Где-то, в определённый год
Прошёл благодатный дождь
Кто-то во славу, дал ему имя — 76.
Скрежет металла, разорванные кабели разбрасывают искры. Пульсирует красным аварийное освещение. Могло начаться возгорание, но кислорода мало, он уходит через огромный провал в крыше станции. Обрушилась антенна-передатчик, вышку сбил метеорит. Сейчас её макушка упирается мне в лицо. Ионизационное поле над станцией - пробито, дышать всё тяжелее. Лёгкие сжимаются от одного вида, давящего со всех сторон железа. Сам металл прочный, но лёгкий, а вот антенна — весит она много.
Мужчина в плотном синем комбинезоне лежал внутри завала в небольшом помещении, освещаемом одной лампой из дальнего угла под потолком. Ему около сорока лет. Возраст, обеспечивающий опытом и вместе с тем, не лишающий ребяческого поведения. Овальной формы с острыми чертами лицо , большими глазами и носом. Широкий, открытый лоб. Чёрные волосы ниже плеч, перехваченные резинкой в трёх местах. Он высок, примерно 190 см и худощав. Его бледная кожа могла бы говорить о сухости в поведении, но зачастую он вёл себя довольно манерно.
Угораздило же меня. Когда буквально отовсюду пополз оглушительный лязг и с угрожающим приближением свист, я заметался по всей станции, не зная откуда чего ждать и где будет безопасней. Вспотев от волнения и невероятной пробежки решил, что лучше всего находиться под несущей балкой. Встал под опорой, похвалил себя за правильную мысль и тут, над моей головой шандарахнуло. Я произвёл два залихватских, полных надежды прыжка в сторону, но всё равно антенна настигла меня, в момент демонстрации никчёмных потуг вырваться на свободное пространство.
Моё тело словно одеялом, накрыло частью крыши, что меня и спасло. Спасло торс, а вот ногу придавило балкой. Могу шевелить руками, но ни чего сдвинуть не получается. Времени у меня всё меньше, нужно действовать. Единственный, кто может мне помочь, это "болванка" на колёсах, величиной в шестьдесят сантиметров. Чьё табло экрана с изображением грубой имитацией человеческих черт лица, замерло сейчас в полуметре от меня и пялится через пересечение проводов и обломков.
Вырубилась вся электроника. Был большой взрыв, давно и чертовски далеко. Это второй, уже гораздо ближе, совсем рядом. Много лет назад, одну планету разнесло астероидом, её обломки обосновались на орбитах соседних. Вторую разорвало гравитацией, сблизившихся с ней других планет от взрыва. Взрывной волной сорвало часть обломков, курсировавших по орбите соседней к нам планеты и направило их в нашу сторону. Вчера взрыв. Сегодня посылки, в виде метеоритного дождя и импульсных волн. Первые волны перекрыли мне возможность улететь сразу, пришлось ждать и надеяться на "попутный ветер". К тому же, вылетать на орбиту, открыться под тысячи возможных ударов... не-ет, лучше на тверди. Челнок для эвакуации прибудет через десять дней. Три дня, прошедших с громогласного заявления "Эту дуру разорвёт на куски! Мы немедленно тебя эвакуируем!" - не в счёт. Несколько лет наблюдений и принятие решения за пару дней "до". Я всё понимаю — убедиться, не пороть горячку, а вдруг... Но не до такой же степени!
Упал ещё один метеорит, совсем рядом, видимо маленький. Так от защитного поля ни чего не останется, это плохо, будут гости. А ты всё смотришь не мигающими чёрточками. Столько неприятностей заявилось... Блин! Заработай уже, болван!
Ну вот, рухнула треть стены под брешью в крыше, что довольно много, наша станция размером с маленький ангар, можно сказать - сарай. Вверх поднялась пыль ржавого цвета, не высоко, в тридцати сантиметрах от поверхности, она резко осела обратно. Осыпалась, как песок. Гравитация здесь немного сильнее земной, жить можно, с постоянным ощущением дополнительных двадцати килограммов привязанных к ногам, но можно. Сквозь прогалы в обломках меня окружающих, можно разглядеть простор равнины и скалистую гряду слева, с которой и навернулась подбитая метеоритом антенна. Всё очень плохо — сплошные воронки, ровная поверхность раннее, нынче перепахана крошечными осколками. А камушки летят, их сотни, тысячи. Красиво. Плохо, не видно наш орбитальник, он находится по другую сторону станции. Чего уж думать, скорее всего от него ни чего не осталось.
