«    Февраль 2025    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
 





-- Материальная помощь сайту --



Сейчас на сайте:
Пользователей: 0
Отсутствуют.

Роботов: 0
Отсутствуют.

Гостей: 17
Всех: 17

Сегодня День рождения:

  •     Eyes_Eternity (16-го, 35 лет)
  •     Shi no Tenshi (16-го, 29 лет)
  •     Скарлетт (16-го, 32 года)


  • В этом месяце празднуют (⇓)



    Последние ответы на форуме

    Стихи Мои стихи Кигель С.Б. 3066 Кигель
    Стихи Цветок 115 Scar
    Флудилка На кухне коммуналки 3083 Sever
    Флудилка Курилка 2282 anuta
    Флудилка Поздравления 1826 Lusia
    Стихи ЖИЗНЬ... 1657 Lusia
    Стихи Гримёрка Персона_Фи 47 ФИШКА
    Флудилка Время колокольчиков 221 Muze
    Обсуждение вопросов среди редакторов сайта Рабочие вопросы 740 Моллинезия
    Стихи Сырая картошка 22 Мастер Картошка

    Рекомендуйте нас:

    Стихи о любви. Клуб начинающих писателей



    Интересное в сети




     

     

    Я за мир в Украине

    -= Клуб начинающих писателей и художников =-


     

    Случайные визиты

    Хочу посмотреть на мать Танаса, умершую три дня назад, в седьмой день месяца Сбора Урожая. За городом, на берегу для нее уже возведен погребальный костер по образу Зиккурата и мавзолей, где будет лежать прах. Все ждут только прибытия басилевса, которому первым следует  возложить факел.

                Церемония начинается вечером, как только золото и багрянец заката меркнут, сменяясь насыщенной ночной синевой. Погребальная квадрига везет тело Амистис, покоящееся в живых цветах и источающее ароматы миро и нарда. Я не вижу ее, но почти наверняка знаю, как выглядит эта женщина. Она парсийка, а значит, у нее глубокие воловьи глаза под тонкими разлетающимися, как крылья чаек, бровями, прямой нос и пухлые губы. От природы бронзовая кожа в смерти приобретает неприятный желтушный оттенок, поэтому лицо закрыто яшмаком, прошитым золотыми и серебряными нитями. Она спокойна и сосредоточена, она жена басилевса и мать басилевса. Амистис гордится сыном и умирает умиротворенной, с чувством выполненного долга.

                Вряд ли мне когда-нибудь будет знакомо это.

                Танас берет лошадей под мундштуком и ведет к костру. Он не унаследовал томной красоты матери, глаза – голубая сталь, черты лица, хоть и правильные, но без намека на изящество. Лишь черные волосы, завивающиеся на кончиках, говорят о примеси парсийской крови, победившей кровь отца.

                Басилевс восходит на костер и там, на самом верхнем ярусе, став ближе к богам и звездам, он перерезает горла лошадям. Слышу их замирающее булькающее ржанье, от которого становится муторно. Но Танас уже спускается и берет в руки факел, поднося его к дровам, обильно политым маслом. Они вспыхивают, пламя ползет вверх, и вскоре погребальный костер, по-царски пышный, вздымается к черному небу. У бочек вышибают пробки, льется вино, кажущееся кровью в ослепительно ярком свете.

                Я не вижу лица Танаса, только расслабленную спину, бессильно опущенные руки и поникшие плечи. Смерть матери глубоко расстроила его. Хочется подойти и взять за руку, хотя бы просто соприкоснуться плечом, но положение не позволяет. Да и что сказать ему? Я не знаю своей матери, меня отдали в храм Иштар почти сразу после рождения. Кажется, она была сирийской наложницей у кого-то из парсийских князей. Это не добавляет мне знатности происхождения.

                К утру костер прогорает. Легкий утренний ветерок перекидывает горстки пепла, который собирают в несколько золотых урн и ставят в мавзолей. Дверь запечатывают, и теперь никто не потревожит прах матери басилевса.

                Бессонная ночь кинула тень на его лицо. В рассветной полумгле он кажется страшно постаревшим и хищно-жестоким. Подбираюсь как можно ближе, и меня замечают. Танас хмурит брови и закусывает губу. На лице ни радости, ни скорби - застывшая маска, выточенная искусным резчиком. Он подходит ко мне вплотную, внимательно изучая, точно видит впервые. Я тоже смотрю, отмечая, что снова придется привыкать к Танасу, за три долгих года поменявшего черты.

