Шли минуты. Артёму стало казаться, что это не собака, а он умер и превратился в тень, потому его не замечают, словно он стал прозрачным.
"Не время и не место обижаться", - одёрнул он сам себя.
Кашлянул, чтобы нарушить царствующую тишину, хрипло произнёс:
- У вас есть, кому позвонить? Родные, может, подруги? Я скоро пойду, но плохо, если вы будете здесь вот так сидеть в одиночестве…
- Ничего, ведь со мной Малышка. Значит, ничего плохого не случится.
- Бог мой! Но ведь она…
- Не стоит так спешить, девочка просто спит, - при этих словах глаза Артёма округлились, он растерянно смотрел на говорившую, не представляя, что ему делать.
Не замечая, как изменился в лице её собеседник, Надежда сделала предостерегающий жест в его сторону:
- И не будите её, когда будете проходить по коридору. Что-то она вымоталась за последнее время.
Для Артёма это стало последней каплей.
- Позвоните кому-нибудь! – забыв о приличиях, прокричал он. – Не сидите так! Малышка не очнётся, неужели вы не понимаете?! Пусть придут ваши родители, ваш парень – всё равно; вы же пугаете меня сейчас, право слово!
- Малышка – моя семья. Это вся, единственная моя семья. Артём, зачем вы говорите о том, чего не понимаете?
"По крайней мере, она запомнила, как меня зовут, значит, не совсем от мира отгородилась", - с некоторым облегчением подумал Артём.
- А друзья? – безнадёжно переспросил он.
- Друг, дитя, заботливая мать, превосходный собеседник, трудолюбивый помощник – это всё она, моя Малышка.
- Господи!
Артём постарался дышать неспешно и ритмично, как учила делать в подобных случаях знакомая медсестра, живущая по соседству. Когда больные бронхи, наконец, снова позволили Артёму нормально дышать, он спросил первое, что пришло в голову, не размышляя, по наитию:
- Что произошло с вами десять лет назад, в одиннадцатом классе школы?
- Разве это важно сейчас? - вдруг сразу севшим голосом произнесла Надежда.
Артёму стало понятно: только это и важно.
- Идёмте на кухню, - негромко предложил он и пошёл вперёд.
По-хозяйски включил остывший чайник. Надежда не ослушалась, села напротив. Как ученица сложила руки на коленях, приготовилась рассказывать. Только что-то не давало ей начать.
Артём, чувствуя себя сегодня на редкость проницательным, предложил:
- Представьте, что мы в вагоне, едем куда-нибудь – ну, пусть на Юг. Я случайный попутчик, не более. Внимательно выслушаю, покиваю в нужных местах и не запомню ровным счётом ничего. Идёт?
- Идёт, - отозвалась Надежда, всё так же погруженная в свои думы. – Вот только вы не такой, я это чувствую.
- А какой же? – недоумённо улыбнулся Артём.
- Не случайный, и не забудете. Вы, видимо, подарок судьбы. Когда мне было впору лезть в петлю, возле меня появилась Малышка. Тогда всё ещё было настолько остро для меня, что я не была способна говорить о случившемся, с кем бы то ни было. Но с ней и не обязательно было говорить. Казалось, она без слов всё понимала. Теперь же, когда я думаю, у меня хватит духу рассказать, что произошло, раз и навсегда сделав меня взрослой – появились вы, Артём.
- Но вы меня совсем не знаете! Какой ещё подарок? Я совсем не подарок!
- Для меня – да. Вы подарок небес, и глупо с этим спорить. Раз хотели услышать – слушайте. Меня смущает теперь только одно – ведь вас наверняка где-то ждут, а вы тут со мной.
- Это ничего: я писатель, - не моргнув глазом, соврал Артём и для пущей достоверности ехидно ухмыльнулся. – Вот послушаю вашу историю, послушаю. А потом приду домой, быстренько запишу, имена персонажам выдумаю – и готов рассказ. Стоит только имена и места действия заменить. И гонорар, между прочим, получу. Так что мои родные-близкие на такие отлучки не обижаются.
- Меня это устраивает, - согласилась Надежда.
"Надо же, поверила! – удивился Артём. – Впрочем, она сейчас не пытается что-либо анализировать и поверит во что угодно, лишь бы иметь возможность выговориться перед живым собеседником, не обращая особого внимания на время".