих веснушек.
Я ожидал, что увидев меня во всей красе, мальчишка шарахнется, но он лишь сощурил васильковые глаза и так же беззастенчиво рассматривал меня.
- Ты че, больной какой?
- Вроде того,- усмехнулся я. - Ты тут один?
Мальчишка подозрительно покосился.
- Ну, допустим...
- А мертвяков давно видел?
- Да дня два не слышал, - он замялся.- Бабка тут моя шаркала, но я не знаю живая она или уже того...
- Ага. Понятно. А еще родные у тебя есть?
Петька мотнул головой.
- Нет, только бабка была,- он с надеждой взглянул мне в глаза. - Может жива еще? Шаркала ведь, я слышал...
За моей спиной действительно кто-то зашаркал ногами. Резкий запах тухлятины заставил меня поморщиться и обернуться. В дверях стояло жалкого вида существо с растрепанными седыми волосами. Рваный, неопределенного цвета халат практически не скрывал тощую, согбенную фигуру жуткой старухи, чье лицо, покрывали пузыри, заполненные зловонной красновато-бурой гнилостной жидкостью, которая на отдельных участках уже начинала вытекать. Тумор гудящих мух кружил над заметно разлагающимся телом, словно черный ореол.
- Бабка, - невесело протянул Петя, разочарованный в своей надежде. В васильковых глазах заблестели слезы. У меня сердце сжалось от тоски - тяжело видеть ребенка так рано столкнувшегося с горем.
Старуха по прежнему стояла в проходе и качалась из стороны в сторону с бесмысленным выражением лица. Вдруг ноздри ее усиленно заработали, втягивая окружающий воздух, мертвое лицо оживилось, слепые глаза что-то пытались разглядеть сквозь белую пелену.
- Пе-етенька, - жалобно прошамкала старуха сдавленным голосом. - Где ты, вну-учек?
От зова бабки стало неуютно. Я знал наверняка, что она не почует мальчонку: мой запах скрывал его, но что-то в этом зове заставляло насторожиться.Петька с вновь побледневшим лицом вцепился в мой рукав и в немом ужасе уставился на свою мертвую родственницу. На лице старухи отразилось беспокойное выражение, но через секунду она вновь впала в безразличие и закачалась на месте. Знаками я показал парню передвигаться к выходу. Петька, не отрывая побелевших пальцев от рукава, послушно последовал за мной. Осторожно протиснулись мимо бабки, стараясь не задеть ее. Зловоние забивало ноздри, рот, дыхание перехватывало. Мухи выбивали глаза. Мальчишка прикрылся рукавом, спасаясь от резкой вони и мух. Только мы отошли от качающейся фигуры, как за спиной что-то шмякнулось на пол. Не сговариваясь, мы с Петькой оглянулись. Одна половина бабкиного тела отделилась от скелета и валялась на полу, расплываясь, как кисель...
Одним рывком мы выбежали прочь - на свежий воздух. С жадностью глотая предгрозовую свежесть, Петька отдышался и только после этого заметил моих спутников. А я заметил, что туча над нами заметно разбухла и почернела, и вот-вот разразится нешуточным ливнем. В барак возвращаться не хотелось: запах тухлой рыбы до сих пор комом стоял в горле. Да и вид половинчатой бабки может напугать моих подопечных. Угадав мои мысли, Петя указал куда-то вглубь черемуховой заросли, что оказалась неподалеку.
- Дядь Вить, там шиномонтажка недалеко, может туда рванем?
Делать нечего, решили рискнуть. Добрались без происшествий, оказалось совсем близко. Сразу же наткнулись на сносную сторожку перед воротами. Конечно, места маловато для нас, но разместились кое как. И вовремя. Гроза разразилась, как и предполагал, настоящим водопадом! В сторожке было тепло и сухо, обнаружили даже немного сухого хлеба и крекеры. Ребятишки все это с удовольствием умяли и прикорнув кто где - спокойно уснули под шум дождя, который плотной стеной прикрыл наше убежище от остального мира...
Полярник (24-го, 48 лет)