                - Помнишь, ты обещал исполнить любую мою просьбу? Зайдешь?

                Он еще больше сводит брови. То ли ему не нравится, что я разговариваю с ним столь откровенно в присутствии солдат и придворных, то ли устал от меня. Но басилевс не прогоняет зарвавшуюся любовницу.

                - Зайду. Сейчас.

                Он сажает меня в седло перед собой, так, будто я его невеста. Замираю в кольце знакомых рук, вжимаюсь в него…если бы можно было врасти! Почти не вижу дороги, но Танас и так помнит, где находится мой дом.

                Мы заходим туда, вместе переступая порог. Хатсор, не глупая, тут же прячется куда-то, оставляя нас вдвоем. Уже полностью рассвело, но солнце по-осеннему равнодушно, и в комнате прохладно.

                Наливаю ему вина в чашу, и он пьет залпом, неразбавленное, крепкое. Глубоко вздыхает и ловит мой взгляд. В его глазах плещется ярость, не ко мне – ко всему миру, смеющему поступать по-своему. Черты лица заострились, как у плотоядной птицы. Новый Танас способен причинить боль, не ведая того, потому что сам знал ее слишком много и давно перестал ощущать. А самое ужасное – ему нравится это. За яростью в глубине глаз тлеет безумие, еще слишком неясное окружающим, но уже заметное близким людям.

                Меня опрокидывают на постель. Сминают ее идеальный порядок. Выплескивают злость в каждом движении, ломая…не сопротивление - я слишком хорошо знаю, как все будет – а бледную тень непокорности, возмущение не духа – тела, с которым обращаются слишком грубо и жестко.

                Знаю…вижу насквозь своего басилевса…но больно. Отворачиваю лицо, чтобы он не видел  зажмуренных глаз и гримасы, кривящей рот. Кусаю губы, пальцы, но молчу…потому что так надо. Потому что хочу достучаться до того, кто внутри, кто еще помнит о нежности и страсти. Слезы текут непроизвольно, больше от обиды, но я чувствую их тепло, губам становится солоно… И Танас прекращает истязать меня. Он прижимается теснее, хотя теснее уже вроде бы некуда, целует искусанные кровоточащие губы, пробует на вкус соль и железную горечь. Я открываю глаза и слабо улыбаюсь. Он продолжает, но уже не так порывисто, пытаясь доставить удовольствие и мне…

                В этот момент он почти такой же, каким был семь лет назад.

                Танас проводит у меня еще две ночи, пока решает дела в Асфе. Он мало говорит о походах, теперь больше о дворцовых интригах и планах один безумнее другого. Я не верю его идеям, но верю в него. Теперь мне лучше пифии открыто, как изменится мир и каким он будет в скором времени.

                Басилевс уезжает, попрощавшись, как всегда, коротко и холодно. Напоследок он сообщает, что собирается жениться, как того требуют нужды Империи. Я пожимаю плечами и отвечаю, что один из моих любовников предлагает содержать меня и жить в его доме.

                - Не имеет значения, что мы делаем порознь, - говорю я. – Но если боги определили нам еще одну встречу  - ничто не помешает ей.


    +20


    Ссылка на этот материал:


    • 100
    Общий балл: 10
    Проголосовало людей: 2


    Автор: Тореро
    Категория: Фэнтези
    Читали: 150 (Посмотреть кто)

    Размещено: 12 мая 2014 | Просмотров: 402 | Комментариев: 1 |

    Комментарий 1 написал: Pavek (12 мая 2014 16:39)
    Соглашусь с Германом. Проникновенно написано, похороны описаны просто шикарны. Было приятно окунуться в этот фальшивый "реальный" мир! Жду продолжения!



    --------------------
    Информация
    Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии в данной новости.
     
     

     



    Все материалы, публикуемые на сайте, принадлежат их авторам. При копировании материалов с сайта, обязательна ссылка на копируемый материал!
    © 2009-2024 clubnps.ru - начинающие писатели любители. Стихи о любви, рассказы.