Вот чёрт, больно-то как. Точно, у меня ведь нога раздавлена. Шок уходит, сдавая позиции боли. Не чувствую её совсем, шевелить страшно.
По обломкам стены, что-то прошмыгнуло, маленькое и низкое. Нужно выбираться от сюда, я нахожусь слишком в невыгодном положении. Что ещё за тварь? Мы такой до сих пор не встречали. Быстро они, прошло-то не больше часа, голодные что ли. А я всё лежу... Ещё одна показалась в пыли, ого-го - их там несколько. Вот не везёт.
-- Извини. Были неполадки. -- В маленьком корпусе робота загудело, защёлкало.
Да! Ты очнулся! "Извини", слово-то какое, как приятно его сейчас слышать. Это я тебя научил, а то всё вы, да вы. Здесь и без этого холодно.
-- Замлег! Быстрее! И обезболивающее... - С трудом смог он произнести.
Придётся использовать замлег, чистый кислород нужно экономить. В вакууме замлег не сработает, необходимо, присутствия в воздухе хоть самой малости кислорода.
Сначала укол в шею. И вот, он, на вытянутой своей клешне, всовывает мне в рот маленький, спасительный, синий шарик, не больше двух сантиметров в диаметре. Я зажимаю его зубами, делаю глубокий вдох и надкусываю упругую оболочку. Синяя субстанция, похожая на густой гель, проникает в лёгкие по трахее и обволакивает собой все стенки дыхательных органов. Приятно холодит. Теперь всё попавшее на замлег, будет перерабатываться в кислород. Он помогает дышать, но не защищает от вредных и опасных примесей, нужен дыхательный аппарат, горло уже не много жжёт. Четыре часа можно не волноваться, но затем, субстанция растворится. Пара-тройка отхаркиваний и придётся использовать новый. Чёртов замлег, сколько часов я потратил на правильное его вдыхание. Где он у меня, только не оказывался. Залегал в желудке, свисал соплёй из носа, а однажды... нельзя было по короче его сделать, ох и глубоко он может проникнуть.
-- Обнаружены биологические существа. -- Он издавал ритмичное пиликанье. -- В количестве одиннадцати единиц.
-- В курсе... Что!? Целых одиннадцать? Надо будет с этим, что-то решать. -- Стало гораздо легче, можно дышать.
-- С тобой всё в порядке? - Говорит сейчас сочувственно, женским голосом. Ах да, той актрисы.
-- Нет. - Надеюсь с твоей помощью буду, Бол. - Смени голос на Крама Серту.
Писклявость актрисишки сейчас не кстати, пускай Серт своим густым, кремовым басом разбавит угнетающую атмосферу, может придаст мне уверенности. Четыре месяца в обществе одной лишь железки на колёсиках, свели бы любого с ума — необходимо общение. Пришлось выкручиваться и ввести в базу памяти неодушевлённого ящика, голоса множества реальных личностей, чтобы было с кем скоротать вечерок другой. Для этого в экспедиции и дают Болов, болванов, ну или по народному — болванку. Мне - Валерию Стронаву, так же всучили маленького помощника по работе и делам сердешным. Я биолог (пень), должен сидеть на "новой" планете и пополнять информацию о ней. "Столбы", что застолбили очередное космическое тело за нашей страной, давно улетели к следующей цели. Идёт активное бороздение космоса и освоение многочисленных звёзд. Опытных людей не хватает, приходится идти на риски здравомыслия и укорачивать численность персоналов команд, как "столбов", так и "пней". Да, я пень - сижу на одном месте, с очень важным видом и мне совсем не хочется лететь на встречу неизвестности, налаживать контакт с новыми расами, видеть столь огромное разнообразие, населяющих галактику созданий. Ни капли желания. Э-эхх, тоска. Вот именно для смягчения сильнейшего апперкота со стороны хандры и ввели дополнительные возможности в функционал БОЛ, точнее их вовсе убрали — оставили поле для манёвров. Эта жестянка прекрасно ведёт себя в диалоге с человеком, у них огромная база слов, которыми они способны жонглировать, что называется "на любой вкус и цвет", при этом, всегда можно научить новым. Но главная их особенность, это поведенческая. Помимо голоса и всевозможных звуков, они способны обучаться манерам. Не нравиться, как он ездит — задай свою траекторию. Не устраивает, что всё время шагом — пусть прыгает. Предел разнообразия конечного облика БОЛ, лишь твоя фантазия. Так же, на экран можно вывести трёхмерное изображение любого существа и оно будет с тобой разговаривать, различий с оригиналом не заметишь. Я не одобряю подобное излишество, возникает чрезмерная привязка к облику или категорическое раздражение после продолжительного контакта, что чревато не менее серьёзными последствиями, но в редких случаях помогает, прям выручает. Пластилин, болванка и большая находка, этот робот. По всей документации он числится, как БОЛ 3 — биомитроник окружающего ландшафта. БОЛ 1 — просто по ландшафту, БОЛ 2 — уже мог собирать данные по флоре, ну а БОЛ 3 и по фауне. Разумеется первые две версии уже в прошлом, и сейчас, имитируя человеческий шаг, елозит вокруг, накрывшего меня завала, самый настоящий БОЛ-3, новинка в просторах космоса — моя последняя надежда на спасение.
-- Эй! -- Подозвал его к себе привычно ласково.
Он прибежал ко мне и встал ровно в то место, и принял то же положение, что и минутой раньше. Две чёрточки на табло, изображающие брови, слегка подняты вверх.
-- Давай ка на роликах. От твоего скрежета, нога болит сильнее. -- Его четыре колёсика, по два на каждой гидравлической ножке под защитными колпаками, приняли вертикальное положение. -- Попробуй приподнять балку.
-- Не...
-- Я сказал — попробуй. Знаю и без тебя, что прижата антенной. Попытаться всё же нужно. Ни вверх, так тащи в сторону.
Бол уехал на другую сторону завала. Несколько секунд издавал пиликанье — снова обрабатывал данные о весе, веществе и габаритах обломков. Затем заработала его механика. Он делает всё, что может, но ни чего не получается, ни одного скрипа сдвинутого метала, только натуженный гул начинки робота.
-- Хватит! Иди сюда.
-- Мой вес недостаточен для... -- Он снова рядом и пытается объяснить.
-- Мать твою! Ты же робот, казалось должен быть сильным, крушить-ломать и всё такое, а ты... Ботаник чёртов.
Не хочется смириться с единственной мыслью, но она одна, нет вариантов. Стронав опустил голову на холодный металлический пол. За красным маревом от мигающей аварийки, редеет россыпь летящих метеоритов. Их становиться меньше, при желании, теперь их можно сосчитать. Он пережил метеоритный дождь! Не малое достижение, есть, что рассказать. Особенно ему, тот будет гордиться им. Как же он давно его не видел, подрос наверное... Да, вот так, теперь у меня точно нет выбора — только вперёд, нужно решаться. Всё правильно.
-- Какие будут предложения? Мне необходимо выбраться.
-- Ампутация. -- В этот раз без раздумий, ситуация давно рассмотрена и вынесен единственно правильный вердикт.
-- Да, согласен. Болван, не мог по мягче сказать. Тебе повезло, что ты имеешь дело со мной. Я быстро и легко принимаю, даже самые сложные решения — я уже готов. -- Он приподнялся на локтях, на сколько позволял лист с крыши. -- Посвети ка тут.
Окантовка вокруг экрана робота вспыхнула ярким, холодным, белым светом. Мощный луч лёг на тело Стронава. Осмотреть повреждения ноги не удалось, край железа закрывал от глаз всё, что ниже колена. Крови не видно... Нет, придётся, ни чего не поделаешь. Он думал, пытался найти выход. В этот момент по его левой руке проскочило, что-то шершавое и холодное. Это та хрень из пыли, я совсем забыл про них.
Katte (19-го, 41 год)
